— Ты всегда очень занят, и я не думала, что тебя этот факт будет как-то особо интересовать. Вот и все.
— Да, конечно, я очень занят. Мы все очень заняты. Это так. Но у меня всегда найдется время, чтобы позаботиться о сыне. А что я вынужден делать сейчас? Мне приходится встречаться с ним чуть ли не украдкой, поскольку его маме не хочется, чтобы Томаса видели вместе со мной на улице!
— Я всего лишь хочу защитить его на тот случай, если у нас с тобой не сложатся отношения.
— Приехали! Ты используешь мальчишку для подстраховки и отстраняешь меня от отцовских обязанностей! Джудит, ребенок должен быть нашим, а не только твоим! — Роберт направился по тропинке к дому. — Я пытался помочь тебе найти жилье, в котором жили бы мы все вместе, а не только вы втроем. Однако ты не позволила мне сделать даже это.
— Тебе не нравится мой выбор?
— Никто не спорит, он хорош во всех отношениях. Аренда такого участка земли, тем более на побережье, стоит дорого, и тебе крупно повезло, что ты сняла его за такие небольшие деньги.
— Ты жалеешь, что принял мои условия?
— Нет.
— Тогда, что тебе надо? — голос Джудит дрожал.
— Я хочу получить ответ на мое предложение. Прямо сейчас. У тебя уже нет выбора, дорогая. Настало время или ловить рыбу, или снимать наживку, как говорят в этих местах.
— А если я не отвечу?
— Что ж, — спокойно рассудил Роберт. — Тогда нам с тобой нечего больше делать вместе. Нет смысла стремиться воплотить то, что заранее обречено на провал. Насколько я понимаю, ты упакуешь вещи и улетишь обратно в Бричстоун. А я буду добиваться своих родительских прав другими способами. Ты знаешь, о чем я. Так вот, Томасу будет уготована судьба несчастного сына упрямых родителей. Ты на это согласна? — Роберт вопросительно посмотрел на Джудит. — Хочешь, чтобы он всю жизнь разрывался между матерью и отцом? А мы так и будем жить в разных концах страны…
— Если ты готов меня столь быстро бросить, значит, не очень-то ты меня любишь.
— Джудит, — раздраженно вздохнул Роберт. — Я тебя любил… Я тебя хотел. И все еще люблю и хочу тебя. Но, прости, знаю, что выживу и без тебя, — сказал он, повышая голос. — Я устал. Ты слышишь, Джудит, устал! И не желаю больше разыгрывать этот фарс! Нравится тебе это или нет, но рано или поздно слух о том, что я отец Томаса, распространится по городу. У меня есть имя, есть репутация, и я не хочу их портить, не женившись на тебе.
— Ой, как достойно с твоей стороны! — Джудит вся пылала от гнева, не замечая, что прибегает к последнему средству, которое ей никогда не хотелось бы применять. Она надавила на его чувства. — Надо же было случиться, что такой благочестивый человек влюбился в потаскушку!
— Подросток может влюбиться. Взрослый же человек считает, что брак должен опираться не на эфемерные чувства тинэйджера, а на что-то более существенное. Например, на взаимопонимание…
— …И, очевидно, не на эгоизм и равнодушие, — едко вставила Джудит.
— Я что, был равнодушен к тебе? — обиженно спросил Роберт и сам же ответил. — Нет. Не был. Скажу тебе даже больше: я тебя люблю как никого на свете. И никогда не был так счастлив, так дерзок, как с тобой.
— Это потому, что есть Томас. — Джудит отрешенным взглядом смотрела, как вдалеке, за озером, догорал солнечный диск. — Если бы не было его…
— Господи, да я тебе тысячу раз говорил, что мне безразлично это «если бы»! — воскликнул Роберт. — Да, конечно, Томас играет немаловажную роль, никто не спорит. Но дело не в этом. — Он тихо подошел к Джудит сзади и нежно обнял ее. Его руки грели ее плечи, а дыхание обжигало мочку уха. — Я хочу, чтобы у меня в жизни была одна очень темпераментная женщина, которая будет постоянно приносить мне сюрпризы. Которая заставит меня исполнять ее маленькие прихоти, и ради которой я пожелал бы потерять весь свой рассудок. Я долго искал ее, но безуспешно. И вот однажды темным холодным вечером у меня что-то кольнуло в груди. Я увидел тебя! Джудит, ты не поверишь, но, как только ты снова появилась в моей жизни, я сразу понял, насколько заблуждался, думая, что никогда не встречу такую женщину. И теперь, дорогая, мое счастье, наше счастье, счастье нашего Томаса — в твоих руках. И тебе решать, сможем ли мы его сохранить или нет.
Смогут ли они?.. Имеет ли смысл рискнуть и согласиться сейчас на его предложение? А может, задать вопрос по-другому: в состоянии ли она уехать одна, без него? Жить без него?
— Что ж, надо отдать должное, ты умеешь убеждать, — сказала Джудит. — Хорошо. Я выйду за тебя.
Она повернулась лицом к Роберту.
— Мне бы очень хотелось, если бы ты в следующий четверг пошла со мной на ежегодную вечеринку в яхт-клуб, — предложил Роберт. — Там мы и сообщим всем о нашей помолвке.
— Я ни разу не была в яхт-клубе.
— Как и в «Ле Каво». Но ты потрясающе справилась со своей новой ролью.
Но это было далеко не одно и то же. В яхт-клубе давно сложилась своя особая атмосфера, где все знали друг друга. Это было место для избранных. Роберт принадлежал к наиболее состоятельным жителям города, к сливкам общества. И там он будет среди своих друзей, а также родных и близких, а она — среди чужих, ежеминутно ощущая себя не в своей тарелке.
Если она раньше опрометчиво предполагала, что это не имеет решающего значения, то теперь все больше понимала, что горько ошиблась.
Удивительным образом Маргарет быстро шла на поправку. И вскоре, встав со своего инвалидного кресла, она начала потихоньку сама ходить. Однако чтобы подниматься без посторонней помощи по крутым ступенькам ее прежнего дома, не было и речи. В любом случае, было совершенно очевидно, что Маргарет там больше жить не будет, поэтому перед Джудит стал вопрос: что делать с их старым домом?
Эта проблема сама собой решилась за пару дней до намеченной вечеринки, когда женатый сын Жюли Моне предложил купить этот дом. Маргарет не нужно было долго уговаривать, она согласилась его продать.
Итак, воскресным днем, сразу после обеда, Джудит отвезла свою мать и Томаса на Грей-стрит собирать вещи, которые Маргарет захотела взять с собой. Провозившись там несколько часов кряду, Джудит отвезла их назад в гостиницу. И, оставив их там, поехала в новый дом завершать последние приготовления к переезду.
По правде говоря, ей необходимо было хоть какое-то время побыть одной. С тех пор как Джудит согласилась выйти за Роберта, события стали развиваться стремительно быстро, и она порой ощущала себя жонглером, у которого в воздухе вертится множество шаров. Больше всего на свете ей сейчас хотелось немного отдохнуть от суеты, прийти в себя, собраться с мыслями.
