Сузан нервным жестом убрала непослушную прядь со лба и вновь посмотрела на приглашение. Несмотря на потрясение, она была готова к такому повороту событий, знала, что рано или поздно случится нечто подобное. Леонардо выполнил свою угрозу и превратился в безжалостного противника: он вываляет в грязи не только ее, но и ни в чем не повинного Марка, а также попытается сместить с поста главы фирмы.
Да, здесь он выиграл. Этот самоуверенный и беспощадный человек никогда не оставляет задуманного. Но он проиграл в другом: Леонардо никогда не узнает, что она носит под сердцем его дитя, не увидит своего ребенка. Сузан мстительно улыбнулась этой мысли.
Ей вспомнился день, когда они впервые гуляли по Саутендон-Си, взявшись за руки. Тогда он сказал ей, что мечтает жениться на ней и хочет, чтобы она стала матерью его детей. Она с радостью согласилась, наивно полагая, что Леонардо сказал правду. На самом же деле, помимо принадлежащей ей компании, его привлекла скрытая в Сузан сексуальность, чем он рассчитывал попользоваться в свое удовольствие.
Однако Леонардо повел себя с Марком, как варвар, грубый дикарь, считающий, что добыча достается сильнейшему. Но она и ее ребенок не приз, их любовь надо заслужить. Если Леонардо мнит себя Цезарем, то его жена должна быть вне всяких подозрений…
Легкий скрип отворившейся двери прервал грустные размышления Сузан. Вошел Питер и, озабоченно глядя на нее, спросил:
— Что случилось? Ты ужасно выглядишь. Она молча протянула ему письмо.
Отчим прочел и с видимым облегчением произнес:
— Хорошо, очень хорошо. Я рад, что ты наконец-то встретишься с Лео. Я знаю, он любит тебя, поэтому и придумал никому не нужное совещание. Уверен, вы скоро снова будете вместе.
— Ты так думаешь? — сдержанно спросила Сузан.
Ведь отчим еще ничего не знал о документах на развод и будущем ребенке. Он думал, что у них произошла просто очередная размолвка.
— Конечно, а зачем же еще. Лео знает, что у тебя как-никак основной пакет акций.
— Да, — солгала Сузан.
Успокоенный Питер ушел. До сих пор он оставался в неведении относительно пяти процентов акций, подаренных ею больнице. Ни она после свадьбы, ни Леонардо, когда уговаривал Питера продать свою долю, не сказали ему ничего. Бедный Питер пребывал в счастливой уверенности, что «Хадсон» навсегда останется семейным предприятием. Так пусть он как можно дольше пребывает в счастливом заблуждении. А о разводе и ребенке она скажет как-нибудь потом.
Вот ведь какой мстительный! — думала Сузан о муже. Ему мало моего разбитого сердца и сломанной жизни. Теперь он намерен уничтожить то, что мне дорого, — «Хадсон». Но за это Леонардо дорого заплатит, решила она и, сняв трубку, позвонила адвокату. Проговорив полчаса и немного успокоившись, она поехала домой. Скоро, очень скоро в этих старых стенах раздастся детский плач и начнется новая жизнь. От этой мысли у нее посветлело на душе.
Все следующий день Сузан бродила по городу и наконец нашла то, что искала. Ободренная успехом, она вернулась домой и перед сном поделилась секретом с крохотным существом, живущим у нее под сердцем.
В полдень в назначенный день Сузан подъехала к гостинице. Придирчиво посмотрев на свое отражение в зеркале в вестибюле, она осталась довольна. На ней был твидовый костюм, голубой свитер, под цвет глаз, и черные туфли на низком каблуке. Готовилась стать матерью она со всей серьезностью и ответственностью: не ела ни жирного, ни острого, перестала носить обтягивающую одежду и туфли на шпильках. Срок, правда, был небольшой, но все-таки…
У администратора Сузан узнала, что нужный ей номер расположен на первом этаже, и пошла в указанном направлении. Шедшие навстречу мужчины оборачивались вслед красивой, элегантной женщине, уверенно идущей по коридору, и никто из них не догадывался о той сумятице противоречивых чувств, что царила в ее душе.
Вот и нужная дверь. Скоро она в последний раз в своей жизни увидит Леонардо… Набравшись решимости, Сузан гордо выпрямилась, надела на лицо маску вежливой учтивости, постучала в дверь и вошла.
В большой комнате по обе стороны от камина стояли два темно-коричневых кожаных дивана, а противоположный конец занимал длинный стол, предназначенный для проведения совещаний. Но не размеры стола поразили Сузан, а то, что стояло на нем, — макет комплекса зданий, одно из которых напоминало «Хадсон». И она поняла: фабрике грозит реконструкция с дальнейшим перепрофилированием. Сузан подошла ближе, и в эту минуту большое кожаное кресло, стоящее у окна, повернулось. В нем сидел Леонардо Вальцони.
— Ты, оказывается, смелая. Не побоялась прийти. Если бы я заключил пари, то проиграл бы.
Октябрьское солнце светило не по-осеннему ярко. Леонардо сидел против света, и Сузан не видела выражения его лица. Но голос, такой родной и близкий, заставил ее сердце привычно забиться сильнее…
— Пожалуйста, садись, и мы начнем наше совещание.
Сузан послушно опустилась на ближайший стул, положила сумку перед собой и, сцепив пальцы, застыла в ожидании. Все это время она не рисковала посмотреть на мужа.
— Поскольку всего два человека владеют акциями «Хадсона», то наша компания является семейным предприятием.
При слове «семейный» она вскинула голову и сердито взглянула на Леонардо. Он выглядел таким же самоуверенным и надменным, как всегда. Без сомнения, он с наслаждением ждал сегодняшнего разговора, зная, насколько тот труден будет для нее. Ведь результатом станет неминуемый крах «Хадсона». Назвать фирму «семейной» было изощренным издевательством со стороны Леонардо. Но я приложу все усилия и выполню то, что задумала, решила Сузан. А со временем у меня появится новый и очень надежный компаньон.
Не в силах выдержать напряженно-пытливого взгляда мужа, она отвела глаза.
— Я поручил архитектору сделать макет фабрики после реконструкции и застройки прилегающей территории, — невозмутимо сказал Леонардо.
Сузан даже не посмотрела на макет, всем своим видом демонстрируя полнейшее равнодушие.
— Каково твое мнение?
Леонардо следил за ней, как коршун за добычей. Хотя был уверен, что исход дела предрешен. Спорить? Настаивать на своем? Ради чего? Нет, подумала Сузан, такого удовольствия я тебе не доставлю.
— Полагаю, ты сказал то, что хотел. И для удачного завершения спектакля необходима лишь сцена голосования. Пожалуйста. — Она демонстративно подняла руку. — Все акционеры единогласно за.
— Но ты даже не посмотрела на проект.
— А зачем? Ты — владелец «Хадсона» уже несколько месяцев. Тебе и карты в руки. Желаю всяческих успехов, — сдержанно произнесла она, глядя мужу в глаза, и почувствовала, как сердце забилось сильнее: настало время сказать ему о своем решении и поскорее уйти отсюда. — Я пришла сюда с единственной целью — сообщить тебе о своем намерении продать сорок восемь процентов акций по цене, которую ты заплатил Питеру. В ответ я хочу, чтобы ты сохранил название фабрики. По рукам?
