меня взгляд и упирает его в Аллочку мне почему-то хочется отчаянно сглотнуть ком, который застревает в горле.
Страшный он до чертиков. Красивый. Но какой- то зловещий.
— Ты уволена.
Проговаривает ровно. Ни один мускул не дергается на лице.
— Господин Шахов… я ни в чем не виновата… я делала все по инструкции… За что вы так со мной?
Лепет сотруднице не вызывает в лице мужчины никакой реакции.
— Господин Шахов… — тихонечко пищит Аллочка, но мужчина лишь вскидывает черную бровь настолько резко, что девушка замолкает. Позади меня слышен цокот каблучков, уведомляющих, что бывшая сотрудница буквально ежит прочь со своего рабочего места.
Тем временем Аслан Шамилевич, как его назвала Аллочка, обращает вновь свой взгляд на меня, а мне отчаянно хочется дернуться из этой хватки цербера. Шахов смотрит прямо мне в глаза, брови сходятся и поперек переносицы виднеется крохотная морщинка.
Обаятельный он и безумно отталкивающий, как такое возможно?
Наконец пытаюсь отнять конечность из хватки мужчины. Не удается удержать свое мнение при себе.
— Жестоко вы с ней…
— Как интересно, — выдает задумчиво, но хватка на моем локте не ослабевает. Я отчего-то четко понимаю, что не во вкусе мужчины. Он смотрит ровно, но все же что-то не дает ему меня отпустить.
Пресекает мой побег всячески.
— Я смотрю некоторые девушки массово предпочитают бежать из отелей по утру, — выдает осуждающе, глаза прищуривает еще сильнее, — Ставр где?
Значит знакомы они с Лексом. Более того, миллиардер сказал, что подобным образом его фамилию могут сокращать далеко не все, а Шахов видимо входит в круг избранных. Задираю подбородок повыше и отвечаю едко, в моем голосе слышна обида:
— Улетел на сделку. Руку уберите!
Выходит дерзко. Я ожидаю, что он отбросит меня и скажет, чтобы валила из его отеля на все четыре стороны, но мужчина вообще не реагирует. Лишь чувственные губы искривляет в подобии улыбки чеширского кота.
Выходка у меня, конечно, на грани сумасшедшего отчаяния, но я дергаю свою конечность и цежу зло:
— Я не терплю, когда меня касаются посторонние. В ваши разборки с персоналом я вникать не собираюсь! Всего хорошего!
Несет меня куда-то, но, пожалуй, нервы уже не выдерживают. Хочется убежать уже куда-нибудь и вдоволь нарыдаться.
Аслан демонстративно отнимает свою руку от моей, и я по инерции сжимаю локоть ладонью.
И опять этот взгляд опытного хищника, который проходится по моему телу, изучает, подмечает отнюдь не выдающиеся части. Наверное, к иному привык его друг и Аслан не понимает, как меня угораздило провести ночь в номере Ставрова.
Почему я не разворачиваюсь и не ухожу из-под внимания цепких карих глаз я не знаю. Остаюсь стоять на месте как прибитая. Видимо потому, что мужчина меня не отпускает. Держит какой-то незримой нитью, не ослабляет давления.
— В город говоришь тебе нужно?
Приговаривает задумчиво, словно прикидывая что со мной делать.
Киваю. Топать на каблуках отсюда до общежития не вариант. Я не совсем чекнутая.
— Как тебя зовут?
— Алина…
Улыбается чему- то своему.
— Почти Полина…
Хочу поправить свое имя, но мужчина не ждет. Продолжает:
— Хорошо, Алина. Нам по пути. Я подвезу.
На эту фразу у меня глаза из орбит вылезают. Это не предложение даже. Это факт, который озвучивается. А мне отчего-то не по себе.
— Хасан.
Грубый голос у него и в то же время властный. Одно слово и словно из ниоткуда за моей спиной появляется огромный кавказец.
— Проводи девушку к машине.
И опять взгляд на меня обращает, подбадривающий что ли. Меня явно не хотят пугать, но и отпускать не стремятся.
Ничего не понимаю.
Но все же молчаливо следую в указанном направлении, ощущая за спиной верзилу. От такого не убежишь. Не спрячешься. И если подобные монстры в услужении у Шахова ходят, то кто же тогда он?!
36
Меня ведут к припаркованной у парадного входа машине премиум класса. Открывают дверь, и я осторожно проскальзываю внутрь. Дверь захлопывается, отсекая меня от окружающего мира, и я погружаюсь в новый мир люкса.
Водитель на переднем сидении на мое появление не реагирует, а я тихо здороваюсь. Впрочем, не слишком уверена услышал ли он мой лепет.
В салоне пахнет чем-то деревянным, свежим. Красиво. Незаметно провожу кончиками пальцев по сидению. Приятно.
Откидываюсь на удобном сидении и прикрываю глаза, которые распахиваются, когда автомобиль принимает вес Шахова, который садится рядом со мной.
Поворачиваюсь в сторону мужчины, жду чего-то, но он отдает лишь короткий приказ водителю:
— Поехали.
Автомобиль сразу же плавно выезжает, и я не выдерживаю, поворачиваюсь и смотрю как отель остается позади. Сердце сжимается. Александр Ставров остается в прошлом. Я смотрю ровно до того момента, как старинное здание скрывается за поворотом, но стоит выпрямится на сидении и бросить случайный взгляд на Шахова, как тушусь, понимая, что все это время наблюдал за мной.
— Так куда тебя отвезти, Алина Вишневская?
Что-то царапает в его словах и я сразу же напрягаюсь.
— Я не называла вам своей фамилии.
Ухмыляется и брови слегка приподнимает. Для таких людей как Шахов закрытой информации нет. Но вот взгляд мужчины нечитабелен.
— Везти куда?
Называю адрес общежития.
— В медицинском значит учишься?!
— Да.
Кивает, словно удовлетворен моим ответом.
— Специализация?
— Педиатрия.
— Детишек любишь.
— Не знаю.
И почему мой голос звучит неуверенно, а под взглядом карих глаз становится неуютно.
— Квартиры у тебя нет. Именно в общежитие везти?
— Да… мне нужно в общежитие… — отвечаю с запинкой. Не знаю почему я испытываю стыд. Словно шахов точно знает, чем я занималась этой ночью.
— Хорошо. Значит довезу до ворот.
— Я была бы тебе очень благодарна, — опять отвечаю робко.
Забиваюсь в угол и обхватываю себя руками. Ничего не могу с собой поделать.
— Свадьба прошла на славу?
Начинает разговор, а я лишь киваю, отворачиваясь к окну. Пара незначительных вопросов и моих ответов невпопад и у Шахова звонит телефон, мужчина отвлекается и почти весь остаток дороги общается с кем-то на той стороне, а я особо не прислушиваюсь. Голова все так же болит, и я мечтаю о том, как попаду в комнату.
— Ну вот и доехали.
Автомобиль паркуется у общежития, и я быстро произношу:
— Спасибо.
Спешу выйти, но дверь не поддается. В шоке смотрю в лицо мужчины. Страшно становится. А вдруг Шахов не отпустит?
Мужчина смотрит на меня как-то странно, играет с телефоном в руке. А я опять смотрю на его длинные крепкие пальцы и кольцо на пальце.
Наконец до меня доходит, что возможно это обручальное?
Хотя…
Аслан Шамилевич не ведет себя как женатый мужчина. Он свободен. По нему видно. Вольная птица — татуировка видимо символичная.
— Не делай глупостей, Алина.
Наконец выговаривает строго и смотрит так, что у меня душа в пятки уходит. Взгляд у него продирающий. Тяжелый. Такой раздавит по щелчку
