«Ты ненавидишь Руфуса уже за то, что он был достаточно умен и проницателен, чтобы понять: ты вовсе не гений, как тебе самому нравится воображать!» – хотелось Софии выкрикнуть ему в лицо, но вместо этого она пробормотала:
– Я лучше пойду.
Майлз не остановил ее, хотя дождь и не думал утихать – дробью грохотал по крыше.
София выскочила в мокрый, мрачный, неуютный мир, залезла в новенький «хамбер» <«Хамбер» – легковой автомобиль компании «Крайслер»; выпускался до 1969 г.>, гордость Руфуса, и медленно поехала назад, на север. Дождь падал уже не каплями и даже не струями, а сплошным потоком. «Вот так, наверное, и выглядит мансун <Мансун – сезонные дожди в Индии.>, – рассеянно думала София, – только я не предполагала, что нечто подобное может случиться в Англии». Упреки Майлза потрясли ее. Она опять столкнулась с зеленоглазым чудовищем, и, хотя в данном случае для нее не было ничего опасного, оно одновременно злило и пугало. И еще вызывал отвращение мужчина, присвоивший себе право ревновать женщину к ее же собственному мужу.
Вскоре София добралась до поворота, за которым оказалась огромная лужа. Она собиралась нажать на акселератор и преодолеть препятствие на скорости, как учил ее Руфус, но внезапная мысль заставила ее остановиться. Разве не за этим поворотом, ярдах в двадцати пяти отсюда, она переправлялась через небольшой участок воды по дороге сюда? Если эта лужа является частью того разлива, значит, впереди еще глубже… София посидела в машине, подозрительно глядя на мутный вспенившийся поток, затем выжала сцепление и дала задний ход. Она совсем не испугалась, просто почувствовала беспокойство – непогода задерживала ее возвращение домой. Вскоре она вновь выехала в природный амфитеатр, где в зеленом кармане старых рудников стояли машина и фургончик Майлза. Здесь воды тоже прибавилось.
Софии было ужасно неловко и совсем не хотелось видеть Майлза, но она все же посигналила. Он тут же появился на пороге, узнал ее и исчез. «Ладно… дуется», – подумала София, почти готовая уехать. Но Майлз появился вновь, на этот раз в сапогах и плаще, и пошлепал по лужам ей навстречу.
– По всей дороге вода, и она сильно поднялась с тех пор, как я проезжала там в первый раз. Боюсь застрять, – пояснила София.
– Ты вообще не должна была приезжать в такую погоду. Пошли в фургон, подождем, пока прояснится. – Когда она отказалась, Майлз, неверно истолковав причину, принялся умолять ее: – София, я совсем не собирался скандалить и уже сам себя за это выругал. Пожалуйста, пойдем в фургон. Обещаю, я буду благоразумен. Я не вынесу мысли о том, что ты уехала одна в такой ливень, потому что я тебя рассердил!
– Вовсе не поэтому. – Они нелепо стояли между фургоном и машиной, оба мокрые насквозь. – Я не злюсь, Майлз, честно. Но нам нельзя здесь оставаться, это небезопасно. Вот что я хотела тебе сказать.
Раздался оглушительный треск – это был не гром, а рожденный самой землей рев, зловещий и приближающийся волнами, сотрясая скалы. Он доносился со стороны реки у подножия Гауберун.
– Что это? – ахнула София.
– Думаю, смыло мост Гауберун.
Софии потребовалась всего секунда, чтобы понять, что это означает: вздувшаяся река разрушила крепления моста и вырвалась наружу.
– Пожалуй, и правда надо уносить ноги, – забеспокоился Майлз. – Езжай вперед, я за тобой на своей машине.
Ты не сможешь сдвинуться с места, – возразила София, – земля размыта. Лучше садись в мой «хамбер»… – Она замолчала и пригляделась к северной стороне ущелья, в котором находился заброшенный рудник. – Посмотри туда!
Вдали виднелась неясная серебристо-серая полоса, она двигалась, постепенно увеличиваясь; стремительно нараставший шум сделался еще громче. Майлз схватил Софию за руку, и они побежали.
У них хватило здравого смысла бросить машину, которая стала бы смертельной ловушкой на низинной дороге. Единственная надежда на спасение – достичь уступа поросшей кустарником местности, отделяющего одно ущелье от другого. Они мчались по дороге, поднимая фонтаны мутной воды, промокшие насквозь и ослепленные грязными брызгами. Добравшись до насыпи, София уже не могла отличить рев хлынувшей в ущелье воды от шума пульсировавшей в ее висках крови. Она поскользнулась и закончила подъем, карабкаясь на четвереньках. Майлз помог ей встать, и они пошли, спотыкаясь, дальше. И только на вершине крутого откоса оба осмелились остановиться и оглянуться.
Там, где раньше был заброшенный рудник, теперь разливалось море, оно пенилось, кружило бурунами, стирало неровности местности и укрывало все ориентиры слоем грязной воды. София рассмотрела какой-то предмет, гладкий и лоснящийся, как спина акулы, – это была крыша «хамбера». «Форд» Майлза, припаркованный у дороги, и его фургон были полностью затоплены.
– Если бы ты не вернулась и не предупредила меня… – начал Майлз.
– Если бы я не вылезла из машины… Лучше не думать об этом.
Они стояли под дождем, потрясенные и остолбеневшие, не зная, что делать дальше. Затем повернулись и двинулись в единственном открытом для них направлении – по хребту в сторону следующей равнины.
– А если ее тоже затопило? – предположила София.
– Не должно бы.
– Откуда ты знаешь?
– Ну, если тот шум, что мы слышали, был от разрушенного у Гауберун моста (а я не представляю, откуда еще ему взяться), это означает, что вода хлынула сюда с того места, где русло реки суживается у пещер. Дополнительный напор вызвал размывание берегов, вода заполнила каньон, и давление ослабло. Если мы пойдем параллельно реке вниз по течению, непременно обнаружим, что дела там совсем не так плохи.
София надеялась, что он знает, о чем говорит.
Вскоре они спустились по склону в небольшую рощу. Здесь было тихо, только дождь стучал по ветвям деревьев, шептал в листве. За рощей лежала дорога.
– Ну вот, – вздохнул Майлз, – здесь воды нет.
И оба рассмеялись. Конечно, вода была везде: бежала ручьями по обочинам, стояла темными болотцами-блюдцами вокруг деревьев, прибивала к земле высокие папоротники, но центральная часть дороги осталась твердой и безопасной.
– Я знаю, где мы, – сказала София. – Если здесь повернуть налево и пойти вперед, мы попадем на главное шоссе, ведущее к Котесбери.
– Это чертовски длинный путь. В четверти мили отсюда есть ферма «Романскомб». Нам лучше пойти туда и попросить приюта.
– Но это же в сторону реки, – заметила София.
– И что из того? Говорю тебе, избыток воды хлынул к Гауберун. Ты же видишь, что здесь нет наводнения.
София совсем не была в этом уверена, но уступила. Она уже устала спорить. Повернув направо, они побрели к ферме, принадлежавшей семье Хигли.
