– В наши дни с помощью анализа можно выяснить правду через несколько часов.
– Я не знала…
– Может, ты просто почувствовала, что беременна? Некоторые женщины это могут.
– Перестань! – крикнула она, заткнув уши. – Я не беременна! Твой отец солгал!
– О да, он на это способен, но зачем ему лгать именно сейчас? И к чему эта ложь? Чего он хотел добиться?
Наконец-то! Наконец-то она могла объясниться.
– Он думает, что, если я забеременею, ты не уйдешь из фирмы и не уедешь на ранчо. – В собственном изложении эта идея казалась ей еще более нелепой.
– Сесил, неужели ты не могла придумать что-нибудь получше? С чего он это взял? Растить ребенка в Блуфилде лучше всего на свете.
Она дорого дала бы за то, чтобы увидеть, как Говард скажет это своему папочке. Конечно, это ничего не изменит, но зато она будет отомщена. Несмотря на все происки отца, Говард по-прежнему не собирается продолжать карьеру адвоката! Ирония судьбы… В других обстоятельствах она бы засмеялась.
– И Кэм там тоже понравится, – мечтательно продолжил Говард. – Когда мы поженимся…
– Поженимся? – эхом повторила она.
– Сесил, я не желаю быть приходящим отцом. – Уэйн посмотрел на нее как на дурочку и пригладил волосы надо лбом, прорезанным глубокой морщиной.
Жест был усталым; когда рука опустилась, Сесил показалось, что Го физически стряхнул с себя утомление. Она тоже должна была стряхнуть чувства, которые лишали ее силы воли. Эй, детка, не приставай к крутому парню! Он не нуждается в том, чтобы ты разглаживала ему морщины! – сказала она себе.
– А как же планы, в которые я должна включить тебя? – резко спросила она. – Похоже, меня уже лишили права голоса.
– Неприятное чувство, верно? – Едва Уэйн увидел ее побледневшее лицо, как его насмешка тут же сменилась тревогой. – Ради Бога, женщина, сядь, пока не упала!
– Ты перестанешь или нет? Не хочу я садиться! – воскликнула Сесил, когда Говард чуть ли не на руках отнес ее к резному дубовому креслу, оставшемуся в наследство от тетушки. Руки Сесил легли на отполированные до блеска ручки; как ни странно, прикосновение к твердому дереву помогло ей успокоиться.
– Ты должна следить за собой, – проворчал Говард, отходя в сторону.
Значит, вот как он представляет себе обхождение с беременной женщиной… Где-то в глубине ее души раздался тоскливый вздох. Если бы это случилось в действительности, она была бы рада поручить себя заботам Го Уэйна. Мысль забеременеть от него была пугающе соблазнительной. Хотя идея принадлежала сэру Ралфу, это не мешало Сесил фантазировать.
– Я не больна!
– Беременность не болезнь, – степенно кивнул Говард. – Кстати, как ты перенесла первую беременность? Я видел шрам.
Она вздрогнула. При воспоминании о том, при каких обстоятельствах он увидел этот шрам, у Сесил свело мышцы живота. Но если бы она попыталась прикрыть занывшие груди, это только подчеркнуло бы эффект его случайно сказанных слов.
Впрочем, волноваться было не из-за чего: Го уже перестал испытывать к ней всякий интерес. Когда он прекратил преследовать ее, Сесил вздохнула с облегчением. Наверняка Берта с удовольствием составила ему компанию. Но теперь Сесил отводили роль инкубатора!
– Мне сделали кесарево сечение. – Пусть знает. Нечего тут нюни распускать.
– Ты хочешь сказать, что?.. – начал он, испытывая куда меньше смущения перед этой деликатной темой, чем сама Сесил.
– Я не беременна, Го, – с досадливым вздохом сказала она. Еще немного, и она сама поверит в это!
– Если беременность далась тебе тяжело, я понимаю, почему ты хотела ее скрыть. Но… что случилось, то случилось.
– Не нужно мне твое сочувствие! Скоро выяснится, что я говорила правду, и ты поймешь, какого свалял дурака!
– О Боже! – Внезапно его глаза подозрительно сузились. – Уж не подумываешь ли ты об аборте? Тогда вот что я тебе скажу… – Когда Сесил стала искать взглядом что-нибудь тяжелое, лицо Уэйна прояснилось. – Нет, ты на это неспособна! – Эти властно сказанные слова заставили Сесил ощутить комок в горле.
– Ну что мне еще сказать? – Сесил шмыгнула носом, и в ее руке тут же оказался мужской носовой платок. Нет, в том, что она не беременна, Го убедит разве что голос Всевышнего…
– Я знаю.
– Ничего ты не знаешь!
– Нет, знаю. Конечно, сначала эта новость, тем более полученная из такого источника, меня ошеломила. Я не думал, что это случится так скоро.
Если случится вообще, подумала Сесил, невольно тронутая столь нежной заботой.
– Но мысль о жизни, которую я зародил в тебе, это… невероятно, – хрипло признался он.
Когда Сесил поняла всю глубину эмоций, звучавших в голосе Говарда, у нее дрогнуло сердце. Уэйн опустился на колени, обнял ее бедра и посмотрел в глаза. У Сесил не хватило сил отвести взгляд.
– Если под невероятным ты имеешь в виду неправдоподобное, то я совершенно согласна.
– Под невероятным я имею в виду поразительное, чудесное, удивительное, сверхъестественное… – Большие руки Уэйна крепко обхватили ее стройные бедра.
– В беременности нет ничего сверхъестественного. Это самая обычная вещь.
– Только не для меня, Сесил. Я хочу быть ее свидетелем. И не пытайся оттолкнуть меня.
Беглый анализ собственных чувств позволил Сесил открыть пугающую правду: ей хотелось, чтобы это было правдой. Часть сознания желала, чтобы в ее лоне рос ребенок Говарда. Другая часть радовалась законному поводу последовать за ним на край света и начать новую совместную жизнь. Не на эту ли слабость рассчитывал его отец?
Да, в данный момент Го не любит ее. Но и не ненавидит. Однако непременно возненавидит впоследствии, если она будет настолько глупа, чтобы подчиниться первобытным инстинктам.
– На минутку забудем, что я не беременна… С чего ты взял, что я соглашусь уехать с тобой на край земли? Знаю, даже в наш просвещенный век все еще господствует мнение, что женщина должна следовать за своим мужчиной… – Она коротко рассмеялась и увидела, как напряглись мышцы вокруг чувственного рта Го. – Но каждый согласится, что столь экстравагантный способ принесения себя в жертву должен быть вдохновлен любовью. Мы пылаем друг к другу безудержной страстью, но любовь?.. Думаю, я бы запомнила, если бы ты хоть раз произнес это слово. Даже случайно.
– А что было бы, если бы я его произнес? – По выражению лица Уэйна было невозможно сказать, считает ли он ее прямоту оскорбительной.
Ты произнес его… в моих мечтах…
– Ты его не произнес, я тоже, а я не выйду замуж за того, кого не люблю.
– Тогда мне придется заставить тебя полюбить. – Сесил показалось, что на этот раз она сумела пробить брешь в его доспехах. Однако, увидев пламя, вспыхнувшее в его глазах, она сильно усомнилась в том, что поступила благоразумно.
