— Нет, Генри, не потому. Я ничего не знала о сыне графини до поездки в Ватерлоо. Но вы правы: эта история — очередное подтверждение обоснованности моего отрицательного отношения к безответственности и безнравственности в личных отношениях. А теперь скажите, лорд Генри Стилтон, сколько внебрачных детей может претендовать на то, чтобы наследовать ваш титул?
Стилтон вскочил со стула как ужаленный.
— Неужели вы верите гнусным слухам, которые распускают обо мне в великосветских салонах?
Его голос сорвался почти на крик, лицо пылало. Это было уже слишком! Можно не любить человека, отвергать предложение руки и сердца, но нельзя же быть настолько жестокой, чтобы позволить себе подобное оскорбление!
Клер, казалось, прочла мысли лорда. И ее ответная фраза «Я не знаю, что думать» прозвучала неуверенно, а голос заметно дрожал. Она поняла, что столь глубоко укоренившаяся в душе ненависть ко всем мужчинам сделала язык неуправляемым. Сама того не желая, Клер жестоко оскорбила Стилтона. Девушка виновато посмотрела на него и тихо сказала:
— Согласитесь, Генри, воспитание детей во многих великосветских семьях напоминает отношение кукушки к своим птенцам: они вылупились и больше легкомысленную мамашу ничто не волнует. Честно говоря, наблюдая аморальность и супружескую неверность, столь широко распространенные в высшем обществе, я начинаю сомневаться в чистоте самых древних и всеми почитаемых традиций.
— Вас это огорчает? — спросил Стилтон уже гораздо мягче.
— Мне жаль, что так происходит. Но особенно беспокоит легкость, с которой молодые люди, как мужчины, так и женщины, дают клятвы верности друг другу при вступлении в брак. Они забывают, что поклялись перед самим Богом и этот обет — священен!
— Вы должны поверить, Клер, что для меня он действительно священен, — задумчиво сказал Генри. — То, что некоторые мужчины и женщины смотрят на это по-другому, меня беспокоит не меньше, чем вас. Но в конце концов это дело совести. Сделки с нею часто приводят к тяжелым, даже катастрофическим последствиям.
— А именно?
— К несчастной или, как минимум, скучной и безрадостной жизни, взаимному равнодушию супругов, даже к неверности. Мужчины в подобных случаях становятся крайне неразборчивыми в связях. Женщины же зачастую страдают от того, что не получают от мужей обещанных при вступлении в брак золотых гор. В такой ситуации убедить женщину, что некоторое нарушение морали решит все ее проблемы и сделает жизнь более романтичной, не составляет особого труда. Кроме того, женщина, будучи уже в почтенном возрасте, продолжает считать себя привлекательной, если имеет молодого любовника.
Клер резко отодвинула недопитую чашку чая, встала из-за стола и процедила сквозь зубы:
— Вынуждена вас покинуть. Пора все-таки отдохнуть.
Генри сделал еще одну попытку преодолеть вновь возникший между ними барьер и мягко сказал:
— Как мне убедить вас, Клер, в том, что я не распутник?
— Во многом вам это уже удалось, Генри. Хотя мне трудно убедить себя, что мужчинам можно доверять. Передо мной неотступно стоит образ отца, который своим безнравственным поведением причинил столько горя моей несчастной матери!
— Клер, дорогая!
— Спокойной ночи, Генри!
Генри положил руку на ладонь девушки и ласково посмотрел ей в глаза. Но не увидел в них ничего, кроме страдания и враждебности.
Клер стремительно вышла из гостиной, чтобы скрыть слезы. Она была уверена, что Стилтон на прощание непременно поцелует ее, и страстно жаждала этого. Но он печально смотрел ей вслед и даже не сделал попытки обнять. Значит…
Девушка уже не верила, что лорд Генри хоть сколько-нибудь ее любит.
Утром Клер вышла к завтраку в совершенно подавленном настроении. Девушка сожалела о ссоре со Стилтоном, которая произошла из-за инстинктивного протеста против соблазна очутиться в его объятиях. И девушка отлично понимала это.
Лорд Генри уже был в гостиной и приветствовал ее сухим поклоном.
— Доброе утро, Клер. Надеюсь, вы хорошо отдохнули?
— Спасибо, Генри. Я отлично выспалась.
Клер с неудовольствием отметила, что отвечает таким же холодным и почти враждебным тоном. В конце концов сейчас у них общая цель, ради которой они пустились в столь далекое и нелегкое путешествие. Она умоляюще прижала руку к груди.
— Простите, Генри. Я вчера очень устала и наговорила вам много несправедливых и обидных слов. Честное слово, у меня не было ни малейшего намерения ссориться!
Непроницаемая маска сразу же исчезла с лица Стилтона. Он улыбнулся девушке и пожал протянутую ею руку.
— Это я виноват, Клер! Простите, если я причинил вам боль.
Клер облегченно вздохнула и кокетливо посмотрела на лорда.
— Ах, вы, мой милый дипломат! Способны очаровать кого угодно!
Стилтон взял ее руки и нежно поцеловал ладони.
Когда они выехали из гостиницы, было пасмурно. Дул прохладный ветер. Изредка из-за низко нависших темных туч выглядывало солнце, но тут же снова пряталось. Однако дождя не было, и четыре всадника без помех продолжали свой путь. Клер чувствовала себя совсем разбитой. Ведь ей еще никогда не приходилось проводить в седле столько времени. Но девушка не подавала вида, что устала. Тем более что они постепенно нагоняли Эдварда. Когда путники достигли небольшого городка, где расквартировались части армий союзников, выяснилось, что юный Уилтшир и его слуга опережают их всего лишь на каких-нибудь полчаса.
— Уверен, мы догоним их еще до захода солнца, — с облегчением сказал Стилтон. — Они, вероятнее всего, пересекут бельгийскую границу и остановятся в Монсе, где мы и встретимся!
Отряд приближался к лесу, обступившему дорогу с обеих сторон, образуя узкий мрачный тоннель. Клер объезжала одну из многочисленных рытвин, когда услышала сзади похожий на ругательство возглас Стилтона. В следующее мгновение лорд очутился рядом с девушкой и схватил за поводья ее лошадь:
— Стоп! Посмотрите! — И он показал рукой вперед.
Клер подняла голову и увидела в полусотне метров от них экипаж, стоявший поперек дороги. Его окружало несколько вооруженных всадников. Кучер стоял, прислонившись спиной к колесу экипажа и подняв вверх руки.
— Ехать шагом и осторожно! — скомандовал лорд Генри. — Парминтер, за мной! Даттон, — бросил он своему слуге, — дай предупредительный выстрел в воздух.
— Их слишком много, — в страхе прошептала Клер, но Стилтон ее уже не слышал.
— Освободите дорогу! — громко крикнул он, посылая лошадь вперед.
Тут же раздался предупредительный выстрел.
