они остановились просто на имени «Эни». Потому что это то, к чему привыкла Мира.
Теперь Мира обожала свою большую семью, особенно своих теток и двоюродных братьев и сестер, и своего младшего брата Рахула. Тем более что иногда малыши отвлекали всеобщее внимание от ее собственных выходок.
— Эни, ты должна поговорить с ним о том, чтобы отпустить меня на вечеринку. Ты единственная, кого он будет слушать, — напомнила о себе Мира.
Саймон и Эни рассмеялись.
— Мы согласились отпустить ее, Саймон, — сказала Эни, похлопывая по широкой груди мужа, которая была ее убежищем с первой минуты их встречи. — И прежде чем ты обвинишь нас в том, что мы приняли это решение, Викрам пообещал присматривать за ней, помнишь? Вечеринку устраивает племянник его друга.
— Э-э-э… Дядя Викрам будет на вечеринке? Он намного хуже папы, — пробормотала Мира.
— Видишь, теперь твой папа выглядит не так уж плохо, правда? — парировал Саймон.
— Чуть лучше. Совсем чуть-чуть, — наконец смягчилась Мира с легкой улыбкой.
Эни подняла бровь и подавила улыбку.
— Значит, ты хочешь остаться дома и сходить с нами в кино?
— О нет. Я не хочу видеть, как вы двое корчите друг другу глазки. Это все, что вы, ребята, делаете каждый раз, когда папа возвращается из командировки. Как вы думаете, почему я вообще решила пойти на эту вечеринку?
Эни расхохоталась.
— Тогда иди, пока он не передумал.
Саймон обнял их обеих, игнорируя фальшивый протест Миры.
— Завтра мы идем на премьеру. Ты нервничаешь? Я уверен, что ты сыграла великолепно, Мира. Но даже если это не так, даже если это твой первый и последний фильм, для нас это не имеет значения. Мы будем любить тебя, поддерживать во всем, что ты делаешь.
Всхлипывая и отказываясь показать свое лицо, Мира выбежала из гостиной.
В тот момент, когда за ней закрылась дверь, Саймон поднял Эни на руки и устроился в кресле с ней на коленях.
— Ты уже смотрела фильм?
Эни пыталась соврать, но она никогда не была актрисой в семье.
— Да. Я подумала, что должна немного подготовиться.
— И?… — спросил Саймон, изогнув бровь. Хотя он смирился с тем, что ее семья принадлежала к королевской семье Болливуда, как и мать Миры, он все еще был тем же заботливым отцом, которого она встретила в первый день.
Эни рассмеялась, потом прикрыла рот рукой.
— Она великолепна, Саймон. Она даже затмевает Зару… и это о чем-то говорит.
Саймон драматично застонал, и Эни в отместку прикусила его нижнюю губу. Переплетая ее пальцы со своими, он поцеловал каждый сустав.
— Хотел бы я сказать, что удивлен.
— Мы будем всегда ее поддерживать, Саймон, — сказала она.
— Конечно. И теперь, когда у нас есть дом, свободный от подростков, сколько времени у нас осталось, пока твоя семья не прибудет сюда?
Его глаза блестели желанием, которое никогда не покидало его.
— Я скучал по тебе.
Обхватив его лицо ладонями, Эни поцеловала его сладко, глубоко и долго.
— Я тоже скучала по тебе. И я хочу провести с тобой целую ночь. И я хочу, чтобы наш сын, у которого режутся зубки, спокойно спал.
— Но давай не будем тратить зря два часа, которые у нас есть, Энжел, — сказал он, поднял ее и понес в спальню, пока их сын не проснулся и не потребовал, чтобы его взяли на ручки.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
