— Можете утверждать что угодно, мисс, но все именно так, как я сказала.
— Но тогда почему вы, миссис Мотт, видите ее? Вы ведь не хозяйка в этом доме.
— Все правильно, мисс. Возможно, вы и мистер Рэдклифф не знаете, но мне принадлежит садовый домик, что с другой стороны дома. Его завещал моей матери дед хозяина. Все документы в порядке. Если хотите, я могу показать. Так что я тоже немного хозяйка.
— Потрясающе, — пробормотала Линн. — Но как же тогда быть с продажей дома?
— Очень просто. Дом пусть будет продан целиком, а мне выдана причитающаяся за домик сумма. Я хочу вернуться во Францию, мисс. Моя дочь с внуком вот уже семь лет живут там, и я хочу быть поближе к ним. За последние десять лет мне удалось скопить почти сорок тысяч долларов, и если к имеющимся у меня деньгам добавить еще немного, то вполне хватит на домик с садом в окрестностях Марселя.
— И вам не жалко будет расстаться со всем этим? — не сумев сдержать любопытство, поинтересовалась Линн.
— Это не мой дом и не моя жизнь, мисс. Мое место рядом с дочерью и внуком, и вы даже не можете представить, как я рада, что нашелся наконец покупатель на этот дом. А теперь я накормлю вас, мисс Лоусон. Я приготовила жареную рыбу с маниокой и креветки с фасолью. Все это блюда местной кухни. Надеюсь, они понравятся вам.
Отпустив такси, Рич медленно, словно каждый шаг давался ему с неимоверным трудом, направился к дому. Странно, но он был почти спокоен. Главное сейчас — найти в себе силы встретиться с Линн. Встретиться и… О том, что будет дальше, он старался не думать. Хелен много лет назад вошла в его плоть и кровь, стала неотъемлемой его частью, и вот, несмотря ни на что, он вновь может думать лишь о ней, и ни о ком другом. Сжав зубы, он едва не застонал от охватившего его желания. Зачем?! Ну зачем он обманывает себя?! Его место рядом с Хелен, а он, вместо того чтобы отправиться к ней, вернулся в этот старый чужой дом. Окинув тоскливым взглядом темные провалы окон, он вошел внутрь и почти сразу же столкнулся с вышедшей навстречу ему Линн.
— Рич! Ну наконец-то! Я чуть с ума не сошла, пока дождалась тебя. Ты виделся с клиентом? Кто это?
— Линн, дорогая, может, сначала выпьем по чашечке кофе? Я немного выпил, и моя голова готова расколоться на части.
— Никогда не видела тебя таким! — даже не пытаясь скрыть удивления, воскликнула она. — Что-то случилось?
— Все прекрасно, не волнуйся. Просто захотелось немного выпить. Скажи, а есть что-нибудь съедобное в этом доме?
— Миссис Мотт приготовила великолепный ужин из местных блюд. Я никогда не ела ничего вкусней. Не знаю, правда, справлюсь ли я с плитой, но постараюсь.
Идя вслед за Линн, Рич молча радовался такому повороту событий. Какое-то время она не будет задавать вопросы, следовательно, можно отложить неприятный разговор на потом.
Заметив, что и поев, Рич отделывается общими фразами и не спешит рассказать ей, как прошла встреча с клиентом, Линн решила оставить его в покое и отправиться спать. Последняя неделя перед отъездом и сегодняшний бесконечно длинный день утомили ее так, что она просто падала от усталости. Извинившись и пожелав Ричу приятного сна, она отправилась к себе в комнату, не заметив, с каким облегчением он проводил ее взглядом.
Войдя в спальню, Линн переоделась в шелковую пижаму и, скользнув в постель, зажмурилась от удовольствия. Она не заметила, как провалилась в глубокий сон, и только легкая улыбка, что появлялась время от времени на ее губах, могла поведать о том, какие ей снятся сны.
Если рейс отложат еще хотя бы на полчаса, плюну на данное Роберту обещание и вернусь домой, решил Джастин и, взглянув еще раз на светящееся табло, отправился на поиски самого безлюдного ресторана. Таких относительно спокойных мест в аэропорту было два, и, поразмыслив пару секунд, Джастин выбрал тот, что был расположен рядом со смотровой площадкой.
В крошечном, всего на пять столиков, ресторане в этот ранний час не было ни одного посетителя, и, с удовлетворением оглядевшись вокруг, Джастин прошел к самому дальнему, расположенному у окна столику. Сев, он заказал чашку эспрессо, сандвич с салатом и ветчиной и кусок лимонного пирога. Есть особенно не хотелось, но, сидя за пустым столиком, он только привлек бы к себе повышенное внимание.
Оглядывая стоявшие на дорожках лайнеры, Джастин подумал о том, что где-то среди них вполне может находиться и самолет компании «Майкрофт энтерпрайсиз». По словам Мардж, Эдвард бывает в Нью-Йорке каждые две недели, а его дорогой братец не из тех, кто будет пользоваться рейсовым бортом. Подъезжавшие к ангарам и отъезжавшие от них самолеты были похожи на заводные игрушки, и сама мысль о том, что каждый из них поднимает в воздух тысячи килограммов груза, казалась абсурдной. Суетящиеся вокруг люди напоминали муравьев, и, глядя на их слаженные движения, Рич вдруг позавидовал этой суетливо-деловой занятости. Странно, но после ухода из журнала он часто ловил себя на подобных мыслях, особенно в такие минуты, когда ощущал вдруг странную пустоту вокруг себя. В последние месяцы пустота эта стала еще более ощутимой, и порой он готов был пойти на что угодно, лишь бы только избавиться от ее леденящего душу дыхания. Он не хотел признаваться в этом даже самому себе, но предложение Роберта прокатиться в Кайенну пришлось как нельзя кстати. Во время своих прежних путешествий он дважды бывал в Гвиане, и ему нравилось в ней все. Чудесный климат; неторопливый, так не похожий на нью-йоркский, ритм жизни; красивые женщины; скрытые за густой завесой тропических растений дома… Когда-то он даже хотел поселиться в одном из таких домов и сделал бы это, не уйди из его жизни Линн.
Интересно, сказала ей Памела, что в тот день в ресторане с ним была Мардж? Наверное да, они ведь подруги. Хотя какая, в сущности, разница, знает Линн правду или нет? У нее давно уже своя личная жизнь, а для него в ее жизни нет места.
Погрузившись в свои мысли, он едва не опоздал на регистрацию и в самолет вошел одним из последних. Уже находясь внутри, он обратил внимание, что указанное в билете место находится в салоне бизнес-класса. Едва заметно пожав плечами, Джастин прошел к своему креслу, машинально отметив, что, к счастью, не знаком ни с кем из пассажиров, находившихся в этой части самолета. Кто-то с недоумением покосился на его потертые джинсы и видавшую виды замшевую куртку, но он сделал вид, что не понимает значения этих взглядов. Одежда и раньше никогда не играла для него особой роли, к тому же деловые костюмы от знаменитых дизайнеров всегда наводили на него жуткую тоску. Единственное, в чем он не мог себе отказать, это в хорошем парфюме, и сейчас он с усмешкой наблюдал за тем, как принюхивается к исходившему от него запаху сидящий слева сосед.
