– Айлана, милая, – проговорил он негромко.
Айлана вздрогнула, словно на время забыла о его существовании и испугалась, когда он о себе напомнил. И убрала из его рук свои.
– О чем ты собрался со мной поговорить? – спросила она, не глядя на него.
Джей кивнул на диван.
– Давай присядем. И, пожалуйста, успокойся. У меня к тебе предложение. Можно сказать, деловое. Только и всего. Уверен, оно тебя заинтересует. Если нет, сразу скажешь и я уйду. Обещаю.
Айлана взглянула на него в полном изумлении. Чего-чего, а таких слов она явно не ожидала от него услышать.
– Предложение? Еще и деловое? Ты что, собрался закупить у меня целую партию пончиков?
Джей рассмеялся. Айлана острила – значит от первого потрясения уже отошла.
– Нет, не угадала. Хотя это ты тоже здорово придумала. Целая партия пончиков. Съесть – и тут же лопнуть. Уйти из жизни в полном счастье и довольстве. Мысль занятная.
Айлана тоже засмеялась. Лед тронулся, и Джей почувствовал себя уверенней, ближе к победе.
Они прошли и на приличном расстоянии друг от друга сели на диван. Айлана, дабы казаться более независимой и спокойной, скрестила на груди руки.
– Итак, что у тебя за предложение?
– Выходи за меня замуж, – без обиняков выпалил Джей.
– Что?! – Лицо Айланы, только-только посветлевшее, опять вспыхнуло. – Что за бред?! Я ведь ясно тебе объяснила! – захлебываясь от чувств, затараторила она.
– Подожди, имей терпение! – твердо велел Джей. – Не перебивай меня, дослушай до конца.
Не ожидавшая такого обращения, Айлана моментально притихла.
– Дело в том, что, вернувшись в Вашингтон, я смертельно затосковал по Уильяму, – проговорил Джей. – А тут еще увидел очень похожего на него мальчишку и понял вдруг, что я – именно я! – обязан устроить счастье Уилли.
Айлана медленно повернула голову и так пристально, так удивленно на Джея взглянула, словно он свалился с потолка.
Джей сделал вид, что не замечает ее изумления, и спокойно продолжил:
– На меня как будто нашло озарение, веришь? Я в ту же минуту распрощался с прошлым, сказал окончательное «прощай» Шарлотте и помчался домой собирать вещи. В общем, я еще раз встретился с Уилли, убедился, что мои чувства к нему глубоки и искренни и что он меня ждет и любит, и пошел прямиком к Марте.
– К Марте?! – Айлана, напрочь забывшая о том, что ей следует казаться гордой и независимой, прижала ко рту руку.
– Именно. Мы обстоятельно побеседовали. Естественно, она тоже сказала, что, мол, Уилли гораздо уютнее чувствовал бы себя в семье людей темнокожих, но мне, по-моему, удалось ее убедить в том, что главное для ребенка – любовь, забота и понимание. Что особенно ее смущает, так это отсутствие у меня жены. Заладила: ребенку нужна мать. В этом я ее переспорить не смог. И вдруг вспомнил про тебя.
Он краем глаза следил за игрой эмоций на лице Айланы. Восторг сменялся на нем озадаченностью, тревогой, смущением, потом горечью. Она была теперь такой, как в тот первый день, – естественной, бесхитростной, полуребенком. Джей обожал ее и еле сдерживал в себе горячее желание привлечь ее к себе, осыпать ласками.
– Ты ведь сама говорила, что беззаветно Уильяма любишь? – Он повернул голову и посмотрел ей в глаза. Они казались темнее обычного и ярко горели.
– Да, – ответила Айлана с нескрываемым волнением. – Уильям для меня свет в окошке.
– Для меня тоже, – сказал Джей, пожимая крепкими плечами. – И мы оба хотим его усыновить. Как нам следует поступить?
– Не знаю, – пробормотала Айлана, потупляя взгляд. На нее нашла вдруг умилительная робость, и Джей, не сдержавшись, придвинулся к ней и обнял ее за плечи.
– Это же проще простого, – сказал он спокойно. – Нам следует пожениться, и тогда Уильям станет навсегда нашим. По-моему, тут даже раздумывать не о чем.
Он замолчал, давая Айлане возможность обо всем поразмыслить. Она странно притихла, даже вся как будто сжалась, словно стояла на холоде и жутко продрогла. Джей прислушивался к ее дыханию, как тогда, по пути из приюта к ней домой, и пытался угадать, что творится в ее голове. В какой-то миг его мысли заработали в другом направлении. Ему представилось, что они с Айланой и малышом Уилли начинают жить дружной семьей. И стало вдруг отчетливо понятно, что именно к этому он шел и готовился всю жизнь.
– Если хочешь, мы можем жить в отдельных комнатах. Совместно будем лишь воспитывать Уильяма.
Айлана ничего не ответила, лишь ниже опустила голову.
– Ну так что? – спросил Джей. – Ты согласна?
Айлана с самого утра почувствовала, что для нее этот день окажется судьбоносным. Начался он вроде бы точно так же, как несколько предыдущих. Кофе, бутерброды, оживленная мамина болтовня. Но душу Айланы что-то тревожило, и хотелось то плакать, то смеяться.
Теперь она все поняла. Ее сердце почуяло, что к ней собирается Джей. И не просто с уговорами, а с таким невероятным предложением, отказаться от которого было бы верхом глупости.
Он хочет, чтобы она стала его женой. Причем только лишь для того, чтобы вместе воспитывать Уильяма, то есть без каких бы то ни было супружеских обязательств. Казалось бы, тут и в самом деле не стоит раздумывать. Все складывается как нельзя удачнее.
Только на душе у Айланы стало почему-то до того тоскливо и пасмурно, что она замерла, боясь расплакаться. Ей вспомнилась единственная ночь с Джеем, последовавшее за ней безоблачное счастье, небывало сладкие чувства, которые зародились тогда в ее сердце. И то, как, увлекшись этими чувствами, она вдруг поняла, что готова забыть о своей навязчивой идее. Причем с превеликой радостью.
Она была уверена, что больше не увидит Джея ни разу в жизни. И, сбежав к маме, мало-помалу приходила после расставания с ним в чувства. Он появился как раз в тот момент, когда она уже не сомневалась, что сумеет задушить в себе нелепую любовь.
– Айлана? – позвал Джей. – Ты согласна или нет?
Ей показалось, что его терпению вот-вот настанет предел. Он вообще вел себя совсем не так, как тогда, в «Ноэле». Гораздо более твердо, спокойно, категорично. Следовало поторопиться с ответом, не то он мог разозлиться, на все плюнуть и отправиться на поиски другой мамы для Уильяма.
– Да, я согласна, – не поднимая головы, произнесла Айлана.
Ей вдруг сделалось ужасно страшно. Джей сказал – спать можем в разных комнатах. Значит, он принял ее правила: тоже пришел к выводу, что обязательства излишни, что лучше сходиться с подругами всего на несколько дней и, смело оставляя их, шагать в одиночестве дальше.
Как это будет? – подумала она. Если мы заживем в одном доме, я никогда не смогу забыть нашу восхитительную ночь, то свое счастье, несбыточные мечты… Буду смотреть на него и знать, что сама навязала ему свободу, предоставила право любить кого угодно, лишь бы не меня? Бред какой-то! Полная неразбериха… Нет, семья без обязательств, тем более с тем, кого любишь, пожалуй, сущая пытка. Я сойду с ума… Превращусь в средоточие боли и неудовлетворенности… Господи! За что мне все эти муки?!
