— Знаю. Тут совсем другое… — Через секунду он продолжил: — Я ехал к тебе не среди ночи, а уже на рассвете. Я положил конверт под дверь, а мне так хотелось постучать, разбудить тебя и напроситься на завтрак!
— Почему же ты этого не сделал?
— Посмотри на себя в зеркало! Даже слепому видно, что тебе необходимо хорошенько выспаться, — улыбнулся Томас.
Но причина крылась в ином. Завтрак сегодня утром получился бы совсем не таким, как ему хотелось. Слишком поспешным. Слишком натянутым.
— Ах да. Но поскольку я выспалась, то пора бы и поесть. Вообще-то, я сегодня еще не завтракала…
Стук в дверь прервал ее. Кто бы это мог быть? — удивилась Барбара и вопросительно посмотрела на хозяина дома. Но он, лукаво улыбнувшись, не сказал ни слова и пошел открывать. Вернулся он с большой плоской коробкой.
— Что это? — полюбопытствовала Барбара. — Так вкусно пахнет!
— Пицца из итальянского ресторанчика, расположенного неподалеку. Я иногда пользуюсь их услугами.
Молодая женщина с интересом принялась разглядывать содержимое коробки.
— Необычная какая!
— О Господи, да самая обыкновенная пицца с дарами моря! Вот мидии, вот креветки, вот помидоры. А сверху все покрыто расплавленным сыром, который ты так любишь тереть! — Называя поочередно ингредиенты, Томас дотрагивался вилкой до каждого из них. Потом он разрезал пиццу и, положив на тарелку кусок, подвинул к Барбаре. — Ну как?
— Удивительно вкусно. Прямо деликатес какой-то!
— Это тебе так только кажется. Но в любом случае я рад.
Некоторое время они ели молча. Барбара первой нарушила молчание.
— Ты не рассказал мне о своем утре. Ты что-то красил? — Она коснулась засохшей капли краски на тыльной стороне его ладони.
— Наличники на заднем фасаде. Глупость, конечно, потому что я совершенно не умею этого делать. Но вчера ты высказала много разумных вещей, и я задумался над твоими словами.
— Надо же!
— Серьезно. Ты сказала, что мне нужно уехать отсюда и, возможно, была, по-своему, права. Но я представил себе квартиру в центре Бостона, всю отделанную светлым деревом и хромированной сталью, или коттедж в пригороде, где и не пахнет музейной стариной, и понял, что это не для меня. Я слишком долго жил в этом доме и, несмотря ни на что, хочу остаться здесь.
— В дом с привидениями?
— Здесь больше нет привидений, Барбара. Только я.
— А как же ты поступишь со штофными обоями в холле и с фрагментом оригинальной росписи в гостиной? Уничтожишь?
— Ни в коем случае! Об этом я тоже подумал. Нужно сохранить лишь дух того времени: оставшиеся обои заменить новыми, аналогичными по рисунку, а кусок росписи отреставрировать и оставить как элемент современной обстановки гостиной, — сказал Томас. — Словом, дизайнерам по интерьерам будет где развернуться.
— Звучит заманчиво. — Барбара представила вместо мрачного пустого помещения озаренную солнечным светом просторную комнату с уютной мебелью. — А резные двери, ты оставишь их?
— Тебе они нравятся?
— Какая разница, что нравится мне?
— Тебе они нравятся? — настаивал Томас.
— Да.
— Тогда оставлю.
— Отлично! — У Барбары было такое чувство, словно что-то произошло, а она не поняла что. — Ну, мне действительно пора идти.
— А ты не смогла бы остаться и помочь мне решить, что еще следует изменить в доме?
— Ты правда этого хочешь? — Сердце молодой женщины было готово выскочить из груди. Такая заманчивая перспектива! Провести целый день с Томом!.. Но кое-что он должен был решить самостоятельно, поэтому Барбара спросила: — А ради чего мне соглашаться?
— Ради развлечения.
— Когда я хочу развлечься, — усмехнулась Барбара, — я хожу по магазинам. Но я могу прислать команду дизайнеров из компании. Есть еще и строители, которые выполнят все работы по модернизации дома — отопление, канализация, водопровод.
— Мне бы хотелось, чтобы мы занимались всем вместе.
— Спустись на землю Том! Этого никогда не случится. Так же как и того, что ты отберешь у меня торговый дом!
— Я, может быть, и нет. Но есть еще Чарлз и Питер. Они не витают в облаках, а двумя ногами стоят на грешной земле.
— Посмотрим, посмотрим, что из этого выйдет. Джанис и Лиз — крепкие орешки, — подытожила Барбара. — Спасибо за пиццу. Она была великолепна!
— Могло быть и лучше, — произнес Томас и, поймав удивленный взгляд собеседницы, пояснил: — В следующий раз, если не возражаешь, мы отправимся в ресторан.
— Преждевременно думать об этом.
— Ты хочешь соблюсти формальности? Хорошо. Я приглашаю вас, мисс Ровенталь, завтра отобедать со мной.
Ответ Томаса разочаровал Барбару, она надеялась услышать совсем другое.
— У меня много дел. Давай встретимся в субботу на благотворительном балу. Кто знает, может, нам и удастся посидеть за кофе.
— Кофе — весьма опасная вещь. Тебя может подстерегать куча неприятностей.
— Я готова рисковать, — ответила Барбара и судорожно сглотнула. Глаза Томаса говорили ей гораздо больше, чем его слова. — А зачем тебе продолжать следить за мной и идти на благотворительный бал? Ты же сказал, что уже знаешь обо мне абсолютно все.
— Я лгал. Я совершенно не представляю, умеешь ли ты танцевать. Оставь для меня какой-нибудь медленный танец.
— Ты танцуешь?
— Ну, будет преувеличением сказать, что я делаю это самостоятельно. Но если мне есть на кого опереться, тогда…
— Том… — Барбара помедлила. — Нет, ничего. Я скажу Соне, чтобы она позаботилась о тебе, мой наблюдатель.
— Не забудь предупредить, что наблюдатель, — тут он ласково провел рукой по ее шее, — должен быть очень близко от того, за кем ведет наблюдение.
Волосы Барбары золотым облаком обрамляли ее лицо, подчеркивая точеную шею. А платье было сродни платьям сказочных принцесс. Водопад бирюзового шифона достигал щиколоток, оставляя открытыми изящные ступни в серебряных лодочках на высоких шпильках. На шее красовалось жемчужное ожерелье.
Она спустилась в холл, собираясь взять маленькую изящную сумочку, и замерла в удивлении.
— Том? Что ты здесь делаешь? — только и смогла сказать Барбара.
— Я приехал, чтобы отвезти вас на бал, Золушка, — ответил он, с трудом переводя дыхание. Правильнее было бы сказать, что он теряет голову, или сжигает мосты… или пытается выжить. — Тыква ждет вас.
— О, вы очень добры.
Барбара лукавила. Она не считала, что он добр. Она полагала, что у него есть свои корыстные намерения, и была права. Томас не видел любимую целых два дня и мечтал немного побыть с ней наедине. Провести в ее обществе хотя бы десять спокойных минут, прежде чем суета бала разъединит их, даже если они и будут сидеть рядом, бок о бок.
