- Допустим, я тебе поверил, - прошептал он ей на ухо. - Но зачем ты используешь Жеку? Не уж то думаешь, что этим можешь мне причинить боль?
- Нет, - судорожно выдохнула Дарья, и тут же себя обругала, понимая, что выдала себя с головой. Быстро собравшись, она вернула голосу твердость. - Красавчик это моя попытка наладить свою личную жизнь. К тебе это никакого отношения не имеет!
- Х-м-м-м... я так не думаю, - хрипловатый голос прошелся по ее шее, и в ту же секунду Даша почувствовала губы на своей шее там, где еще недавно ее целовал Красавчик. От легкой боли и шока она испугано вскрикнула. Воронов ее укусил, нещадно прихватил зубами нежную кожу. Девушка хотела встать, но сильные руки обхватили и силой заставили сидеть на месте. Теперь Дарья испугалась. По-настоящему. Она находилась полностью в руках у Воронова, в полном его распоряжении. Проходили секунды, а он не отпускал. В голову пришла идея закричать. Наверху спит Женя, и на крик подруга точно прибежит сюда. Но это выдаст ее страх перед ним...
Ее дилемму решил сам Виталий, он отпустил ее, напоследок лизнув место укуса и вздохнув запах ее волос. Его руки больше не удерживали ее, и Даша словно ошпаренная вскочила с места, отходя от него на несколько шагов. Он никак не прокомментировал произошедшее, просто заявил:
- Теперь этот засос мне нравится гораздо больше!
И стал уходить, оставляя совершенно ошарашенную и растерянную Дарью на кухне. Уже из коридора она услышала:
- Наше совместное проживание будет очень веселым!
После этих его слов, вся растерянность мигом испарилась, и она бегом выбежала в коридор, застав Воронова у самых дверей. Он как раз открыл входную дверь, чтобы выйти.
- Что ты имеешь в виду? - выпалила она.
- А я тебе не сказал? - его улыбка больше напоминала оскал волка. - Я с завтрашнего дня переезжаю сюда! Как хозяин этого дома, я не могу без присмотра оставить столь дорогих гостей!
И Виталий с видимым наслаждением стал наблюдать за изменением выражения лица Даши. Сама девушка пребывала в глубочайшем шоке, медленно перетекающим в... злорадную радость. Чем ближе объект мести, тем легче сделать свое дело! Воронов облегчает ей задачу!
Не подозревая о том, какие мысли бродят в голове у Дарьи, Воронов попрощался с ней и всё-таки покинул дом, оставляя ее обдумывать ту идею, которая пришла к ней во время разговора с ним.
Глава 8
Катя проснулась, но глаза не открыла. Просто продолжила лежать на спине, не шевелясь. Совершенно не хотелось просыпаться, хотелось подольше побыть под крылышком у спасительного сна, где она могла забыть о горькой реальной жизни. Девушка совершенно точно осознавала, что стоит ей только открыть глаза, как на нее обрушится всё то, что Катя так уперто игнорировала. Вернее пыталась игнорировать. Катерина знала, что вторая половина кровати опять осталась не тронутой и холодной. Голова Воронова сегодня не касалась соседней подушки, он вообще сегодня не ложился в их общую кровать. Виталий опять не ночевал дома. И был не с очередной ничего незначащей девицей, удовлетворяющей его похоть. Нет. Он поехал к ней, к Даше. К светлой и идеальной Белоснежке, она же Дарья Беляева. Ее бывшая подруга всегда была его наваждением и ее наказанием.
Вчера вечером, когда будущий жених укладывал ее спать, она притворилась спящей. Ведьма прекрасно слышала, как ее будущий муж покидает их квартиру, покидает ее, оставляя на попечение телохранителей. Екатерина лежала и тихо глотала слезы, потому что ей было страшно. Страшно, что Вит больше не вернется. Ведь если Даша того захочет, то Виталия рядом с Катей ни какой ребенок не удержит. Стоит Белоснежке только сделать намек на возможное примирение и Ворон улетит к ней, оставляя Катю у разбитого корыта. Еще было больно. Нестерпимо больно от осознания своей ненужности и второстепенности в его жизни. Она так и не смогла занять какого-то более-менее важного места в его сердце и жизни, чтобы быть уверенной, что он не бросит... прошло пять лет, а Катя так и осталась для него сексуальной игрушкой, правда теперь вынашивающей его ребенка. Если Катерина раньше и ощущала всю свою никчемность, то появление в городе Даши, усилило понимание своей несостоятельности, как женщины Воронова. Да и была ли она его женщиной? Но факт остается фактом, стоило Даше вновь появиться в их жизни, как Виталий на всех порах мчится к ней, забывая о своей будущей жене. Такая своеобразная пощечина была ужасным напоминанием того, что Алексеевская никогда не получит полностью Виталия. Всегда какая-то часть его будет скрыта и не досягаема для нее. Его сердце полностью закрыто для нее. Ворон навесил на него амбарный замок, а ключи имеются только у Беляевой.
Девушка давно привыкла к боли от недостатка внимания и отсутствия понимания и уважения со стороны Воронова, Катя давно свыклась с ней. Срослась. Лишь изредка девушка обращала на нее внимание. Боль причиняла неудобства, но, в общем и целом, Катя игнорировала ее, как старую заживающую рану. Но с возвращением Белоснежки, почти заросшую рану снова вскрыли, да еще и разодрали ее, принося острую боль, от которой хотелось кидаться на стены. Да что же такого в этой Даше? Неужто на ней свет клином сошелся? Ну, почему Воронов не видит, что она -- Катя -- рядом и любит его, несмотря на все его недостатки и жестокие поступки? Почему? Почему всё в ее жизни зависит от Беляевой?
Все эти "почему" кружили в ее голове, когда Катя все-таки осмелилась открыть глаза. Медленно повернув голову, она посмотрела на другую сторону кровати. Как Катерина и думала, та оказалась пуста, а постель с его стороны была не тронута. Она прикрыла глаза и тихо застонала.
- Опять токсикоз? - глубокий баритон донесся до нее из глубины комнаты, заставляя ее еще раз открыть глаза и сесть в постели.
Воронов был здесь. В их спальне. Чувство радости затопило ее. Он здесь, он не бросил ее. Абсурдное желание вскочить с постели и броситься к нему, заполонило Катю изнутри, но она сдержалась. Слишком хорошо девушка знала, что Вит не любит прикосновений и без его разрешения трогать его опасно. Да и хмурый вид его заставил девушку немного остыть.
Ворон сидел в кресле, в полностью расслабленном состоянии. Только лицо его было напряжено, а рука с силой сжимала стакан с янтарной жидкостью. Наверняка не с соком и не компотом. Виталий до сих пор был во вчерашнем костюме, правда, без пиджака. Тот валялся прямо на полу, безбожно оставленный мяться. Белоснежная рубашка, которую она вчера лично погладила, даже сейчас отлично сидела на нем, несмотря на небрежно закатанные рукава и распахнутый ворот. Волосы были в беспорядке, а взгляд... взгляд был задумчиво-решительным с ноткой агрессии. Будто он увидел какую-то досадную преграду и намерен от нее избавиться любыми доступными методами. Катя невольно вздрогнула, пожалев того беднягу, который встал на пути у ее будущего мужа.
