– Да, должно быть, ей было нелегко, – тихо ответил Гай, – однако по моей вине тебе пришлось еще тяжелее.
Крисси даже не сообразила, как случилось, что руки их переплелись, выдавая чувства, которые логика и взаимные подозрения заставляли их скрывать.
– Ты носишь моего ребенка… – завороженно прошептал Гай. – Когда хирург объяснил, к чему могло привести заражение крови, я подумал, что малыш мог появиться на свет, а я так бы и не узнал об этом… Не сумел бы любить вас и защищать – вас обоих. Крисси, я не хочу потерять тебя – и не только из-за ребенка, но и из-за нас с тобой.
– И я не хочу расставаться с тобой, – прошептала Крисси, и из глаз ее покатились слезы. Несмотря на протесты Крисси, Гай сел на постели и, обняв девушку здоровой рукой, нежно поцеловал в лоб, пытаясь утешить.
– Я понимаю, мы еще не все решили, – признался он. Улыбаясь, он осторожно отвел с ее лица влажные прядки волос. – Но мы обязательно во всем разберемся.
– Я не хотела скрывать от тебя правду, – печально пробормотала Крисси.
– Шшш… – остановил ее Гай, и она через силу улыбнулась. – Меня потрясло не известие, что ты – родственница Чарли. Мне было больно, что ты недостаточно доверяешь мне. Я повел себя, как капризный ребенок, – раскричался и принялся обвинять тебя.
– Я ничего не сказала только потому, что полюбила тебя, – дрожащим голосом проговорила Крисси. – Я боялась, что ты разлюбишь меня, и, когда мама предложила пока ничего не сообщать тебе о дяде Чарли, я согласилась, учитывая то, как ты относишься к нему… – Крисси покачала головой и тихо продолжала: – Меня тоже очень задело, что ты не был откровенен со мной и ничего не сказал о своих отношениях с Дженни.
Она умолкла, с тревогой ожидая его ответа.
– Да… – помолчав, согласился Гай. – Я действительно не был с тобой откровенен.
– Потому что не хотел, чтобы я узнала, как сильно ты любил ее, – грустно заключила Крисси.
– Да нет же! – воскликнул Гай так запальчиво, что резкая боль пронзила его руку, и он невольно поморщился. – Нет, Крисси, я никогда не любил ее по-настоящему. Именно поэтому мне и не хотелось ничего говорить тебе, не хотелось признаваться в собственной слабости. До встречи с тобой я понятия не имел о том, что такое любовь… – Он помолчал, качая головой. – Не спорю, я очень привязан к Дженни, и она всегда будет моим лучшим другом, однако люблю я тебя, и только тебя. Ты всегда будешь для меня единственной любимой женщиной на свете.
– И тебе не помешает даже то, что, по-твоему, я солгала насчет столика? – чуть слышно спросила Крисси.
Гай вздохнул.
– Не знаю, что и сказать… Ведь я сам оценивал его.
– Понятно, – еще тише ответила Крисси и, осторожно освободившись из его объятий, направилась к двери.
Пальцы ее уже коснулись ручки двери, когда Гай окликнул ее.
– Что случилось? – быстро спросила она, подбежав к нему. – Позвать врача? Твоя рука?..
– С рукой все в порядке, – глухо ответил Гай, – а вот со мной – нет. О Господи, Крисси, да мне дела нет до этого треклятого столика. Для меня на свете есть только ты. Я продам свою долю в антикварном магазине, и мы уедем куда-нибудь далеко-далеко, где сможем начать все сначала…
Крисси изумленно уставилась на него.
– И ты пойдешь на это ради меня? – прошептала она. – Даже если…
– Для тебя я готов сделать все что угодно. – Гай застонал, приподнимаясь на локте, и заставил Крисси присесть на его кровать. – Все что угодно, – повторил он. – Я люблю тебя, Крисси, и, как только я выберусь из этого чертова медцентра, мы с тобой сядем и решим, что будем делать дальше, и не только ради нас обоих, но и ради нашего малыша… – пообещал он и подкрепил свои слова страстным поцелуем.
Лора заглянула в палату, увидела целующуюся пару и бесшумно прикрыла дверь.
– Втроем мы обязательно будем счастливы, – заявил Гай, но, хотя Крисси и улыбнулась ему в ответ, на сердце у нее было неспокойно.
Разумеется, ей было приятно слышать, что Гай готов уехать из Хэслвича и начать все сначала, но ведь в таком случае получается, что ее матери и ее семье нельзя доверять – и это недоверие навсегда останется между ними, как бы они ни старались забыть о нем.
– Рут Рейнольдс, одна из моих соседок, прислала нам с тобой официальное приглашение пожаловать к ним на чай, – сообщил Гай, когда Крисси вошла в гостиную.
Накануне его выписали из больницы при условии, что кто-нибудь будет присматривать за ним.
Лора решительно отказалась выхаживать брата, сославшись на то, что у нее слишком много дел. Муж ее должен вернуться со дня на день, так что у Крисси просто не было выбора.
– Заходите, заходите, – радушно приветствовала их Рут, открывая дверь. – Я и Джона пригласила, – неожиданно заявила она, проводя гостей в нарядную столовую. – Мне думается, он непременно должен присутствовать – не только как свидетель, но и потому, что сможет, в случае необходимости, подтвердить мои слова. Однако я, кажется, опережаю события… Как ты себя чувствуешь, Гай? – заботливо спросила она.
– Намного лучше, – уверенно ответил Гай. – И все благодаря Крисси, – добавил он и нежно улыбнулся ей.
Ясное дело, Рут уже слышала об их примирении от Дженни.
– Я так рада за них обоих, – поделилась с ней Дженни. – Ведь они просто созданы друг для друга…
– Ну, присаживайтесь скорее, – пригласила Рут. – Крисси, пожалуйста, налей нам всем чаю, а я тем временем кое-что вам расскажу.
Рут улыбнулась в ответ на удивленный взгляд Крисси. Ничего не понимая, девушка послушно принялась разливать чай.
– Меня очень занимало, кому же на самом деле может принадлежать столик, обнаруженный в доме Чарли Плэтта, – начала Рут. – И я провела небольшое расследование. Джон отлично знает, что мой отец был просто не в себе от обиды, считая, будто родичи из Честера обошли его при дележе наследства. Мне показалось странным, что он решил заказать лишь одну копию с тех столиков – а их была пара, – что были подарены честерским двойняшкам. Я порылась в старых бумагах и…
Рут замолчала и взяла в руки пожелтевшую тетрадь.
– Это книга доходов и расходов за тот год, когда отец заказал столик – вернее, мне следует сказать «столики»…
Прошло несколько секунд, прежде чем Гай и Крисси сообразили, что она имеет в виду, и Гай воскликнул:
– Значит, ты хочешь сказать, что были изготовлены два столика?
– Да, именно два, – спокойно подтвердила Рут. – Два одинаковых столика – точь-в-точь как та пара, что была привезена из Франции.
– Но все равно это не объясняет, каким образом один из них оказался в моей семье, – заметила Крисси.
– Ты права, – согласилась Рут.
