Верити тупо кивнула.
— Да, действительно…
Ощущение было такое, будто она постепенно каменела изнутри. В перерыве по традиции все высыпали на поле, а Верити, идя рядом с Сарой, думала только о благовидном предлоге, чтобы уединиться. Сара что-то ей говорила, Верити отвечала, почти не слыша подругу, поглощенная той бурей, что кипела у нее внутри.
Может, сказать, что ей надо проследить за буфетом? Но Сару этим не проведешь, она-то прекрасно знает, что теперь их присутствие не является необходимым, все и так идет своим чередом. Ничего не придумав, Верити была вынуждена вернуться на место. В исходе никто не сомневался, команда Люка не оставила противнику никаких шансов. От мысленного спора с Люком у нее начала болеть голова, долго она этого не выдержит. Ей вовсе не хотелось смотреть матч, тем более такой, где Люк блистал. Она чувствовала себя как на дыбе или на допросе с пытками…
Во время перерыва она краем глаза все смотрела на Люка, разговаривавшего с рыжей девушкой, пробравшейся к игрокам. Люк пил минеральную воду из огромной бутылки, небрежно обнимая за шею свою лошадь, а рыжая девица восторженно смеялась его словам. Почувствовав на себе взгляд, Люк обернулся, медленно опустил бутылку и, прищурившись, внимательно посмотрел на Верити. С бьющимся сердцем она поспешила отвернуться.
Вторая половина матча была почти fait accompli[19]. Под восторженные крики публики и возбужденные комментарии громкоговорителя: «Победа у них уже в руках!» — команда Люка буквально громила соперника.
Верити покорно сносила пытку, хотя в голове у нее шумело. Это из-за бренди, подумала она грустно. Для Сары бренди был панацеей от всех бед. Но ничто не могло заполнить тупую пустоту в сердце Верити…
Она буквально на секунду прикрыла глаза, надеясь, что головная боль стихнет, но тут Сара схватила ее за руку. Мгновенно открыв глаза, точно в замедленной съемке, Верити увидела, как игрок из команды противника в нарушение всех правил подхлестнул лошадь Люка и тот, вылетев из седла, с глухим, как в ее кошмарном сне, стуком упал на землю.
Она приросла к скамейке, не в состоянии ни вдохнуть, ни выдохнуть, а сердце ухнуло куда-то вниз. В голове был туман. Повторение трагедии с Эдвардом! Все тот же кошмар!.. Наверное, она спит, это не может повториться…
Но Люк недвижно лежал на поле, а его товарищи, прервав игру, окружили его, как обычно пострадавшего игрока. Объятая ужасом, она вскочила на ноги, не отдавая себе отчета в том, что делает, и услышала пронзительный крик, но уже в следующее мгновение поняла, что это был ее голос. Затем кошмар и действительность смешались и ее закружило в каком-то черном водовороте, так часто снившемся ей за последний год…
Когда Верити открыла глаза, то с трудом сообразила, что сидит, откинувшись на переднем сиденье машины, а над ней с озабоченным видом склонился Люк.
— Люк? — тихо спросила она, чуть приоткрыв глаза, но тут же распахнула их. Несмотря на тяжесть в голове и стук крови в висках, с огромным облегчением она поняла, что он не лежит на поле со свернутой шеей, а радом, целый и невредимый.
— Как ты себя чувствуешь, Верити? — тревожно спросил он.
— Ничего… просто обморок! — Она попыталась выпрямиться, но тут же почувствовала приступ тошноты. Она поскорее зажала себе рот рукой, а Люк схватил с заднего сиденья бутылку с водой и торопливо протянул ей.
— Люк… меня тошнит…
— Все будет хорошо. Опусти голову между коленей.
Он наклонил ее вперед, и она глубоко вдохнула, с облегчением почувствовав, что тошнота отступает, а к голове приливает кровь.
— Все в порядке… Мне уже лучше, — проговорила она, вся дрожа. — Я чувствую себя полной идиоткой! Ты сам сильно ушибся, а заботишься обо мне, как об инвалидке!
— Падение с лошади — обычное явление в поло, — сухо сказал он, с облегчением гладя на ее постепенно розовеющее лицо. — Я просто вылетел из седла, все кости на месте.
— А я думала… — Она даже задохнулась. Она не могла сказать ему, о чем подумала, когда он свалился с лошади, боясь разразиться слезами, и вовсе не была уверена, сможет ли выдержать унизительное объяснение.
— Ты подумала об Эдварде? — подсказал он ей твердым и одновременно нежным голосом. — Тебе показалось, что история повторяется, Верити?
Она медленно кивнула.
— Что-то в этом роде.
Люк выпрямился и серьезно посмотрел ей в глаза.
— Ты хорошо видишь? — спросил он. — Вспомни, какой сегодня день.
Нахмурившись, она сказала:
— Я совершенно compos mentis[20]! Из-за чего весь сыр-бор?
— Саре показалось, что ты ударилась головой о спинку скамейки. Мне удалось убедить ее, что я сам со всем справлюсь.
Рыжеволосая девушка в белом жакете отделилась от небольшой толпы и пробралась к ним через плотные ряды «порше», «БМВ» и «мерседесов», заполнявших стоянку.
Хищно улыбаясь, она смотрела то на Верити, то на Люка.
— Ну как, пробудил спящую красавицу? — спросила она. — Что с тобой было, дорогая? — добавила она, глядя на Верити продолговатыми зелеными глазами. — Перебрала бренди? Все уже в порядке? Люк, тебя ждет шампанское! Пора праздновать победу!
Люк не дал Верити времени что-либо сказать:
— К счастью, все обошлось. Или обойдется, после того как я отвезу Верити домой.
Он наклонился и поцеловал ее в губы, не очень-то торопясь от нее оторваться. Когда же он выпрямился, рыжеволосая девушка стояла с застывшей улыбкой на лице.
— Что ж, прекрасно. Тогда я передам, чтобы тебя не ждали, — сухо сказала она, резко развернулась и, откидывая назад волосы, яростно зашагала по траве прочь.
Поднеся руку к губам, Верити с горящими щеками смотрела на Люка.
— Можно попросить тебя об одном одолжении на будущее? — прошептала она. — Когда в следующий раз тебе надоест очередная любовница, не пользуйся мной как предлогом, чтобы от нее отделаться!
— Dios! — пробормотал Люк, ставя ее на ноги и крепко прижимая к себе. — Ты что, не в своем уме? Эта девчонка для меня ничего не значит, я даже не помню, как ее зовут, Верити…
Она начала было вырываться, возмущенная его поведением, но Люк припал к ее губам с такой еле сдерживаемой страстью, что она опять чуть не лишилась чувств. Когда он едва заметно ослабил объятия, во взгляде у нее было отчаяние. Она чувствовала себя как начинающий пловец, столкнувшийся с сильным течением.
— А где Сара? — едва слышно прошептала она, сделав последнее усилие вернуться к действительности и избежать нового транса. — Что вообще произошло, пока я была в обмороке, Люк?
— Я встал, отряхнулся, — рассказывал он, гладя слегка дрожащим пальцем ее подбородок, — затем вдруг понял, что я уже далеко не в центре внимания. При падении лошадь получила травму, и я повел ее в стойло, чтобы передать конюху и взять новую, и только тут обнаружил, кто отобрал у меня всеобщее внимание!
