Томную сладость желания, вот что заключал в себе этот букет.
Словно против воли взгляд ее обратился к Луиджи. И молодая женщина позволила себе перенестись в прошлое. Пусть время, увлекая ее, течет вспять… Она завороженно смотрела на мужчину, с которым была счастлива еще совсем недавно. И просто-таки изнывала от желания. Мысленно отдавалась ему снова и снова…
А Луиджи… Луиджи, как ни в чем не бывало, беседовал вполголоса с Джованни. Чтото про недвижимость, цены на землю и налоги. Мелисса не прислушивалась, а сидела и самозабвенно любовалась женихом, чувствуя, как сердце ее переполняется, переполняется… и смятенные чувства вот-вот выплеснутся наружу.
Луиджи…
Мужчина, который подарил ей рай. И бросил в аду.
Наконец последние гости разошлись — и кошмар закончился. Горничная помогла Мелиссе раздеться. О, с каким наслаждением молодая женщина избавилась от алого вечернего платья — алый цвет в самый раз для нее! — и облачилась в махровый белый халат. Отпустив девушку, она побрела в ванную, включила горячий душ и долго стояла под тугими струями, смывая с себя горькие воспоминания дня.
Наконец, выключив воду, Мелисса растерлась досуха, расчесала перед зеркалом влажные волосы, завернулась в пушистое полотенце. Каштановые кудри в беспорядке рассыпались по плечам. Надо было бы высушить их феном, вот только сил у нее никаких не осталось. Мелисса так устала, что мечтала лишь об одном: уснуть, да поскорее.
И желательно — вечным сном.
Она вошла в спальню… и остановилась как вкопанная. В спальне — в ее спальне! — по-хозяйски в кресле расположился Луиджи. Луиджи — в махровом халате! Как у себя дома!
Мелисса стояла, хватая ртом воздух и не находя слов от изумления.
— Ты! — выдохнула она наконец. — Что ты тут делаешь? Разве ты не уехал вместе с прочими гостями?
— Я — привилегированный гость, — невозмутимо сообщил Луиджи, ничуть не изменившись в лице. — Брат хозяйки дома, если ты запамятовала. И ежели мне случается засидеться допоздна, то я ночую в гостевой комнате, всегда одной и той же. По счастливой случайности, на этом самом этаже, рядом с твоей. А сегодня Лаура едва ли не открытым текстом пригласила меня остаться до утра, если я, например, устал или не в настроении уезжать.
— Я до глубины души растрогана ее сестринской заботой, — саркастически заверила его молодая женщина. — Но если ты так устал, что даже до дома не в силах доехать, то отчего бы тебе не убраться в ту самую гостевую комнату, о которой ты упомянул?
— Нам необходимо поговорить, — ответил Луиджи, так и впившись взглядом в лицо собеседницы.
— Нам не о чем разговаривать! — решительно отрезала Мелисса. — Уходи!
Словно не слыша, Луиджи встал из кресла, шагнул к ней, легонько провел пальцами по ее щеке, откинул со лба каштановый локон.
— Ты не представляешь, как я ждал этого момента… — срывающимся голосом произнес он. — Как я тосковал, как считал часы и минуты… Наконец-то мы одни. Только ты и я… — Жаркие ладони легли на ее плечи. — Мелисса, как ты прекрасна! Прекрасна — и моя… почти моя…
Молодая женщина не верила ушам своим. У него хватало наглости — после всего, что было! — войти к ней в спальню, как будто они уже женаты! Да, пусть этот миг уже не за горами. Но не она ли дала себе слово, что брак, заключенный по вынужденной необходимости, останется таковым только по названию, на что бы уж там ни рассчитывал Луиджи?
— Ты что, с ума сошел? — вознегодовала она.
Но Луиджи ее не слушал. Он обнимал ее за плечи, привлекая к себе все ближе, ласкал обнаженные руки, плечи, спину…
— Луиджи… — слабо выдохнула Мелисса.
— Да, да, Луиджи, — полузакрыв глаза, словно в горячечном бреду, бормотал он. — Наконец-то ты назвала меня по имени, как прежде… Наконец-то, о, наконец ад остался в прошлом и мы снова можем быть вместе! Быть вместе — с благословения наших близких, отныне и навеки! — Синие глаза вновь широко распахнулись: Луиджи словно задался целью запечатлеть в памяти каждый изгиб, каждый дюйм ее полунагого тела. — Господи, как я тебя хочу!
Мелисса оттолкнула его — резко, изо всех сил.
— Оставь меня, слышишь! — И указала незваному гостю на дверь. — Убирайся! Убирайся — а не то я позову на помощь! Вон!
Луиджи словно окаменел — только загорелая грудь бурно вздымалась и опадала.
— Вон? — недоуменно повторил он.
— Да, вон отсюда! Через эту дверь и прямо по коридору! Чтоб глаза мои тебя больше не видели!
— Ты… серьезно? — все так же недоуменно, словно не веря, переспросил Луиджи.
Негодование, ярость, обида переполняли Мелиссу. И вот, будто прорвало плотину, бурлящие в ней чувства вырвались на свободу. Глаза молодой женщины опасно вспыхнули.
— Еще как серьезно! — Сердце ее неистово билось в груди, казалось, что от этого стука сейчас проснется весь дом. — Ежели ты запамятовал, то брак еще не заключен. Мой отец — ежели мне и впрямь придет в голову позвать на помощь! — никак не одобрит твоих преждевременных поползновений! И, к слову сказать, ты ведь не думаешь, что наш брак будет браком в прямом смысле этого слова? Потому что, если думаешь, то останешься глубоко разочарован. Запомни раз и навсегда: этот союз — чистая формальность, юридическая сделка, не более!
— Чистая формальность? — эхом повторил Луиджи. — Ты и впрямь на это рассчитываешь?
— А как же иначе? — Щеки ее полыхали румянцем. — Ты сам говорил: мы должны пожениться ради Джованни с Лаурой, чтобы им не мучиться чувством вины!
— Это вовсе не значит, что наш грядущий союз окажется пустым звуком! Господи милосердный, да ведь если я до сих пор не спятил, то только благодаря надежде вскоре назвать тебя женой! Я просто с ума сходил от желания вернуть тебя, вновь заключить в объятия! Вновь назвать своею! — Луиджи решительно шагнул к молодой женщине. — Вновь любить тебя!
— Любить? — Мелисса надменно вскинула подбородок. — Да мы в жизни любовью не занимались!
Луиджи насмешливо изогнул бровь.
— У тебя такая короткая память?.. Что ж, придется ее освежить. Я напомню тебе о каждом сладостном и страстном любовном сближении… о каждом мгновении нашей любви…
— Мы не занимались любовью, Луиджи, как ты не понимаешь! — пронзительно закричала Мелисса, не заботясь о том, что ее могут услышать. — Мы занимались сексом, и не больше! И то — в силу взаимного заблуждения! Когда я предамся любви с мужчиной, он будет знать, кто я такая! А я буду знать все о нем! А иначе это сплошная ложь. У меня даже воспоминания — и те отняты! Ты все время носил маску, притворялся не тем, кто ты есть на самом деле, и скрывал то, что думаешь обо мне, считая любовницей распутного богача…
