А вообще-то, чем больше я об этом думаю… все эти мучения кажутся теперь даже приятными. Наверное, в этом её теплом теле сейчас нет никаких эмоций. Даже когда мы подойдём к её дому, она скорее всего, как всегда, даже не дрогнет…
Однако…
Руки, державшие его за шею, внезапно ослабили хватку.
— «Можешь опустить меня здесь», — сказала Айсака, хлопнув Рюдзи по плечу.
Перед входом в свой подъезд Айсака изящно спрыгнула со спины Рюдзи. Когда его спина освободилась от ноши, Рюдзи почувствовал, что вес исчез, но также он ощутил, что исчезло тепло. Когда всё это исчезло, Рюдзи повернулся посмотреть на Айсаку, стоящую перед стеклянной дверью.
Потом он почувствовал, как щемит сердце, как будто что-то мешает ему биться… Значит, это действительно больно.
— «Вот и всё, Рюдзи. И мы как раз вовремя, смотри!»
Она подняла свою крошечную руку и показала ему свои часы. Стрелки на часах показывали точно 11:59.
— «Ах-х, я так устала… По крайней мере, мы благополучно добрались домой. Всё заканчивается сегодня, прямо сейчас. С завтрашнего дня ты больше не будешь моим псом. Ещё осталось тридцать секунд… Эй, ты ничего не хочешь сказать до конца срока?»
— «… Что-нибудь сказать… Что ты имеешь в виду?»
— «У тебя же найдутся какие-нибудь последние слова в качестве моего глупого пса, правда ведь, Рюдзи?»
— «… Ну… так вдруг просить меня что-нибудь сказать…»
Стоя в двух метрах перед ним, Айсака улыбалась, во всяком случае казалось, что она улыбается. Она нагнула вперёд маленькую шею, будто ожидая, что Рюдзи заговорит. Но что я могу сказать… что мне сказать…
— «… Десять секунд… Пять секунд…»
Он ничего не мог сказать.
Порыв ветра пронёсся между ними. Айсака опустила руку:
— «До свидания».
— «Ага… У-увидимся завтра! И удачи!»
Вот и всё, что он сказал.
— «Пока, Такасу-кун».
Он проспал.
Хотя продукты для завтрака и бенто было приготовлены заранее, он забыл включить кухонную плиту.
Ещё он забыл покормить Инко-тяна и сменить ему воду.
Из-за спешки при выходе из дома он надел разные носки, но обнаружилось это только позже…
— «… Да что же я делаю-то, а?…» — бормотал Рюдзи себе под нос, глядя на свои ноги — правый носок был чёрным, а левый — тёмно-синим.
Обнаружил он эту досадную ошибку, только когда добежал до шкафчика для обуви рядом со входом в школу, чтобы переобуться в комнатные туфли. Теперь уже ничего нельзя было поделать, пусть даже ошибка бросалась в глаза. Цвета такие разные, как я умудрился их перепутать?
Но времени на раздумья не было, он опаздывал. Завуч стоял у лестницы, разгоняя учеников по классам. Рюдзи согласно кивнул, стараясь не выводить его из себя. К несчастью, Рюдзи, поднимаясь по лестнице, неожиданно споткнулся, перелетел через последнюю ступеньку и ударился голенью, его суровые глаза сузились от боли. По какой-то причине все младшеклассники, проходящие мимо, содрогнулись от этого зрелища.
Вздыхая и потирая голень, он подумал об одном — наверное, причиной его подавленности было то, что произошло прошлой ночью, когда он расстался с Айсакой.
Рюдзи должен был бы чувствовать облегчение, освободившись от утренних хлопот и необходимости надрываться ради лишнего бенто; он должен был вернуться к прошлой комфортной жизни, но у него всё шло наперекосяк. Думаю, моя жизнь, на время превратившаяся в бардак, так легко не вернётся в нормальное русло! Когда он подумал, что, возможно, уже привык к существованию в качестве собаки, он не мог не почувствовать себя жалко. Но отчего-то безо всех этих воплей по утрам он не чувствовал того оживления, что раньше.
Как дела у Айсаки? Рюдзи брёл, прихрамывая и размышляя о ненужных вещах. Смогла ли она сама проснуться без меня? Или опоздала? Принесла ли свой собственный бенто? (Хотя он подумал об этом, но и сам сходил за едой в круглосуточный магазин).
Какой смысл думать об этом?! Жалея себя, он отогнал эти мысли и открыл дверь класса. Только он собрался войти…
— «…Ого?!» — воскликнул он и отскочил назад, задвигая за собой дверь.
Кто бы мне объяснил, что только что произошло?
Он вернулся в коридор. Ладно, вздохнём поглубже. Вдох… выдох… Ну вот, я успокоился. Дайте подумать. Что я увидел минуту назад? И что могло это вызвать?
Он не мог найти ответ, как ни пытался, нужно было войти и проверить самому. С трудом сглотнув, Рюдзи снова положил руку на дверную ручку и осторожно отодвинул дверь.
— «… Я понятно выразилась?»
Рюдзи застыл на месте.
Он чувствовал, как в его ушах раздаётся глубокий зловещий голос, полный смертельной угрозы. Все несогласные будут убиты безо всякой пощады! Эти невысказанные, но явные слова, поражали всех в зоне видимости.
— «Если я только услышу, как кто-то опять ведёт бесполезные разговоры… Я. Определенно. Заставлю. Его. Поплатиться!»
В центре комнаты спиной к Рюдзи стояла Айсака Тайга — также известная, как Карманный Тигр.
Вокруг неё рассредоточилась кучка одноклассников, изо всех сил старающихся держаться от неё подальше, прижимаясь к стенам. И все они энергично кивали головами.
Что здесь происходит? Кроме этого вопроса ничего в голову Рюдзи не лезло, сколько бы раз он его не повторял… Что здесь происходит??
— «… Надеюсь, всем всё ясно. Не люблю повторяться…» — прибавил крошечный тигр. «Слушаюсь…!» слабыми голосами ответили все, и мальчики, и девочки, трясясь от страха.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что парты и стулья вокруг Айсаки были все перевёрнуты, повсюду были разбросаны сумки с их разнообразным содержимым. Вся классная комната выглядела ужасно, напоминая разорённые обломки крушения, вызванного проходящим тайфуном. Хотя голос Айсаки был ровным, её плечи обессилено дрожали, как будто она только что орала во весь голос. Неужели она… Нет, ошибиться невозможно, это наверняка работа Айсаки. Но почему?
— «О… Такасу…»
Кто-то меня заметил. Да, это я, Такасу, но…
— «…Ч-что произошло?… Что это такое?»
Почему все смотрят на меня с таким непонятным выражением? Хотя и хорошо, что не с презрением, но они выглядят как-то неуютно, или это смущение? В любом случае, они все так странно смотрят на меня.
А затем Айсака тоже повернула голову и молча обменялась с ним взглядом, даже не сказав 'доброе утро'. Вместо этого она неопределённо вздёрнула подбородок и просто объявила всему классу: «Свободны».
