Сара попыталась улыбнуться.
— Пошли, Сара, — раздался голос Конни. — Пусть Алекс занимается своими делами.
— Ты будешь здесь, когда я вернусь? — спросила Сара.
Алекс кивнул улыбаясь:
— Я передам Эллису привет от тебя.
Как только машина Конни повернула за угол, Алекс подошел к телефону. Но он пока не собирался звонить Эллису. У него было другое дело. Из головы не выходил Тадеус.
Тадеус, который умел вскрывать компьютерный код. Тадеус, воплощавший все идеи Сары в жизнь. Гениальный Тадеус, сумевший проникнуть в компьютер и выкрасть новую программу. И к тому же напечатать свое руководство и каталоги.
Тадеус, который сам показал Алексу, как можно выяснить, где и когда входили в компьютер, был обнаружен таким же образом. Во всем этом таилось много непонятного и подозрительного.
Резко зазвонил телефон. Алекс взглянул на часы. Это не Эллис, подумал он, еще рано. Звонок означал какую-то новость, плохую или хорошую.
Это была Конни.
— Конни? Что случилось? — У Алекса упало сердце.
— Я не знаю, что делать… Никак не могу в это поверить… Она там одна с ним, Алекс!
Алекс напрягся.
— Конни, спокойней. Давай по порядку. Что ты имеешь в виду? Разве вы не вместе вернулись?
Ее голос казался испуганным.
— Я не полетела с ними — только Рэндолф и Сара. О Алекс, я же не знала, я виновата! Это все Рэндолф.
— Но ведь Рэндолф не может причинить вреда Саре? — спокойно сказал Алекс.
— Алекс, я сказала Рэндолфу, что хочу проверить кое-что на работе и чтобы они летели без меня. Так вот, в компьютере Рэндолфа я это и обнаружила. Это они с Питером воровали программы "Лендинг Систем". Что нам делать, Алекс?
Алекс посмотрел на часы.
— Где они должны приземлиться?
— Что, если он поймет? — Конни не слушала его. — Поймет, что я нашла записку от Питера? Алекс, я оставила Сару одну с ним!
Алекс пытался собраться с мыслями.
— Ты не хочешь вызвать полицию? — спросил он.
— Он увидит их, — возразила она. — Алекс, представь, что может случиться, если он догадается, что его раскрыли! Вспомни, что он сделал с Сариным домом.
— Тогда мы должны быть на месте. Где вы должны встретиться?
— Где всегда приземляемся, на том же месте.
— Так, ясно. Мы едем на твоей машине, чтобы он ничего не заподозрил. Держи себя в руках. Все будет в порядке.
— И никакой полиции, — снова повторила она. — Мы все сделаем сами.
— Да, Конни. Только ты и я, — согласился Алекс.
Он должен держать себя в руках. Он должен сделать все правильно, иначе пострадает Сара.
— Ты просто гений, Рэндолф, — сказала улыбаясь Сара.
Она подставила лицо солнцу и, закрыв глаза, наслаждалась полетом и теплом.
— Нет ничего лучше прогулки на воздушном шаре, когда надо отвлечься от неприятностей, — согласился Рэндолф. — Ты действительно собираешься переехать в Денвер? — неожиданно спросил он.
Сара открыла глаза и встретила его серьезный взгляд.
— Еще не знаю, — призналась она. — А что ты об этом думаешь?
Рэндолф пожал плечами:
— Мне бы не хотелось думать, что ты променяешь нас на широкоплечего аудитора.
Сара удивленно посмотрела на него:
— Ты в самом деле думаешь, что я способна сделать это?
Он опять пожал плечами:
— Любовь слепа, детка… Любовь слепа.
Они замолчали, каждый был занят своими мыслями.
Воздушный шар мягко покачивался, ярко светило солнце в безоблачном небе.
И вдруг она увидела тень. Это было предупреждение, знак.
Нет…
Сара увидела перед собой лицо Алекса, его руки были подняты.
Падение. Боль. Сейчас…
Скорее, Сара.
— Алекс!
Она даже не заметила, как Рэндолф подхватил ее на руки.
— Сара! Что случилось?
— Рэндолф, с Алексом что-то произошло! — Ужас объял ее. — Мы должны помочь ему!
— Что ты имеешь в виду? Он же у тебя дома! Мы не можем добраться туда.
— Нет-нет, он едет встретить нас. Он здесь, мы должны остановить его.
— Кто хочет причинить ему вред, Сара?
— Я не знаю, — простонала она, чувствуя, как кровь сочится из раны Алекса.
— Где он? — спросил Рэндолф.
— Не знаю. Скорее, Рэндолф, пожалуйста!
— Хорошо, — согласился он. — Я попытаюсь. Сядь, пожалуйста, и глотни чего-нибудь.
— Мы должны поторопиться, — настаивала она.
Вода — это хорошо. Ей было очень жарко и хотелось пить. Потянувшись за кувшином с водой, Сара уронила сумку Рэндолфа, и из нее выпала карта и руководство по управлению воздушным шаром. Держа в руке кувшин, Сара наклонилась над сумкой.
— Не беспокойся, — сказал Рэндолф, не отрывая взгляда от пламени над головой.
Сара не расслышала его из-за рева пламени. Она попыталась поднять карту, но безуспешно. Она снова потянулась к ней.
— Не надо, — повторил Рэндолф. — Я сказал, не надо. Я сам позабочусь о картах.
Но было уже поздно.
— Рэндолф, — спросила Сара, — откуда у тебя револьвер?
Алекс призвал на помощь всю свою волю, чтобы сидеть спокойно. Его грудь была словно в тисках, волнами накатывала тошнота, на лбу выступил холодный пот. Ему хотелось двигаться, говорить. Однако его лицо оставалось бесстрастным, и это несколько успокоило Конни, когда они встретились через полчаса после ее звонка.
Алекс вел машину по горной дороге. Конни сидела рядом, не говоря ни слова. Она, не отрываясь, смотрела на дорогу и без конца теребила маленькую сумочку, которую взяла с собой. Суставы ее пальцев побелели, губы нервно подергивались. Алекс решил сохранять молчание до тех пор, пока не заговорит Конни.
Скорее. Скорее. Время идет.
Ему казалось, что он слышит Сару, повторяющую эти слова, чувствуя, как летят драгоценные секунды и минуты. Они с Конни мчались вперед, все ближе и ближе к решению проблемы. Все ближе к истине. Но теперь Алекс видел кое-что еще: в опасности был не только он, но и Сара. И он знал, что у него осталось совсем мало времени, чтобы защитить ее.
Скорее.
— Вначале она не поймет, — неожиданно сказала Конни, словно продолжая разговор. — Она такая доверчивая. Она не поверит, что это Рэндолф. Ведь она не могла поверить, что это Тадеус.
— Но ведь Тадеус действительно ни при чем, — Алекс бросил взгляд на ее изменившееся лицо, надеясь не выдать голосом своих чувств.
— Потребуется время, я знаю. — Конни как будто не слышала его. — Ей будет тяжело, но она сумеет выстоять.
Алекс держался за руль, как за спасательный круг, подняв глаза на абсолютно пустое небо.
— Похоже, мы приедем слишком рано.
— Она сумеет выстоять, — продолжала Конни, — она должна.
