– То есть ты безжалостно обрекаешь меня еще на пару десятков лет общения с толстым, криволапым, трусоватым обжорой? – спросила она, постепенно обретая прежнее ехидство. – Нечего сказать, удружил!
– Но лошадей ты, кажется, не любишь. А домашнее животное должно быть… Мы договаривались, помнишь? – произнес Сэм, опуская голову, чтобы скрыть радостную улыбку.
– Как его зовут? – Рози почесала щенка за ухом, и тот блаженно распластался на ее коленях, виляя хвостом. – Так же заковыристо, как его предшественника?
– Да нет, этот парень из простых. Его зовут Робби. Сэр Роберт, если моей госпоже будет угодно пожаловать его рыцарским званием.
– Ну хорошо. Добро пожаловать, сэр Роберт.
– С возвращением, Рози, – хором сказали все трое, искренне радуясь, что молодая женщина немного оживилась и заулыбалась. – И больше так не делай. Пожалуйста.
– Есть больше так не делать! Черт побери, дайте кто-нибудь полотенце, этот негодный тип обмочил мне все джинсы!
В торжественный день венчания еще неизвестно, кто больше нервничал, то ли сама невеста, то ли ее подружка и по совместительству автор свадебного платья.
В празднично убранной церкви собралось довольно много народу, несмотря на все старания будущих супругов держать дату бракосочетания в тайне. Ради такого события приехали многочисленные братья и сестры Макдауэлл, расфуфыренные и наглаженные, размахивающие букетами разнообразных форм и видов, во главе с постаревшей, но бодрой и радостно настроенной матерью семейства.
Такого количества оттенков рыжих волос в одном месте Сэм еще никогда в жизни не встречал. Он несколько нервно переводил взгляд с жизнерадостных мордашек сестер своей суженой на исполненные значительности события лица братьев, пытаясь подсчитать количество новообретенных родственников. Если не точное, то хотя бы примерное. Бесполезно…
Потом он посмотрел на свою сухонькую маму в голубом костюме и маленькой шляпке с цветами, несколько дезориентированную, но храбро улыбающуюся окружающим ее шумным ирландцам. Миссис Коллинз, только вчера прилетевшая из Нью-Йорка и еще не освоившаяся в местной обстановке, обеими руками, прижимала к груди сумочку. На лице пожилой американки застыло страдальческое выражение, но глаза смеялись. Сэм облегченно перевел дух. Пока все шло по плану.
Если только какой-нибудь доброхот не заминировал походы к алтарю, через пару часов можно будет вздохнуть свободно и с сознанием выполненного долга отправиться в свадебное путешествие…
Появилась Рози в великолепном кружевном наряде и в длинной серебристой вуали, прозрачным облаком окутывающей ее волосы и фигуру. Как и предсказывала Эрика, больше всего красавица ирландка напоминала одного из ангелов со старинных витражей.
Сэм тоже не ударил в грязь лицом, проконсультировавшись предварительно с Питером и подобрав себе элегантный белый смокинг, подходящий к его мощной фигуре. В такой день американец решил-таки отказаться от привычных водолазок и рубашек и даже, ужасно чертыхаясь, повязал галстук-бабочку. Пришлось повозиться перед зеркалом, зато теперь он выглядел просто замечательно.
Прекрасная невеста шла, двумя руками прижимая к груди букет из крохотных роз. И вдруг в шаге от алтаря и в трех от своего без пяти минут законного супруга затормозила.
– Что с тобой? – прошептала Эрика, хватая Рози за локоть, чтобы та не свалилась с высоты своих каблуков.
– Не могу, – прошептала в ответ застывшая как изваяние невеста. – Это как на подиуме… Свет, жара, люди кругом… Я сейчас свалюсь в обморок. Ноги не идут. Я не могу, прости, милый… – И она собралась послать прощальный взгляд Сэму.
Этого еще не хватало! Держать поте сознание невесту во время торжественной церемонии как-то не принято, решила Эрика.
Предусмотрительная подружка прекрасно знала, что Рози склонна впадать в панику перед каждым ответственным показом и даже грохаться в обморок. Не прерывать же из-за такой малости бракосочетание. Шоу состоится при любой погоде и в любых условиях!
Дизайнерша преспокойно сунула сомлевшей красавице под вуаль флакончик с отвратительно вонючим нашатырем. А когда та с негодованием чихнула, прошипела самым лучшим командным голосом непоколебимой костюмерши миссис Донахью:
– Свадебное платье: на выход, на выход! Шевелись, Рози Макдауэлл! Это твое самое ответственное дефиле. А ну, пошла…
Многолетняя выучка немедленно взяла свое. Рози тут же раздумала терять сознание, расправила плечи, гордо приподняла подбородок и, ослепительно улыбаясь под полупрозрачной вуалью, шагнула к алтарю, перед которым новобрачные произносят свои вечные обеты. Клянутся любить и поддерживать друг друга и в радости, и в горе, и в лучшей доле, и в худшей до самой своей смерти.
Там ее поджидал надежный как скала Сэм Коллинз в сопровождении верных друзей.
В первый раз в жизни, ощущая на себе многочисленные взгляды, освещенная вспышками фотокамер – несмотря на принятые предосторожности, представители прессы все-таки просочились на праздничное мероприятие – и слыша восторженный шепот зрителей, Рози не чувствовала себя несчастной. В первый раз в жизни улыбка ее, профессиональная очаровательная улыбка манекенщицы, была искренней и счастливой.
Молодая женщина покрепче сжала локоть суженого и устремила взгляд прекрасных фиалковых глаз вперед, где залогом грядущего счастья и спокойствия сиял алтарь.
О терновые шипы, устилающие путь! О лед, безжалостно сковывающий сердце! О непроглядная тьма страха перед будущим, подступающая со всех сторон, грозящая захлестнуть и поглотить одинокую душу!
Все зловещие тени и призраки исчезли, растаяли без следа в мягком мерцании свечей, в сиянии любящих глаз, в тепле дружеских рук.
Никакое зло мира не коснется тех, кого хранит истинная любовь. Невредимые, пройдут они узкими тропами и запутанными коридорами судьбы, оберегая негасимый светильник счастья, владея древней и единственной стоящей тайной на земле: тайной любви и жизни.
В горе и в радости. В болезни и в здравии. Пока смерть не разлучит их. Да и разлучит ли? Кто знает?..
