– Ну раз вопросов нет, объявляю собрание закрытым, – сказал председатель.
Кэтрин направилась к двери, но Лесли встал перед ней, заграждая путь. Ну вот, очередное проявление мужской силы! Хочет напомнить, что он больше и сильнее? Очень остроумно!
– Что тебе нужно? – ворчливым тоном спросила она, стараясь не обращать внимания на трепет в животе и соблазнительный аромат его накрахмаленной рубашки.
Он наклонился и шепнул ей на ухо:
– Осталась всего неделя. А потом я получу все, что мне причитается.
Кэтрин перевела дыхание и вышла и холл. Да он просто садист!
Вопрос о разводе решился утром в заурядную будничную среду. Потом Кэтрин отсидела на заседании со своими специалистами по маркетингу, встретилась с группой менеджеров, разобрала почту и так до самого вечера. Она не видела Лесли целый день.
Вечером, едва она добралась до дому, раздался звонок в дверь. Хотя Кэтрин так ждала этого момента, теперь, когда он наступил, захотелось его оттянуть. За три недели она изрядно измотала себе нервы, но, глядя на стоящего на пороге Лесли – как всегда в деловом костюме, в белоснежной рубашке и при галстуке, – она призналась себе, что это примитивное чувство – сексуальное возбуждение при виде любимого мужчины – ей безумно нравится.
Правда, у Кэтрин были кое-какие сомнения. Ведь реальность не может тягаться с мечтами. Может, Лесли и неплохой любовник, но в глубине души ей не верилось, что это так. Уж слишком он аккуратен и правилен. А что, если она шокирует его своим поведением? Вдруг ему в постели нравятся женщины более сдержанные?
– Извини, но я… – промямлила она, – я тебя не приглашаю. Ужасно болит голова!
Кэтрин хотела закрыть дверь, но он отодвинул се и прошел в дом.
– Лесли, я хочу, чтобы ты ушел, – пробормотала она. – Лесли, я…
– Нет, Кэтрин, ты хочешь, чтобы я остался.
– Какое самомнение! – Она почувствовала, что у нее дрожат руки. – Хочешь кофе?
– Кэтрин, может, хватит? – тихо сказал он, подходя к ней вплотную. – Кофе я не хочу. Я и так возбужден как никогда. – Он приподнял ее подбородок и, глядя ей в глаза, произнес: – Я люблю тебя. Если бы ты знала, как я тебя люблю! И как измучился, пока ты была замужем за Риком. Порой мне казалось, что я схожу с ума.
– Я тоже тебя люблю.
Он опустил голову и прижался к ее губам. Его большие сильные руки сомкнулись у нее за спиной, поднялись к шее, запутались в ее волосах… Кэтрин ответила на поцелуй.
Он положил ладонь ей на грудь и, обжигая ухо дыханием, шепнул:
– Пора, моя милая… Не могу больше ждать.
От его прикосновения она задрожала от желания и, боясь, что ее необузданность все испортит, запаниковала:
– Лесли, я…
– Кэтрин, пошли в спальню, – спокойно сказал он, слегка подтолкнув ее к лестнице.
– Лесли, дело в том, что я…
– Пошли. Хватит морочить мне голову.
Она поднималась по лестнице, и ей казалось, что он держит ее на мушке. Нет, он не понимает ее страхов. И не хочет понять. Бездушный технарь, вот он кто!
Кэтрин вошла в спальню и замерла в тревожном ожидании. А Лесли, как ни в чем не бывало, вошел следом и принялся расхаживать с преспокойным видом, словно ожидая начала заурядного заседания совета директоров.
– Лесли, имей в виду, если у нас ничего не получится…
– Ну все, Кэтрин, мое терпение лопнуло! Хватит играть! Ну-ка, вытряхивайся из своих шмоток!
Целый день она была в таком напряжении, что нервы у нее не выдержали.
– Пошел ты к черту!
– Ах ты так? – Лесли дернул узел галстука. – Я хотел быть паинькой, но вижу, что это дохлый номер. – Он швырнул галстук на прикроватный столик, а потом отправил туда же пиджак. – Ты что, забыла про наш договор? – Он начал обшаривать ее взглядом, словно она была наложницей, приведенной ему на проверку. – Итак, приступим к собеседованию.
Сердце ударило в горло. Лесли вздумал с ней играть! Значит, он ее понял! Кэтрин почувствовала, что напряжение отпускает, уступая место желанию. Ну что ж, игра только начинается. Посмотрим, кто кого!
– Какой договор? – переспросила она, делая вид, что напрягает память. – Что-то не припоминаю… Нет, я ничего не подписывала.
– У нас было устное соглашение, – напомнил Лесли. – Живо раздевайся! Сейчас я освежу тебе память.
– Думаешь, у тебя получится? – с провокационной улыбкой спросила она.
– Сейчас узнаешь! – Он скинул рубашку. – Ну же, разоблачайся скорей! Нужно же тебя для начала разогреть.
Кэтрин со смиренным видом улеглась на кровать, а потом, метнув на него жгучий взгляд, заметила:
– Зачем разогревать горячее?
На миг ей показалось, что она лидирует.
Лесли стянул майку, и при виде его торса она перевела дыхание, предвкушая восторги, которые ее ждут.
– Думаешь, для меня это новость? – парировал Лесли. – Я давно понял: под маской скромницы скрывается та еще бесстыдница! Я знаю, чего ты хочешь. – Одним движением он выдернул ремень из брюк и взмахнул им в воздухе. – И ты это получишь!
Боже праведный!.. А она-то боялась, что ему за ней не угнаться!
– А ну, быстро снимай платье!
– Слушаю и повинуюсь!
Кэтрин села и принялась сражаться с пуговицами. Тем временем Лесли шел кал ремнем с таким свирепым видом, что она чуть не расхохоталась, но ни за что не простила бы ему, вздумай он сам рассмеяться.
Сейчас она покажет этому самонадеянному типу, какая она скромница! Расстегнув последнюю пуговицу, Кэтрин стянула платье, обнажив обольстительное нижнее белье, которое купила накануне специально – кружевной открытый лифчик и трусики алого цвета и гармонирующие с ними черный пояс и тончайшие чулки со стрелкой.
– Вот это да! – восхитился Лесли, выронив ремень на ковер. – Удар ниже пояса. – И, не отрывая от нее глаз, он стал стягивать с себя брюки.
Увидев трикотажные обтягивающие трусы с плейбойским зайчиком, Кэтрин присвистнула и, хохотнув, упала на подушки.
– И часто ты носишь такое исподнее?
– Надеваю временами.
– Не хочешь ли ты сказать, что на всех этих занудных презентациях и собраниях по обсуждению бюджета ты носишь такое белье?
– Я мог бы задать тот же вопрос и тебе, – улыбнулся Лесли и, присев на кровать рядом с ней, легонько потянул резинку кружевного пояса.
Кэтрин обхватила руками его за шею и запустила пальцы в волосы, увлекая за собой.
– А вам, пуританам, такое белье не нравится? – шепнула она. – Ну так снимай его скорей!
Он тяжело задышал и обнял ее. Ртом раскрыл ее губы и страстно, требовательно поцеловал. И вскоре белье оказалось на ковре.
Оба так долго ждали этого момента, что никто не хотел прийти к сладостному финишу слишком быстро, и каждый стремился продлить путь к нему, не забывая о борьбе за первенство. В результате оба распалились до неистовства и, когда были не в силах продолжать любовную игру, Кэтрин раздвинула ноги и, подняв на него затуманенные страстью глаза, спросила:
