Конечно, его. Даже думать не о чем, но… я замешкалась с ответом. За дверью раздавался гул голосов, топот тяжелых ботинок. Вокруг было слишком много чужих людей, слишком много шума для того, что я по-настоящему хотела сказать Нику. Такие признания требуют уединения, тишины.
Я провела языком по пересохшим губам, понимая, что слишком долго не отвечаю, что момент не просто упущен, он остался за сотни световых лет от меня. Ничего не оставалось, как прошептать пустое и ничего не обещающее:
- Да.
Ник нахмурился, еще немного подержал мое лицо в ладонях, таких теплых и родных, что на глаза наворачивались слезы. В моей жизни до покушения было так мало нежности и ласки, что теперь я с жадностью впитывала каждую толику тепла, что получала.
- Хорошо, - Ник склонился ко мне и поцеловал, не используя язык, не проникая в рот, просто коснулся своими губами моих. Еще капля тихой нежности. Я затрепетала, потянулась к нему, коря свой косный язык, свою медлительность и глупость. Толстая, неповоротливая Маша! Еще ночью думала, что избавилось от нее окончательно, и вот она во всей своей закомплексованной красе снова на пороге!
- Ник, я л… - слова сорвались с губ, едва Сабуров разорвал поцелуй. Я хотела открыться ему, рассказать о том, что на самом деле чувствую, что я не просто хочу его, как мужчину, что мои чувства глубже.
Сейчас я была намного уязвимее, чем вчера в особняке Ивана, потому что хотела открыть свое сердце.
В дверь забарабанили. Из коридора раздался басовитый голос начальника охраны Сабурова:
- Все готово.
Ник коротко поцеловал меня в губы, недослушав.
- Собирайся, - велел мне и стремительно вышел из спальни.
Я не успела обжиться, так что быстро покидала вещи в чемодан и сумку, бросила последний взгляд на смятую постель. По телу пробежала волна жара от воспоминаний о том, как много всего я пережила минувшей ночью. Низ живота сладостно заныл, едва подумала, как член Ника проникал в меня, как Сабуров кончал в меня с утробным звериным рыком, прижимая меня к себе каждый раз, словно хотел, чтобы мы слились воедино, стали одним целым. Между ног стало влажно, а соски натянули тонкую ткань платья.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы прогнать настырное желание, вспыхнувшее в груди. Только когда сердцебиение унялось, со щек схлынул предательский румянец, а соски перестали дерзко торчать, я вышла из спальни и выволокла в коридор чемодан и сумку.
Из гостиной развались голоса. В коридоре было полно наемников, сумку и чемодан забрал один из них и унес из квартиры.
Я прошла в гостиную, люди Сабурова окружали Коломенского, держа автоматы наготове. Сам начальник охраны развалился на стуле. Из рассеченной в драке брови на лицо и помятый костюм сочилась тонкая струйка крови. Он смачно вдыхал воздух, будто с каждым вдохом делал затяжку сигаретой.
Заметив меня, покачал головой и усмехнулся.
Сабуров стоял напротив, положив руки в карманы брюк, и хмуро смотрел на него.
- О, Мария Константиновна, нам не хватало вашего присутствия, - Коломенский ощерил в оскале разбитые губы. Меня замутило от вида алой, кровавой слюны, блеснувшей на его зубах.
- Он что-нибудь сказал? – спросила, инстинктивно складывая руки на груди в защитном жесте, стараясь отгородиться от человека, так жестоко обманувшего мое доверие, предавшего меня, хотя обязан был защищать.
- Только то, что вашу сестрицу не удалось отправить на тот свет… чисто… пришлось добивать, - губы Коломенского снова разошлись в кровавом оскале.
- Что?
Я растерянно посмотрела на Николая, кровь заледенела в жилах. Карина в больнице, в безопасности. В коме, но жива. Жива же?..
Ник дернул подбородком, не отводя взгляда от Коломенского, произнес:
- С ней все хорошо, убийцу перехватили, мне доложили буквально только что, пока ты была в спальне.
Коломенский скорчил разочарованную гримасу. Он явно успел взять себя в руки, прикинуть все варианты. Расчётливый, бессердечный сукин сын!
- Не повезло, - он пожал плечами, пристально посмотрел на меня, - знаете, что самое забавное, Мария Константиновна? Вы единственный наниматель, который был вежлив со мной. Никакого: принеси, подай, пошел на хуй, не мешай.
Я все еще не отошла от его слов про убийство Карины, но надо было сосредоточиться на допросе, оставив эмоции в стороне.
- Странно вы отблагодарили меня за это, - заставить голос не дрожать стоило усилия, но я справилась.
- Деньги, Мария Константиновна, ваш супруг предложил мне очень, очень много денег.
- А вы не думали, что мой супруг, - слово обожгло язык и меня передернуло от отвращения, - захочет избавиться не только от Карины, но и от вас? Вы такой же свидетель, как и моя сестра.
Коломенский прищурился, посмотрел на Сабурова, чуть выступившего вперед, прикрывая меня от угрозы.
- Разумеется, думал, именно поэтому ваши друзья все еще живы, - Коломенский откинулся на спинку стула, - именно поэтому Полина Алмазова все еще дышит, как и горе-шантажист с результатами экспертизы.
Похоже, ломать не придется. Все закончится торгами.
- Сколько ты хочешь? – спросил Сабуров ледяным тоном, прочитав мои мысли.
Глава 46
Глава 46
- Скажем, пять миллионов долларов, будет неплохим началом, - оскалился Коломенский и бросил на меня сомневающийся взгляд, будто я могла начать торговаться с ним за копейку.
- Идет, - отрезал Сабуров.
Коломенский рассмеялся, но быстро оборвал смех, задумчиво посмотрел на Николая и снова на меня. Быстрый змеиный взгляд, от которого по коже пробежали мурашки, и я поежилась.
- А ты действительно ее любишь, не придуриваешься. Вашему отцу бы это не понравилось, Мария Константиновна, - Коломенский покачал головой, - он всегда считал вас и вашу сестру никчемными дырками, готовыми на все, ради мужиков, приласкавших вас как дворняжек. Маша, лежать!
Начальник безопасности рассмеялся собственной шутке. Я видела, как Сабуров сжал кулаки в карманах, едва сдерживаясь, чтобы не врезать Коломенскому по роже. Нельзя! Сначала надо вытащить Марфу и Матвеича.
- Деньги получишь только после того, как друзья Марии будут в безопасности, - процедил Сабуров, - и немедленно уберешься из страны, иначе…
Коломенский поднял руки:
- Иначе Вербицкий грохнет меня раньше, чем я успею их потратить. Не теряйте времени на угрозы, Николай, вам они идут меньше, чем моему нанимателю. Вообще-то, это было второе условие, вы поможете мне покинуть страну, пока Вербицкий меня не грохнет. Сегодня же. Так, что? Идет?
- Идет, - ответил Ник, моего мнения даже не спрашивая.
А у меня все кипело внутри от злости.
Просто отпустить Коломенского с деньгами после всего, что он сделал?! Немыслимо! Он пытался убить Кари, меня! Да бог знает к чему еще был причастен, пока работал на Ивана!
Но озвучить все при это нем значило показать, что мы с Ником действуем не заодно, что между нами раскол и нет понимания.
Пришлось подавить ярость.
А Николай уже давал распоряжения своим людям отвезти меня к нему домой, а Коломенского на частный аэродром. Сам Сабуров собирался отправиться с ним, оставив меня в безопасности и безвестности.
Пришлось смириться и послушно отправиться в его роскошный особняк на Новорижском шоссе. Стилизованный под замки на берегу Луары. Изящное архитектурное творение в окружении прудов и фонтанов.
Можно было подумать, что я попала в Версаль, подмосковную феерию цветов, воды и света.
Впечатление портила только гостиная на первом этаже, полностью отданная в распоряжение Дарлинг и Стаса, которые уже успели развернуть в ней настоящую штаб-квартиру, достойную шпионских триллеров. Сабуров считал, что так безопаснее, и трудно было с ним в этом спорить.
Дом охранялся, как дворец. Вооруженная охрана с помощью дронов и собак контролировала периметр. Повсюду виднелись камеры и датчики. Вернувшись вчера ночью домой, я решила, что Иван параноик, но моему мужу было далеко до Сабурова. Казалось, что здесь и шагу не ступить, чтобы не оказаться под пристальным вниманием верных хозяину церберов в дорогих черных костюмах.
