— О чем ты говоришь? Посмотреть на кого? — Шона недоумевающее посмотрела на любимого.
— Конечно, в глаза твоему отцу. Ты все прекрасно знаешь.
Мягкий упрек в его голосе насторожил девушку, и она пролепетала:
— Ты… ты не понимаешь. Ничто не может понять.
— Я понимаю только одно, что ты стараешься убежать от него, — ответил он со смирением. — Мораг рассказала мне обо всем и даже о том, как ты собрала все его фотографии и предметы, напоминающие о нем, вплоть до его любимого кресла из библиотеки, и приказала Лачи убрать их подальше в сарай. — Он покачал головой. — Это не поможет тебе, Шона. И ты не спрячешься от него, даже сбежав сюда. Он властвовал над тобой всю жизнь, да и мертвый не отрекается от своего господства. Тебе необходима помощь, и поэтому я здесь.
Опять у нее подступил комок к горлу. Неужели такая дура, как она, достойна этого мужчины? Час за часом он старается доказать свою любовь к ней, а она еще над ним столь безжалостно издевалась.
Сконфуженно склонив голову, она слабым голосом проговорила:
— Я… я ничего не могу поделать, Дирк. Может быть, тебе покажется смешным. Я имею в виду… я ведь ничем ему не обязана, и все же у меня не пропадает чувство, что я делаю что-то ужасное по отношению к нему и этим унижаю его достоинство.
Дирк мягко взял ее за плечо.
— Понимаю. Может быть, даже лучше тебя.
— Умом я все понимаю, но что же терзает мою душу? Почему чувство вины никак не проходит, Дирк?
Она подняла на него полные слез глаза.
Его ответ был достаточно жестким:
— Потому что ты до конца все еще не веришь, что он просто использовал тебя в своих целях. Это-то я и имел в виду, предлагая тебе вернуться, встретиться с ним и посмотреть ему в глаза. Если ты отважишься на это, тогда будет не страшно посмотреть и правде в глаза. И только тогда ты перестанешь чувствовать себя виноватой. Ты просто взвалишь все на его плечи. Другого пути нет.
Она выслушала своего возлюбленного, но ее глаза еще были полны сомнения.
— Я знаю, что должна верить тебе, милый. Но почему же меня не покидает мысль, что он проклянет нас в тот день, когда мы решим пожениться. — Неожиданно Шона громко рассмеялась. — Ты слушаешь мой бред?! Я, образованный человек, живущий в двадцатом столетии, стою и болтаю о проклятиях мертвеца. У тебя еще не пропало желание жениться на такой идиотке, как я, Дирк?
— А какая же еще мне нужна жена? Какая-нибудь дурочка с пустыми глазами и емкостью для мозгов? — Он ласково потрепал ее волосы. — У нас с тобой много общего, Шона. В наших жилах течет кельтская кровь. Это земля сказок и легенд о добре и зле. Мы выросли на этом фольклоре, впитали его с молоком матери. Может, кто-то не согласится с этим, но в душе мы ничем не отличаемся от наших предков-язычников.
Комок снова подступил у нее к горлу.
— Мне страшно, Дирк. Давай поговорим о другом.
— Тебе нечего бояться. — Дирк крепко обнял ее. — Я здесь, чтобы защитить тебя. — Он замолчал, как-то загадочно посмотрел на нее, и у его глаз появились смешливые лучики морщинок. — Нам нужно изгнать духов.
— Я прошу тебя прекратить этот разговор.
— А я прошу, чтобы ты доверилась мне, — требовательно сказал он. — Как же ты хочешь стать моей женой, если мне не доверяешь?
Она не представляла себе, что он задумал, и у нее зародилось дурное предчувствие, но ей не хотелось расстраивать возлюбленного. Шона сумела скрыть свои сомнения под натянутой улыбкой.
— Конечно, я верю тебе.
— Отлично. — Он поцеловал ее и сообщил: — Сейчас мы нанесем визит Рори. Мне надо немного потолковать с ним. Хватит нам копошиться в этом дерьме.
— Ты хочешь поговорить с Рори? — неуверенно спросила она. — Как ты собираешься это сделать?
— Предоставь это мне. Сходи, пожалуйста, набери цветов, мы отнесем их на кладбище.
Они приехали на его «лендровере» в Кинвейг. Узкая дорожка вела к церкви. Дирк остановил машину у ее ворот.
Взволнованная, нервно теребя цветы, собранные на берегу реки, Шона прошла между заботливо ухоженных могил к укромному уголку. Надпись на полированной гранитной плите гласила, что здесь покоится ее отец. Преподобный мистер Маклеод говорил, что Рори еще при жизни выбрал это место.
Встав на колени, она заботливо разложила цветы и закрыла глаза. В тишине она услышала биение своего сердца и прошептала:
— Я попытаюсь простить тебя, отец, но и ты должен простить мне, что я поступаю против твоего желания. Дирк — хороший человек, и мы подарим тебе внуков, которыми ты сможешь гордиться.
Дирк заботливо помог ей подняться, успокаивающе улыбнулся и взглянул на надгробие.
— Да, Рори, — дерзко проговорил он. — Это я, Дирк Макалистер. Теперь ты сколько хочешь можешь потрясать кулаками и обзывать меня. Это ничего не изменит. Мы с Шоной решили пожениться, и ты не сможешь нам помешать. — Взяв руку избранницы, он крепко сжал ее и снова обратился к надгробию. — Ты можешь сам удостовериться, что мы любим друг друга, и я требую, чтобы ты оставил ее в покое. Я ей рассказал о том, что произошло той ночью, так что теперь она все знает.
Шона стояла, закусив губу, и чувствовала себя очень неуютно. В происходящем было что-то ужасное, и она вырвала свою руку.
— Дирк! Это глупо. Пошли.
Дирк взглянул на нее и понимающе улыбнулся.
— Может, ты подождешь меня в машине? Я еще не договорил.
Обескураженная и слегка сконфуженная, она направилась к воротам. Выходя из церковной ограды, Шона оглянулась на Дирка, который вел разговор с надгробием, и недоуменно покачала головой. Шептать молитву у могилы — это одно, но стоять там и разговаривать с самим собой — совсем другое. Что придумал этот паяц? В любом случае это никак не поможет ей.
Дирк вскоре догнал ее и оживленно сказал:
— Я все уладил. Он больше не потревожит тебя. Думаю, за это надо выпить. Заодно мы можем объявить о нашей помолвке.
Пока ее возлюбленный отгонял машину к отелю, Шона сидела молча, поджав губы, со скрещенными руками на груди, затем, не выдержав, раздраженно посмотрела на него.
— Что все это значит? Если бы кто-нибудь увидел, что ты вытворял, тебя отправили бы в психушку.
Он удивленно воззрился на нее.
— Почему? Что, есть закон, запрещающий разговаривать с духами?
— Не остри, — обиженно перебила Шона. — Думаешь, я не знаю, зачем ты решил устроить это представление? Ты просто хотел показать, насколько я глупа со своими страхами. — Она фыркнула. — Тебе совершенно не следовало подниматься на такие высоты.
— Я хотел как лучше, — вздохнул Дирк. — Как бы там ни было, он все же разрешил тебе стать моей женой, но при одном условии.
