Понятно, почему они никогда не спорили. Лейси, видно, ни разу не удалось вывести его из себя.
Очевидно, лишь с Ванессой он проявлял свой необузданный норов. Когда она наконец подала ликер и попросила разрешения удалиться, он откинулся в кресле и вкрадчиво спросил:
– Ты спишь сегодня в своей постели. Ванесса?
Все замерли.
– Я полагала, что ее зовут Флинн! – раздался резкий голос Лейси.
– Флинн – это фамилия, – спокойно объяснил Бенедикт, не спуская глаз со своей жертвы. – А, Ванесса?
Ванесса могла себе представить, о чем думают гости. У Дейна от удивления брови полезли на лоб.
– Да, – отрезала она, а затем, нарушив этикет, произнесла небольшую речь по поводу того, как она проветривает пустые спальни. – Могу я уйти, сэр? – безжизненным тоном спросила она, закончив свою «лекцию», приведшую всех в замешательство.
Но, к ужасу Ванессы, Бенедикт встал и медленно подошел к ней.
– Не будь так старомодна. Ванесса. Нам не надо притворяться перед моими друзьями. – Он взял ее под локоть и повернул к двери, небрежно бросив через плечо:
– Извините, мы на минутку удалимся.
В коридоре Ванесса вырвала руку и кинулась на кухню, надеясь на присутствие Кейт, но та, вымыв посуду, уже ушла, так что помощи ждать было неоткуда. Бенедикт шел за ней по пятам.
– Убирайтесь отсюда! Вы что, не понимаете, что они подумают? – яростно обрушилась на него Ванесса. – Особенно после этого глупого замечания о том, где я сплю. Мою репутацию уже один раз испортил избалованный щеголь, и я не допущу, чтобы это повторилось. Отправляйтесь к своей невесте!
– Ну нет, ты не могла поверить этой ерунде, – презрительно ответил он. – Особенно после того, как сама увидела эту Лейси – Он отскочил, так как Ванесса в сердцах открыла на полную мощь кран над раковиной и струя воды фонтаном брызнула в разные стороны, едва не замочив перед его светло-серой шелковой рубашки. – Ради Бога, Ванесса, при чем здесь твоя репутация… или моя, – сказал Бенедикт и, наклонившись, закрыл кран, да так крепко, что она не могла его отвернуть. – Хватит пугать меня своим трагическим прошлым. Мне наплевать на то, что произошло в Англии. Важно лишь одно: все эти неприятности сильно тебя ранили и наложили отпечаток на отношение к любви и сексу. Прости, если я не придал, как тебе показалось, должного значения случившемуся с тобой, но я разозлился на то, что ты мне не веришь. Я знаю одно: ты не могла сделать того, в чем тебя обвиняли.
Но Ванесса не была настроена на то, чтобы ее задабривали. Она отвернулась от него, но ей некуда было деваться, так как он загородил собой выход. Она воинственно задрала подбородок.
– И что из того?
– А то, что твои слова на пляже о том, что я от кого-то убегаю, частично попали в цель. Я действительно нуждался в разрядке. Последние несколько недель Лейси буквально преследовала меня, и я подумал, что уж здесь она не появится, так как ненавидит провинцию. Для нее и Сидней недостаточно велик.
Заметив, что выражение лица Ванессы немного смягчилось, он подвинулся ближе и хрипловатым, доверительным тоном, от которого она начинала млеть, сказал:
– Она не любит меня, Ванесса. Мои родители внушили ей, что я в душе жажду вернуться в отчий дом и остепениться. А Лейси честолюбива и своего не упустит.
– Но она не может силой женить вас на себе, – ответила Ванесса, одновременно злясь и сочувствуя ему. Целеустремленность Лейси Тейлор производила тягостное впечатление. – Вам стоит лишь сказать «нет».
– Я сказал. А она заявила, что я просто боюсь расстаться со своей холостяцкой независимостью.
– Она умная женщина и в конце концов должна понять…
– Да, конечно, если я буду достаточно груб с ней на людях, то смогу добиться, чтобы она никогда больше не стала разговаривать со мной, но Лейси не заслужила такого жестокого обращения. Я не люблю ее, но до того, как родители стали поощрять ее чувства ко мне, мы дружили. Архитектор она превосходный, я ее уважаю.
Бенедикт снял очки, и глаза у него замигали от резкого дневного света ламп. Ванесса чувствовала, что гнев ее утихает.
– Ты ведь понимаешь, что я не хочу унизить ее, правда, Ванесса? – тихо сказал он и положил руки на скамью, около которой стояла Ванесса. – Если она будет знать, что в моей жизни есть другая женщина, то станет винить меня, а не себя за свою неудачу…
Он прижал ее к металлической скамье, а кончиком языка водил по плотно сжатым губам.
– Вы хотите, чтобы мы сделали вид, будто между нами что-то происходит? – рассеянно спросила Ванесса.
– Думаю, притворяться не придется, – глухо проговорил он, покусывая ее нижнюю губу и слегка касаясь бедрами. Ванессу охватила дрожь.
– Я не стану лгать…
– Знаю, но тебе и не надо этого делать. – Бенедикт ткнулся носом в ее шею и поцеловал жилку, пульсирующую над строгим белым воротничком блузки. Она почувствовала, как у нее натянулась юбка: это он, согнув колено, просунул его между ее ног, пока не уперся в дверцу буфета у нее за спиной.
– Она не поверит, что вы серьезно увлечены мною… она ведь такая красавица…
– Поверит. – Бенедикт прижался губами к ее губам, заставляя открыть рот, и невнятным от прилива страсти голосом произнес:
– Если она увидит, что я влюблен в вас по уши, то гордость не позволит ей отмахнуться от этого…
Его слова окатили Ванессу словно ушат холодной воды. Выходит, ему нужны лишь внешние атрибуты любви, а вовсе не искренность ее чувств. Подразумеваемая ложь так же разрушительна, как ложь, высказанная вслух, – уж это-то Ванесса знала хорошо. Ложь лишила ее способности доверять, с самого начала оказала пагубное влияние на ее отношения с Бенедиктом. Она даже начала сама себе лгать, убеждая, что не любит его. А если она поддастся слабости и станет его любовницей, кем он ее заменит, когда она ему наскучит и он захочет от нее отделаться?
– Нет… – Ванесса схватила его за волосы и резко отстранила от себя. Он, ошеломленный, отпрянул, а она развернулась и кинулась в сторону.
– Нет уж, я в эти игры не играю. Лейси Тейлор – ваша проблема, и решайте ее сами. От меня помощи в этом грязном деле вы не дождетесь!
Он видел, что она на грани истерики, поэтому не стал догонять ее, а сказал что-то утешительное, но от этого ей стало только хуже: она хотела, чтобы ее любили, а не использовали. Любили такой, какая она есть, любили без хитрости и обмана.
Однако в течение следующих двух дней Ванесса успокоилась, поскольку Лейси Тейлор виду не показывала, что ее удивляют колкости, которыми вежливо обменивались Бенедикт и его дворецкий. Конечно, Лейси было не до этого – она без конца жаловалась на все вокруг: от отсутствия кондиционеров до малых размеров ванной, ясно давая понять, что живет в Уайтфилде только из-за Бенедикта, хотя он большую часть дня сидел в мастерской, погрузившись в кипу якобы срочных заказов, которые очень кстати привез его коллега.
