Кэт весело улыбнулась. Слабенькая после операции Диана более твердо стояла на земле, чем ее толстяк.
– Звонил Эйд! – опомнился между тем новоиспеченный родитель. – Он тоже едет сюда. Тебе бы немного подождать, Кэтти, и не пришлось бы трястись в поезде.
– Ну откуда ей было знать, – рассудительно оборвала мужа Диана и с лучистой нежностью посмотрела на Кэт. – Я так рада, что вы с Эйдом уладили все недоразумения. Он совершенно особенный человек.
– Да. Хотя я мало что о нем знаю. – Кэтрин поморщилась. – Я сегодня имела удовольствие получить очередную порцию информации от Алины. Ничего хорошего. Я вспомнила, что ты говорил насчет судебных санкций, Томми, и предупредила ее, что если она будет и дальше продолжать в том же духе, Эйд может привлечь ее к ответственности за клевету.
– И что же было в этот раз? – спросила Диана, у которой по поводу Алины уже давно не было никаких иллюзий.
Кэтрин вкратце передала суть разговора, и Хорды пришли в страшное возмущение, услышав, что Алина распускает слухи о наследственном безумии в семье Эйда.
– У них было слишком много денег, а это к добру не приводит, – заявила Диана. – Портятся люди… Вот они и бросали своих детей на разных нянек или устраивали в шикарные частные школы, а сами вечно где-то разъезжали и делали все, что им заблагорассудится. Потакали своим прихотям, но это не значит, что они были сумасшедшими.
– Ив смерти родителей Эйда нет ничего загадочного, – сердито добавил Том. – Они отправились в Африку, в сафари. На его отца напал слон и затоптал, а мать подхватила какой-то тропический вирус и умерла прежде, чем ей успели оказать медицинскую помощь. Они вели опасный образ жизни и погибли, но они сами на это напрашивались, чего уж тут скрывать… бесились с жиру.
– А Лора Стивенсон? – осторожно спросила Кэт.
– Фу! – отмахнулся Том. – Гнусная старая мегера, персонаж из фильма ужасов. Обожала щелкать хлыстом. Но можешь мне поверить, Кэтрин, в этом мире существует масса людей, наслаждающихся ощущением собственного могущества… в особенности, очень богатых, которых никто не посмеет осадить. Болезненная спесь ударяет им в голову. Я мог бы привести тебе немало примеров из нашей австралийской истории. Но их почему-то никто не считал шизофрениками.
– Это верно, хотя старуха и впрямь ужасно обращалась с Эйдом и Алексом, – грустно признала Диана. – Она исковеркала им детство…
– Но с Эйдом ей так и не удалось справиться, – возразил Том.
– Нет, конечно… Эйди никому не позволит себя сломить, – с уверенностью подтвердила Диана и, вздохнув, добавила: – Но мне его искренне жаль. Ведь он ни от кого не получал той любви, какую заслуживает.
Диаиа с надеждой устремила взгляд на Кэтрин.
– Мы все нуждаемся в любви. Неважно, насколько человек уверен в себе, но если его никто не любит, ничто этого не восполнит.
«Истинные ценности в жизни…» – вспомнились Кэтти слова Эйда.
– Зато я знаю одного человечка, который будет просто купаться в любви. – Кэтти улыбнулась малышке. – Вы уже решили, как ее назовете?
И пока супруги возбужденно обсуждали, какое имя лучше дать дочурке, она размышляла о мнении, высказанном Дианой по поводу ее возлюб«ленного. Это было чрезвычайно важно – ведь наблюдения принадлежали женщине, которая знает Эйда гораздо дольше, чем сама Кэт.
Она, конечно, чувствует себя неуютно в Мельбурне, зато ей неведомо одиночество, по-видимому, всю жизнь сопровождавшее Эйда. Она росла в большой дружной семье. А у Эйди… Родители его бросили. Бабка отравляла жизнь как могла и злополучная жена тоже. Единственный брат предпочел уехать на другой край света…
И Алекс, и капризная тетка Эйда, по-видимому, устранились от дел и взвалили всю ответственность за управление имуществом Стивенсонов на Эйда. Может быть, поэтому он так стремился обзавестись собственной семьей?
Кэтрин посмотрела на крошечную представительницу рода человеческого, лежавшую у нее на руках. В ней воплотилось столько надежд на будущее, столько мечтаний. И неожиданно сердце Кэтти преисполнилось уверенностью, что Эйд сделает все возможное, чтобы дать своему ребенку – или детям – то, чего он сам был лишен с колыбели: тепло, заботу и счастье родительской любви.
– Эйди! – вдруг радостно воскликнула Диана.
Кэтрин подняла глаза. Он стоял в дверях палаты, держа в руках изысканный букет чайных роз, но больше всего Кэт поразило выражение его лица. Взгляд Эйда был прикован к ней и младенцу. Он весь сиял… И уже не требовалось какой-то необычайной проницательности, чтобы прочитать в его душе мечты и надежды, которые он обычно тщательно скрывал. Кэтрин довелось видеть его замкнутым и суровым – «темную сторону», как выразилась Алина, – но сейчас к ней была обращена самая светлая сторона, и она всем сердцем потянулась навстречу.
Она держала на руках ребенка Дианы.
А когда на ее руках будет ее – их – ребенок…
– Какие чудесные цветы! – В голосе Дианы звучало искреннее удовольствие.
Эйд с трудом оторвал взгляд от Кэтрин и улыбнулся молодой мамаше.
– Я решил не зацикливаться на розовых тонах, ведь у крошки есть папуля… – И действительно, у постели стояла огромная ваза с розовыми тюльпанами. – Поздравляю вас обоих.
Он нежно поцеловал Диану в щечку, похлопал по плечу ее торжествующего супруга, полюбовался новорожденной, но от участия в выборе имени отказался, объявив, что ему нравятся все предложенные родителями варианты. И при любой возможности взгляд Эйда устремлялся к Кэтрин, лучше, убедительнее всяких слов высказывая самые сокровенные чувства. Мучения последних дней, осадок от объяснения с Алиной, холод одиночества – все это было в прошлом, уходило в небытие.
Приехали родители Дианы, и Кэт передала малютку с рук на руки бабушке. Завязалась обычная семейная беседа, в разгар которой Эйд незаметно отвел Кэтрин в сторону и чуть слышно шепнул:
– Я заказал номер в «Риверс стоун», это всего в десяти минутах отсюда. Поедешь со мной, Кэтти?
– Да, – без колебаний согласилась Кэтрин. Ей сейчас было просто необходимо остаться с ним наедине.
– Может, в таком случае покинем счастливое семейство?
Она понимающе кивнула.
– Мы здесь определенно лишние.
Кэтрин чувствовала, что правильно поступила, приехав сюда. Теперь она, по сути, не беспокоилась о том, куда заведут ее дальнейшие отношения с Эйдом. На сердце стало необычайно легко. Когда они уходили, Кэт не сомневалась, что с Хордами ей суждено по-настоящему подружиться. Так уж распорядилась судьба…
Садясь в машину Эйда, она вспомнила, что в знаменательный вечер «стронговского» приема ощутила близость серьезных перемен в своей жизни. Тогда это были еще неясные симптомы. Теперь речь идет не об одном лишь эротическом влечении, каким бы притягательным оно ни было. Зачат ребенок. И это вносило нечто жизненно важное в их отношения.
