Корки приникла к Крису, чувствуя его возбуждение. Вспыхнувшее желание жаркой волной прокатилось по ней, и она, встав над ним на колени, провела языком по его уху, затем приникла к его губам.
Он раскрыл рот, принимая ее язык и затягивая его в себя глубоким поцелуем. При этом руки Криса ласкали затвердевшие кончики ее сосков. Наконец, оторвавшись от ее губ, он приник ртом к этим восхитительным, чувственным бутонам.
Наклонившись над ним, Корки резко всхлипнула, когда Крис, продолжая жадным ртом ласкать груди, руками развел в стороны ее бедра.
Быстрое, сильное движение — и он овладел ею, сжигая ее изнутри безумным огнем своего желания. Корки показалось, что она словно взмыла вверх тысячами сверкающих капель огненного фонтана.
Крис притянул ее к себе, и вновь они двигались в едином ритме, слившись в порыве наслаждения и радости разделенной любви. Плоть растворялась в плоти, душа проникала в душу. Они плыли по реке блаженства к берегам новой, счастливой жизни.
К тому времени, как их самолет приземлился в Нью-Йорке, Корки постаралась укрепить свой дух перед испытанием, которое ее ожидало.
Она много думала в эти последние несколько недель. Крис проявил себя как надежный друг и страстный любовник. В его чувствах к Корки, казалось, не приходится сомневаться, но в то же время они и не подвергались никаким испытаниям.
Они по-прежнему жили в отдаленной местности штата Калифорния, где не происходило никаких из ряда вон выходящих событий.
Время от времени Корки отказывалась от намерения ехать в Нью-Йорк. Но единственным и последним аргументом было то, что Крис нуждался в ее поддержке. Ему не давала покоя мысль о предстоящей пресс-конференции и встрече со старыми знакомыми. В последнее время он даже стал плохо спать.
Крис мрачно смотрел в иллюминатор. Как всегда, когда он был расстроен, его голубые глаза приобретали более глубокий, темный оттенок.
Корки взяла его за руку.
— Не беспокойся, ты их всех заговоришь.
Он обернулся с улыбкой.
— Я очень рад, что ты со мной, малыш. Ты даже не можешь себе представить, как я рад.
Их встречал пожилой грузный мужчина по имени Фрэнк Алинсон, у которого в свое время учились Крис и Элинор.
Он крепко пожал руку Крису и пристально посмотрел на Корки.
— Я не предполагал, что ты привезешь с собой своего секретаря, — сказал он.
— Прошу извинения. — Крис постарался сгладить оплошность. — Это моя невеста, Камилла Коркоран.
Что ж, если ему так легче избежать ненужных объяснений по поводу ее присутствия здесь, то Корки была готова примириться с ролью невесты на те несколько дней, что они здесь пробудут.
Фрэнк поклонился ей вежливо, но без особой теплоты. Было ясно, что он не одобрял присутствия Корки в каком бы то ни было качестве. В течение всего дня ей приходилось видеть приподнятые в удивлении брови и пристальные, недоуменные взгляды, в которых ясно читался вопрос: как же он мог так быстро забыть Элинор? Ведь прошло меньше года со дня ее смерти!
Но кое-кто, в основном женщины, приняли Корки приветливо. И она поняла, что далеко не все были в восторге от миссис Шмидт. Особо благоприятное впечатление произвело на окружающих то обстоятельство, что Корки была знакома с Мартой Стоуфер, которая, очевидно, пользовалась здесь всеобщей любовью.
К концу дня Корки стало казаться, что она успела встретиться с половиной населения Нью-Йорка. Но им предстояло еще пройти через самое трудное испытание — открытие кафедры и пресс-конференцию.
Она была совершенно согласна с Крисом, который не хотел вытаскивать на свет все обстоятельства жизни с Элинор. Главное, что она заслужила добрую память о себе как ученый. А кроме того, нельзя позволить любопытным копаться в грязном белье семьи Шмидта. Потому Корки решила не обращать внимания на хмурые взгляды и холодные приветствия. Она понимала: все дело в том, что никто не знает правды.
Официальная часть торжества состояла из нескольких речей, в том числе и Криса, перед сотрудниками факультета и студентами-выпускниками.
Позже в соседнем зале должна была начаться пресс-конференция. Ожидалось большое число журналистов.
Будучи сама работником газеты, Корки лучше, чем кто-либо из присутствующих, понимала, что репортеров в основном интересует не научная деятельность Элинор или важность сделанных ею открытий в области антропологии. Их внимание больше привлекали обстоятельства смерти этой красивой женщины и, разумеется, личность ее неутешного вдовца. К тому же сам профессор Шмидт был всемирно известным ученым и эффектным мужчиной.
Вечером, накануне торжества, Корки и Крис обедали в обществе его знакомых, причем все присутствовавшие чувствовали себя довольно неуютно.
— Никогда не думал, что сохранять внешнее спокойствие так утомительно, — заметил Крис, когда они вернулись в гостиницу. — Он обхватил Корки и зарылся лицом в ее пушистые волосы. — Я не смог бы все это вынести без тебя.
В его словах слышались отголоски старой боли, которую он испытал, узнав об измене Элинор.
Их любовные игры в эту ночь были неторопливыми и нежными. Они скорее старались успокоить друг друга, а не зажечь, чем достигли более глубокого понимания друг друга. Их тела реагировали на взаимные ласки более чутко и откровенно.
Потом, лежа в объятиях Криса, Корки размышляла о будущем.
Суетная жизнь Нью-Йорка утомляла, но не пугала ее. Уверенности в себе придавало Корки то обстоятельство, что во всех отношениях она принадлежала самой себе.
Сейчас она действительно нужна Крису. Но это не может длиться вечно. Его потребности изменятся, как только он вернется к работе, и Корки вряд ли будет им соответствовать.
Хорошо, пусть Элинор не была для Криса идеальной женщиной, но ему нужен кто-то, кто был бы похож на Элинор первых лет их совместной жизни.
Корки с силой сжала кулаки. Нет, она не позволит себе потерять чувство реальности. Ей вполне достаточно того, что она пережила, порвав с Мэтом!
На следующий день, во время официальной части, Корки вдоволь поскучала. Все выступавшие говорили долго, пространно и даже несколько слезливо. И лишь речь Кристофера была, как всегда, краткой, яркой и сдержанной. Он благополучно обошел тему личных взаимоотношений с Элинор, отдав при этом должное ее научным достижениям. Корки оценила его деликатность и от души надеялась, что большинство присутствующих последовали ее примеру.
Крис держался спокойно, но Корки знала, какой ценой дается ему это спокойствие.
Затем настал черед пресс-конференции.
