Двигаясь на автопилоте, он открыл багажник. Еще не хватало, чтобы бедная женщина сама таскала свои вещи. Поставив чемодан на колесики, он передал ручку Клэр.
– Прощай, Джейк!
– Ты хотя бы поцелуй меня на прощание, – в отчаянии взмолился он.
– Нет.
Однако Джейк не стал ее слушать. Приподняв ее голову за подбородок, он впился в ее губы страстным поцелуем.
– Я знаю, это еще не конец, – пообещал он, отпуская Кларенс, затем круто развернулся и пошел к машине.
Боль пришла, когда он отъехал от стоянки. Она навалилась с такой силой, что в какой-то момент он испугался, что сердце не выдержит. Непонятно как, но ему все же удалось вырулить и влиться в поток идущего транспорта, умудрившись при этом ни в кого не врезаться. Ехать он был явно не в состоянии, но что делать! Джейк собрал все силы. Он должен добраться до стоянки, поставить машину, а уже потом разбираться со своей болью.
Ведь когда-нибудь она должна будет ослабнуть, эта жуткая боль?! Ему предстояло еще о многом подумать. Но одно Джейк знал точно: он обязательно увидит Клэр. Что бы она ни говорила, это еще не конец.
Дома, в родительском особняке, Кларенс пришло в голову, что она все же неплохая актриса. Ей удалось убедить родных, что ее бледность вызвана вовсе не подавленным настроением, а элементарным переутомлением.
После ужина, за которым они в кои-то веки собрались втроем, Клэр сослалась на то, что устала после перелета, и ускользнула в свою комнату. Зная родителей, она боялась, что те начнут настойчиво уговаривать ее вернуться домой, чтобы жить с ними. А в своем теперешнем состоянии бедняжка была не в состоянии выдержать битву. Боясь удариться в слезы и перепугать отца и мать, Кларенс поспешно ретировалась.
Собственная спальня, такая привычная, сегодня показалась ей настоящей тюрьмой. Роскошной темницей, с огромной кроватью, застеленной покрывалом с веселыми подсолнухами. Эта элегантно обставленная и отделанная лучшими дизайнерами комната олицетворяла то, чего хотели для нее родители, однако ее личные потребности при этом не учитывались. Примыкающая к спальне роскошная ванная и просторный балкон, выходящий в сад, тоже не радовали ее. Старый бабушкин коттедж всегда казался ей гораздо уютнее.
Однако сегодня ей лучше было находиться здесь, а не в коттедже. Со временем она все равно туда вернется. Как бы ни настаивали родители, в столице ей не место. Тихий приморский городок за последние полгода стал для нее родным, и Клэр не собиралась отказываться от своего любимого коттеджа из-за разрушившихся отношений. Привыкла же она к тому, что в нем нет больше бабушки, привыкнет и к тому, что в ее жизни не будет Джейка.
Сердце при этой мысли снова сжалось от боли. Кларенс с силой ударила кулаком по желтому подсолнуху. Какую же кашу она заварила! И, главное, винить в этом ей предстоит только себя. То, что начиналось для нее как вызов, авантюра, как желание доказать себе и всему миру свою сексуальную состоятельность, похоже, зашло слишком далеко и в одночасье обернулось серьезным чувством. Неужели ей суждено было познать страсть, о какой она не смела и мечтать, сгореть дотла в пламени этого безумия, чтобы потом остаться одной во власти горьких сожалений?
При этом Клэр понимала, что ее потеря куда значительнее, чем та, какая обычно бывает при расставании с сексуальным партнером. Да, с этого они начали, но потом… Страсть страстью, но как ей теперь обрести вновь нежность, чувство товарищества и родства? Где найти человека, с которым было бы так же легко и спокойно, как с Джейком? Сейчас Клэр особенно остро осознала, что любит его. Конечно, она сделала то, что должна была сделать, оставив возлюбленного ради его же блага. Осознание жертвенного поступка могло бы греть ей душу. Но на сердце давила ледяная глыба.
Перед ее мысленным взором все время вставало выражение лица Джейка в тот момент, когда она обрушила на него свой жестокий удар. Она заставила его страдать, и от этого сама почти умирала.
Можно было не отказывать ему перед отъездом. Но ей ни за что не удалось бы расстаться с ним после посещения родительского дома. Пробыв пару недель без любимого, она бы помчалась к нему, одурев от долгой разлуки, и у нее просто не хватило бы духу с ним порвать. Так что, если уж рубить, то не откладывая.
Клэр легла в кровать и откинулась на подушки. Надо заставить себя от всего отвлечься и хоть немного поспать. Завтра ей предстоит тяжелый день. Мама наверняка составила целую программу на время ее пребывания, и надо будет постараться отбиться хотя бы от половины намеченных мероприятий. Кроме того, неплохо бы переписать еще пару сцен, а заодно придумать дальнейшее развитие сюжета детектива, который она обещала Оуэну. Клэр закрыла глаза и стала считать подсолнухи. Это обычно не слишком помогало, но она готова была считать всю ночь, чтобы только не думать о Джейке.
Выспаться толком ей так и не удалось, однако утро придало ей решимости держаться. Приняв душ и расчесав волосы, Клэр натянула брюки, легкий свитер и спустилась вниз к завтраку. Отец уже успел, умчался куда-то по делам, но мама терпеливо ждала, пока Клэр встанет. Для нее было большим удовольствием позавтракать с дочерью, тем более им есть, что обсудить. Рита уже составила целый список предстоящих дел, и первым в этом реестре стояло посещение парикмахерского салона. Ногти у Клэр из-за постоянной работы на пишущей машинке находились в чудовищном состоянии, да и гриву не мешало бы хоть чуть-чуть привести в порядок.
Клэр обнаружила, что в пословице «Утро вечера мудренее» есть доля истины, поскольку вначале ей удавалось держаться непринужденно и даже довольно бодро. Однако она, сама того не замечая, была молчаливее обычного, а ее лицо порой принимало такое тоскливое выражение, что этого не заметил бы лишь слепой. Рита следила за дочерью, слегка хмуря тонкие брови, и наконец не выдержала:
– Послушай, девочка, ты уже взрослая, и я не хочу вмешиваться в твою жизнь. Но, по-моему, с тобой что-то происходит. Не хочешь поговорить?
В голосе матери было столько участия и подлинной теплоты, что из глаз Клэр невольно брызнули слезы.
– Я встретила одного человека, мама, – выпалила она.
Мать подсела к ней и обняла за плечи.
– Так это чудесно! Только почему же ты плачешь?
И тут Клэр словно прорвало. Захлебываясь слезами, она выложила всю историю, ничего не скрывая. Мать не перебивала ее, лишь изредка поглаживала по голове. Наконец Клэр закончила рассказ и принялась вытирать глаза льняной салфеткой.
– Извини, я не собиралась на тебя все это вываливать.
– И очень хорошо, что поделилась со мной. У меня достаточно большой жизненный опыт. Может, и мое мнение тебе пригодится. Твой Джейк, видимо, очень хорош, раз ты так убиваешься.
