Улыбка мелькнула на губах Брига, но ее вытеснила сердитая гримаса.
— Я ей уши оборву за это! Ты ведь могла погибнуть! Небось взяла напрокат обычную машину, а надо было джип. Я тебе говорил.
Она слабо улыбнулась.
— Я знала, ты скажешь: «Я тебе говорил». Я тебя люблю.
Бриг все еще не мог остановиться, когда до него дошло, наконец, что он едва не пропустил мимо ушей самое важное из сказанного ему когда-либо в жизни.
— Что? — спросил он срывающимся голосом. Щеки его покрылись пятнами. Потемневшие глаза смотрели с опаской.
Она тронула дрожащими пальцами его лицо.
— Я сразу не поняла этого, но когда давала обещание Мэри, я уже была на пути к тебе. Бог знает, с каких пор. — Она попыталась рассмеяться, но смех застревал в пересохшем горле.
Синие глаза вспыхнули.
— Черт возьми, не слишком-то ты поспешала, — мрачно буркнул Бриг.
— Ну-у. Зато сегодня, думаю, добилась своего лучшего персонального показателя.
— Планы меняются, — крикнул Бриг слушателям, которые остались на месте. На лицах их играли улыбки. — Возвращаемся в лагерь.
— Ты так и собираешься нести меня? — спросила Сайрин. — Некоторые знатоки утверждают, что я несколько тяжелее, чем пушинка.
Бриг хмыкнул, напрягся и перехватил руки, чтобы было удобнее.
— Думаю, добредем, и на землю я тебя не уроню.
Сайрин ухватилась за воротник его рубашки, заговорила, запинаясь:
— Я не… То есть… Не знаю, как ты… — Она поспешила закончить свою мысль, увидев, что Бриг в полном недоумении: — Ну, в общем, это неважно! Наверное, я должна была тебе сказать: я люблю тебя, и у тебя, кажется, есть ко мне доброе чувство, и поэтому…
Он сразу остановился и поставил Сайрин на ноги.
— Доброе чувство?! — повторил Бриг. — Но ты же знаешь, как я отношусь к тебе, Ирен! Я обожал тебя и, словно робкий подросток, нес тебе сердце на ладони. Я устремлялся за тобой в недостроенные здания, мечтал спускаться по веревке мимо окон твоего служебного кабинета и лишь иногда пробовал спасти остатки своей гордости.
Вздернув подбородок, Сайрин сказала:
— Твое отношение к Марджори мне известно. Всякий раз, когда ты с ней рядом, видно, как нежно ты о ней заботишься. Твое отношение к родственникам, в том числе и к моим, я тоже знаю. Но меня, насколько мне известно, ты по-прежнему воспринимаешь как некий вызов себе, лишь как физически подходящего партнера. И если это так, я бы хотела, чтобы ты прямо сказал мне об этом, потому что…
Широкой ладонью Бриг прикрыл ей рот, синие глаза буквально пронзили Сайрин.
— Подходящий партнер? Да за кого ты меня принимаешь?! За ловеласа, ищущего легких побед? Я люблю тебя. Понятно? Я — люблю — тебя!
Сайрин закрыла глаза, как бы впитывая каждое слово, и прижалась к его груди.
— Тогда все в порядке, — прошептала она.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, — грустно признался Бриг. — Хотя нет, вру, — не сразу. Зато, когда ты поедала поджаренные мною тосты на веранде моего дома, я уже был влюблен по уши. Ты тогда еще рассуждала о своих планах на будущее, в которых не было места для мужчины.
— Да, рассуждала. И могла бы жить так, если бы захотела. Но теперь не желаю. Я хочу жить с тобой…
— Ну, ты знаешь мое мнение, Сайрин Стоун. Ты — женщина, которая всегда добивается своего.
Бриг опять подхватил ее на руки и во всю прыть помчался к дому.
Утреннее солнце золотистыми кружевами света и тени оплело веранду. Внизу в джунглях перекликались птицы-колокольчики. Сайрин потянулась и оперлась на перила. Глубокий вдох наполнил легкие ароматами эвкалипта и цветущих кустарников. Она помнила лишь, как приняла душ, и Бриг забинтовал ей ноги. После этого она, должно быть, провалилась в сон.
Когда Сайрин проснулась, она была одна. Стояла тишина, нарушаемая лишь голосами птиц и жужжанием насекомых. Вероятно, Бриг ушел в экспедицию, которая была прервана вчера ее внезапным появлением. Ее дорожная сумка находилась возле постели. Во дворе стояла взятая ею напрокат машина, покрытая засохшей грязью.
Слегка разочарованная, Сайрин отправилась побродить по уютному дому в надежде найти какую-нибудь весточку от Брига. Хотя бы просто записку: «Вернусь на следующей неделе». Или: «Увидимся в Мельбурне такого-то числа». Но ничего не обнаружилось. Ноги болели. Очарованная тишиной, она села на веранде с книгой стихов, которую полгода назад Бриг взял с полки в ее доме в Мельбурне.
Сайрин раскрыла томик на закладке — это был конверт Софии. Ничего особенного на этих страницах она не нашла. Ей представилось, как Бриг берется за чтение стихов и ему попадаются сонеты о любви потерянной. Посмеявшись над своими романтическими мечтаниями, Сайрин захлопнула книгу. Она помахала, словно веером, незаклеенным конвертом с обратным адресом газовой компании, затем заглянула внутрь.
Это не был счет за газ. Она искала поутру записку от Брига, а нашла письмо от Софии. Сайрин всматривалась в знакомый с детства почерк с увлажнившимися глазами.
«Моя драгоценная Сайрин!
Надеюсь, ты меня простишь, когда ознакомишься с условиями моего завещания. Я всегда считала свою жизнь состоявшейся с точки зрения всего, чего я достигла, а также с позиции моей независимости, и в известной мере была права. Но, Сайрин, к сожалению, я не разделила свою судьбу ни с кем, и у меня нет уверенности, что я достаточно ясно дала тебе понять эту свою боль. Моя дорогая девочка, мне становится страшно при мысли, что я могла тебе внушить, будто независимость превыше всего. Я хочу, чтобы ты знала, что независимый человек может временами быть очень одиноким. Я люблю свой дом и сад, но тебя люблю еще больше. Меня не очень волнует, что станет с моим имуществом, но твое будущее — моя первейшая забота. Потому я и внесла в завещание свое сумасшедшее условие, надеясь, что оно заставит тебя подумать…»
Сайрин улыбалась и тихо плакала одновременно. Прочитав письмо, она произнесла:
— Я уже сама пришла к тому же выводу, София!
Сложив листок, Сайрин положила конверт на прежнее место в книге. Перст судьбы указал Бригу именно на этот томик среди сотен других на полках в доме Софии…
Сайрин откинулась назад в шезлонге и задремала в тишине. Когда она открыла глаза, Бриг был рядом. Она улыбнулась.
— Ты разве не в джунглях?
— Я подумал: если даже концерн «Уорд» способен обойтись без тебя, то слушатели моей школы вполне могут побыть без тренера.
Он выложил на стол тюбики с мазями и лейкопластырь и, встав на колени, принялся разбинтовывать ноги Сайрин.
— Думаю, я тоже полюбила тебя здесь, в этом доме, — призналась она, глядя на его склоненную голову. — Я представляла себе твои взлохмаченные волосы, и мне хотелось запустить в них пальцы.
