Встреча - Наталья Дёмина

— В штатном режиме? Пациентке бы сообщили? Об ошибке? И это всё? Ни угрызений совести, ни раскаяния? Человек чуть с ума не сошёл, а вы… Кстати, первоначальные анализы, как вы выразились, были сделаны в вашей лаборатории.

— В моей? — хмыкнул доктор. — Я больницей не владею. Я просто работаю. И сделал всё, между прочим, что было в моих силах и компетенции. На вашем месте, я бы радовался счастливому стечению обстоятельств, а не истерики закатывал. В другом месте пациентку бы молча экстренно прооперировали, а потом выясняли бы, что и как.

— У вас нет сердца! — воскликнул Валентин.

— Ну, об этом может сказать только наш патологоанатом Сергей Сергеевич.

— Шутка с бородой, я понимаю, — хмыкнул мужчина. — Боюсь, только у нас, у адвокатов, шутки обычно судом заканчиваются.

— Угрожаете? — нахмурился Григорий Степанович.

— Даже, не предупреждаю, — широко улыбнулся Валентин.

— Понятно, — вздохнул доктор. — Стараешься, стараешься, людям помочь хочешь, а в результате, — опять вздохнул, — одна чёрная неблагодарность.

— Почему же сразу неблагодарность? Помнится, я неплохо отблагодарил лично вас, за то, чтобы Маргарите место в больничке нашлось. И к вам у меня претензий нет. А вот к лаборатории…

— Ну, да. Ну, да, — нахмурился Григорий Степанович, ругая себя, что вообще связался с Валентином и Маргаритой.

«Эх, — поморщился он, — почему никто не думает о том, что врачи тоже люди, а людям свойственно ошибаться».

— Вы уже сказали Маргарите? — спросил Валентин.

— Тут такое дело, — отвёл взгляд мужчина.

— Какое дело?

— У неё сильно подскочило давление. Все эти волнения. Ну, вы понимаете.

— Если честно, то нет. Как сообщить женщине, что у неё рак, так это запросто, а как обрадовать её, что она здорова, то надо подождать.

«Крыса адвокатская, — рассердился Григорий Степанович. — Кто из нас врач, в конце концов!»

Маргарита слушала доктора и никак не могла поверить в то, что он пытался ей сказать.

— Вы хотите сказать, что у меня, — голос женщины задрожал от напряжения и волнения, — нет рака?

Она даже забыла, как дышать, пока ждала ответ. Её сердце стучало быстро-быстро.

— Да, именно это я и хотел вам сообщить, — вздохнул Григорий Степанович, будто признание этого факта вызывало острую боль в его сердце и было для него крайне неприятно.

— Значит, я здорова? — воскликнула Рита — Как же так?

— Ну, допустим, — снова вздохнул доктор, — вы не совсем здоровы. Проблемы имеются.

«А у кого их нет…» — подумал про себя мужчина.

— Но это не рак? — ещё раз уточнила женщина.

— Не рак, — поморщился мужчина в белом халате.

— Но мне прислали результаты из лаборатории, — продолжала сомневаться Рита. — Как же так?

— Вы не рады? — не сдержал ехидства в голосе Григорий Степанович, вглядываясь в измождённое лицо женщины. Он и сам сейчас был бы не против прилечь и отдохнуть. Ему даже домой не удалось попасть, так как этот «наглый адвокатишка» вцепился в него словно сторожевой, злобный пёс и не давал возможности продохнуть от своего жужжания, рычания и многочисленных угроз. Мужчине с таким трудом удалось отвязаться от адвоката, чтобы с глазу на глаз переговорить с Маргаритой.

«Как же достали эти чувствительные бабы, — промелькнула у него мысль. — Обнаружили рак — льют слёзы, сообщаешь, что нет рака — льют слёзы. Вот и эта… Будто она одна такая… Не вижу никакой проблемы. Ну, ошиблись девочки в лаборатории… Что тут такого? Подумаешь, немного поволновалась, слила не нужные слёзы… Ничего криминального же не произошло. Что-то я не заметил, чтобы она рвалась стать матерью. В таком возрасте и без детей. Зато и муж, и любовник — всё в наличии. Один бизнесмен, другой адвокат. Как удобно…».

— Я… — растерялась Рита.

— Разве вы не должны поблагодарить персонал, что всё ещё остались женщиной? Будь вы в другом месте, вас бы вначале прооперировали, а потом бы только стали разбираться.

— Я… — побледнела от слов врача Маргарита.

Дверь в палату распахнулась и внутрь ворвался Валентин:

— Кажется, я во время.

— Валентин? — сквозь слёзы выдавила из себя Рита. Больше всего она хотела, чтобы он обнял её. Ей хотелось ощутить его тепло, потому что после слов доктора, что она «всё ещё осталась женщиной», Рита чувствовала себя грязной и никчёмной.

— Риточка! — Валя бросил пальто и белый халат, которые держал в руках на тумбочку, а сам, под возмущённым взглядом доктора, обнял женщину. — Ну, что ты. Что ты… И это называется, — зло посмотрел на мужчину в белом халате, — деликатно поговорить? Вы решили добить её приятными новостями? — зашипел, словно змей, нависая над ним.

— Вы! Что вы себе позволяете! Если адвокат, то считаете, что можете вот так безнаказанно швыряться оскорблениями!

Валентин хищно улыбнулся и достал из верхнего кармашка пиджака ручку-диктофон.

«Разве вы не должны поблагодарить персонал, что всё ещё остались женщиной», — по палате разнёсся едкий голос Григория Степановича.

Рита вздрогнула и сильнее прижалась к Валентину.

— Вы! — доктор побагровел. Он поднялся со стула и повторил: Вы! — тряся кулаками перед лицом адвоката.

— Не думаете же вы, что это единственный записывающий гаджет в моём распоряжении? — улыбнулся Валя, но его улыбка больше походила на звериный оскал.

Григорий Степанович открыл рот, закрыл его и пулей вылетел из палаты.

— Зачем ты так? — вздохнула Рита, чувствуя, что сил у неё совсем не осталось.

— Каждый должен отвечать за свои ошибки.

— Но он же не виноват, что всё так получилось, — снова вздохнула женщина.

— Да. Он не виноват, но он позволил себе унизить тебя, как человека, как женщину. Врач, потерявший чувство сострадания и считающий себя выше простых смертных, не должен лечить. Так любил говорить мой школьный приятель.

— Любил?

— Да, — Валентин невидящим взглядом посмотрел в окно. — Он был кардиологом. Весьма неплохим, между прочим. И умер, как это не парадоксально, от сердечного приступа.

— Ох, — вырвалось у Риты.

Мужчина продолжал молча смотреть в окно, а Маргарита принялась осторожно поглаживать мужчину по спине. Ей хотелось… Она и сама не знала, чего ей хотелось.

В комнате было темно. Ирина поднялась с дивана и подошла к окну, где танцевали причудливые тени, которые отбрасывали деревья, дома, машины. Свет уличных фонарей смягчал мрачную темноту безлунной ночи.

Женщина обняла себя руками и вздохнула.

С тех пор, как она повздорила с Валентином, и он выскочил из квартиры прошло несколько дней. На телефонные звонки мужчина не отвечал, домой не возвращался, а заявиться