Но когда я добралась до вершины холма, обошла стену и остановилась перед узорчатыми железными воротами, все вопросы вылетели из головы, уступив место страху.
Несколько минут я стояла перед высокими воротами, не смея шелохнуться, но потом, поборов свой страх, подняла и отпустила тяжелое железное кольцо, висевшее на воротах. Кольцо сказало «блим-м-м», ворота загудели, и мне, если честно, тут же захотелось пуститься наутек. В тот миг я даже обрадовалась бы, если бы мне пришлось остаться гостем, которого не пожелали принять.
Однако очень скоро за воротами раздались шаркающие шаги. Хотя я и не знала, остались ли у этих странных хозяев слуги, мое воображение немедленно нарисовало мне образ жуткого согбенного привратника вроде администратора бервикской гостиницы Клайда Мортингера, только куда более угрюмого и мрачного.
Тяжелые ворота постепенно начали подниматься. Я знала, что владение горело, что хозяева нанимали специального архитектора, который восстанавливал стену, пострадавшую при пожаре больше всего. Но мне все равно казалось удивительным, что стена и ворота, которые, по сути, сделали заново, все же сохранили какой-то средневековый дух.
Привратник, или дворецкий, вопреки моим ожиданиям оказался обычным старичком. Впрочем, когда я зашла на территорию владения и попыталась заговорить с ним, выяснилось, что он… немой.
Мой безмолвный проводник жестом попросил меня следовать за ним, и я, с тоской оглянувшись, направилась к высокому крыльцу — главному входу в дом Крейнов.
Все то время, что я шла за своим молчаливым спутником, мне вспоминалось то, что Стив Скипер рассказывал об этом доме и своем детстве. В доме до сих пор были задернуты все шторы, а в просторном зале над камином висел портрет красивой темноволосой женщины в синем платье, поразительно напомнившей мне кого-то очень знакомого. В редких лучиках солнца, умудрившихся прошмыгнуть через шторы, клубилась пыль. Здесь все было покрыто пылью, и я подумала, что, наверное, у Крейнов, у тех, что остались в живых, нет никакой прислуги, кроме этого немого привратника.
Если честно, я поражалась собственной наблюдательности, невесть откуда взявшейся в такой волнительный момент. Похоже, это был именно тот случай, когда любопытство пересилило страх. Я шла по дому, о котором так много слышала, и вполне естественно, что мне было безумно интересно осмотреть его изнутри.
По широким ступеням, покрытым вылинявшим темно-синим ковром, мы поднялись на второй этаж. Привратник привел меня в довольно просторную и удивительно чистую — по сравнению с остальным домом — комнату, в которой тоже горел камин. Жестом указав мне на большой деревянный стул с высокой спинкой, он направился к двери.
— Погодите, куда же вы? — недоуменно спросила я, решив, что он оставляет меня в одиночестве.
Но я ошиблась.
Кресло, стоявшее напротив камина, неожиданно зашевелилось, и из-за спинки выглянуло чье-то лицо. Вот тут-то я по-настоящему испугалась.
— Добрый день, Джо, — раздался голос мужчины, сидевшего в кресле. — Простите, что не обращаюсь к вам должным образом. Но ваше полное имя мне куда меньше нравится.
— Откуда вы его знаете? — испуганно прошелестела я.
— А вы думаете, что вампиры сидят в своих замках, ничего не видят и не слышат? Нет, милая, вы сильно ошибаетесь.
Почувствовав легкое головокружение, я оперлась на спинку стула, стоявшего передо мной. В таком начале не было ничего хорошего. Скорее очень близко маячил конец.
— Напрасно вы так боитесь меня, — не вставая с кресла, произнес мужчина. — У меня мрачные шутки и отвратительный характер, но я ни капли не страшный, поверьте мне.
Выпустите меня отсюда! — хотелось прокричать мне, но я и рта не могла раскрыть от ужаса.
— Вы, наверное, удивлены, что я вообще пустил вас сюда?
Я сделала чахлую попытку кивнуть, но потом вспомнила, что мой собеседник меня не видит, и выдавила из себя робкое «да».
— Может, вы все-таки присядете? Разговор у нас будет долгим. Вы ведь явно пришли сюда не для того, чтобы осведомиться о моем здоровье…
Я рухнула на стул. Человек, сидевший в кресле, наконец-то встал с кресла и показал мне свое лицо. К моему великому облегчению, оно ничем не напоминало зловещий лик вампира. Это было вполне обычное, я бы даже сказала, заурядное лицо пожилого и очень уставшего человека. Прозрачно-серые глаза, широкие брови, небольшой нос, тонкие губы, сжатые по обеим сторонам морщинами. И совершенно ничего страшного.
— Я вас разочаровал? — усмехнулся незнакомец. — Вы, наверное, думали, что я буду щелкать клыками и тянуться к вам своими страшными скрюченными пальцами? Ведь так нас, вампиров, описывают в Бервике? Не расстраивайтесь, наступит полночь и у меня обязательно вырастут клыки и все, что полагается.
Честное слово, я не знала, что думать, тем более что отвечать.
— Джо, а у вас вообще есть чувство юмора? Поняв, что он играет со мной как кошка с мышью, я разозлилась и наконец-то обрела дар речи.
— Хотела бы я посмотреть, как бы шутили вы, если бы оказались на моем месте! — гневно ответила я. — Вся деревня, весь город запуганы вами до такой степени, что люди боятся высунуть нос из дома.
— Я к этому совершенно непричастен, — покачал головой мужчина. — Жаль только, что мой сын не всегда прислушивается к моему мнению. Вы ведь сами еще молоды, Джо, и, наверное, знаете, как трудно родителю убедить своего ребенка?
— Мои родители никогда не пытались меня убедить, — ответила я, боковым зрением высматривая, нет ли где поблизости сына этого не в меру ироничного родителя. — Они просто делали так, как считали нужным.
— И вы не сопротивлялись? — полюбопытствовал он, развернув кресло спинкой к камину. — На вас это не похоже. Если бы вы были такой послушной овечкой, какой хотите казаться, то никогда не пришли бы сюда.
— Времена меняются, — ответила я ему.
— Да, — кивнул он, усаживаясь в кресло. — Только люди не меняются, и Бервик тому наилучший пример. Джо, может быть, вам все-таки принести чаю? Или вы предпочитаете кофе?
— Вы так и не сказали, откуда знаете мое имя, — проигнорировав его вопрос, поинтересовалась я.
— Сын сказал, что вас зовут Джо. Странное имя для девушки.
«Не бойся, Джо», — вспомнила я. Кровь застучала у меня в висках. Неужели его сын — то самое чудище, плащ которого порвал мой Нильс? Я не осмелилась озвучить свои мысли человеку, который сидел напротив меня, и ограничилась вопросом:
— А кто ваш сын? Я его знаю?
Мужчина окинул меня таким взглядом, что у меня мурашки побежали по телу. Уж не задумал ли он отдать меня на растерзание своему отпрыску?
