Медленно отпивая коктейль, она решила включить музыкальный центр. Откинувшись в кресле и расслабившись, она подумала, что могла бы быстро привыкнуть к роскоши.
Пьер вернулся с новыми извинениями за задержку месье и предложил ей печенье и бокал шампанского. Решив, что не стоит мешать напитки, Риган отказалась от шампанского, но с аппетитом принялась за печенье. На ланч она съела только сандвич, а утром выпила чашечку кофе.
Она нажала на кнопку, находившуюся под крышкой столика, и, когда Пьер появился вновь, попросила еще печенья.
— Оно действительно очень вкусное, — добавила она, извиняясь. — Вы, наверное, держите прекрасного повара.
— Его я пек сам. — После пары коктейлей с водкой внешность старика казалась Риган не такой уж и ужасной. — Помимо всего, я француз, а мы умеем делать такие вещи. Я рад, что вам понравилось.
Музыка смолкла, и Риган поняла, что она ждет уже больше часа. Впрочем, ожидание почему-то не показалось ей долгим. Она включила джаз и прибавила громкости.
Поставив пустой бокал на столик, Риган прошла через холл в поисках ванной комнаты. Она оказалась такой же роскошной, как и вся квартира...
Она не смогла устоять перед любопытством и заглянула в кабинет, две спальни, а потом в еще одну, очень большую спальню с огромной кроватью, на которой, по мнению Риган, могла уместиться целая армия.
Наконец она вернулась назад к бару и налила себе водки со льдом и тоником. Она все еще сомневалась в правильности того, что собиралась сделать.
Риган скинула туфли и уселась на мягких подушках дивана. Потягивая коктейль, жуя печенье и закрыв глаза, она стала слушать музыку. Она почти полностью отключилась, когда вдруг услышала звук закрывшейся тяжелой двери и мужские голоса.
Она соскользнула с дивана, поправила платье и волосы и нервно прикусила нижнюю губу, глядя на дверь. Сначала голоса были едва слышны, а затем более отчетливо зазвучал голос Пьера и другой... глубокий, отрывистый, с нотками нетерпения.
Внезапно Риган обнаружила, что стоит на ковре в чулках, а ее туфли на высоких каблуках неведомо где. Она нашла их и едва успела надеть одну туфлю, когда в комнату вошел мужчина.
Высокий, темноволосый, широкоплечий. Риган была поражена. Она перешла от смешного к возвышенному на протяжении всего нескольких часов!
Весь ее сумасшедший план был обречен с самого начала.
Конечно, незнакомец — совсем не тот мужчина, которого она ожидала, — он был просто слишком, слишком красив.
— Разрешите мне...
Риган не заметила, что уронила вторую туфлю, пока он не нагнулся, чтобы поднять ее.
— О, спасибо... — сказала она запинаясь, все еще балансируя на одной ноге, потрясенная его внешностью.
Вблизи мужчина оказался не так красив, как на первый взгляд. Но он был довольно высок — выше метра восьмидесяти, — а его черный костюм и темно-синие рубашка и галстук подчеркивали стройную фигуру.
— Я... я сняла их, — пояснила она, опуская обутую ногу на пол и перенося вес на нее, стараясь стоять на носке другой ноги, чтобы сохранять равновесие.
Он улыбнулся ее объяснению, отчего она почему-то затрепетала.
— Да, я вижу, — заметил он с иронией.
Его большой палец измерял длину тонкого каблука.
— Вам в них неудобно?
Его голос был глубоким и завораживающим.
— Нет... Я... Я только прилегла...
Он изогнул брови, и она почувствовала, что краснеет, так как вдруг представила себя раздетой и лежащей на черных шелковых простынях, подобно девушке-рабыне, ожидающей прихода своего хозяина и господина.
— На диване, — подчеркнула она чопорно.
— Конечно, — согласился он, а по выражению его глаз она поняла, что он прочел ее скрытую мысль. Ее охватил жар. Неужели так легко разгадать, о чем она думает?
— Можно мне?
Не ожидая ответа, он встал на колени на белый ковер и обхватил лодыжку ее ноги длинными пальцами, пытаясь немного приподнять.
Риган вскрикнула, теряя равновесие на своем высоком каблуке, и схватилась за его плечи, чтобы устоять. Даже через ткань пиджака она почувствовала крепкие мускулы.
— Что вы делаете? — прошептала она, решив, что он какой-нибудь фетишист. — Ох...
Надев ей туфлю, он поводил ею из стороны в сторону, чтобы проверить, как она сидит.
— Спасибо. Вам не надо было беспокоиться, — промямлила Риган.
Он откинул голову назад.
— Мне это понравилось, — сказал он, встретив взгляд ее широко открытых глаз, а его пальцы все еще легко сжимали ее тонкую лодыжку. — У вас очень красивые лодыжки. И ноги... — добавил он, передвигая свои пальцы вверх до чувствительных ямок под коленями.
Сердце Риган билось как сумасшедшее, а ее дыхание участилось. У нее не было больше сомнений. Это было то самое. Это был он.
— Спасибо, — повторила она, надеясь, что выглядит не такой возбужденной, какой себя чувствовала.
— Простите за то, что вам пришлось так долго ждать. Надеюсь, вы не очень скучали. — Он медленно поднялся в полный рост.
Риган видела, как он внимательно разглядывал ее, пока вставал. Ее кожу покалывало от предчувствия чего-то прекрасного и ужасного одновременно, ее глаза потемнели, а ноздри трепетали, вдыхая теплый мужской запах.
— Пьер сказал мне, что вас зовут Ева.
Она кивнула, ее ресницы дрогнули от его близости. Будучи невысокой, она привыкла, что мужчины всегда возвышаются над ней, но она не привыкла так остро чувствовать свое женское «я».
Не в пример Пьеру, он не выказывал даже следов сомнения.
— Какое совпадение, — сказал он, беря ее руку и поднося пальцы к своим губам. — В таком случае можете называть меня Адамом.
— Вас зовут Адам? — повторила она, вздрогнув от прикосновения теплых губ. Она и не знала, что один мимолетный поцелуй может оказаться таким эротичным.
Мужчина сел на диван, но не отпустил ее руки.
— Итак, мы — Адам и Ева, мы в райском саду... и на этот раз поблизости нет змея.
«Нет змея, только червь, который покажется в конце!» — подумала Риган, тщетно пытаясь призвать на помощь присущее ей чувство юмора.
— Сожалею, что Клео не смогла прийти, — солгала она, медленно вытаскивая пальцы из его руки. — Я надеюсь, вы не очень разочарованы. — Свои слова она подкрепила светской улыбкой.
— Есть у облака серебряная подкладка, — пробормотал он, глядя на ее губы, нежную мочку уха, ее фиалковые глаза, в которых сквозило возбуждение.
— И в каждой жизни должен выпасть дождь, — продолжила она рассеянно.
Его губы искривились.
— Вы говорите о жизни Клео или о моей? — Его голос упал до вкрадчивого шепота. — Вы ведь не планируете дождь во время сегодняшнего парада, не так ли, Ева?
