Оставалось простое — постоять в толпе некоторое время, чтобы присутствующие заново привыкли к виду надолго покидавшего Нью-Йорк самого главного босса; все-таки сфотографироваться для светской хроники — это полезно; возможно, захватить с собой кого-нибудь и отправиться домой. Он вспомнил любимый диван и украдкой вздохнул.
Тони говорил о перспективах развития с редактором «Тонуса», пожилым флегматичным субъектом с обвислыми бульдожьими щеками (к чести его, надо сказать, бизнес он вел тоже по-бульдожьи), и рассеянно обводил взглядом толпу. Вот хорошенькая шатенка, которая ему призывно улыбается. Вот платиновая блондинка в ультрамодном платье, напоминающем рыбью чешую. Цвет волос будет отлично сочетаться с рукоятью моей новой трости. Тони не сомневался, что запустит очередной модный всплеск, стоит ему еще пару раз появиться с тросточкой на светском мероприятии. Получилась же та шутка с галстуками…
Он скомкал очередную фразу, остановившись взглядом на женщине, сидевшей вполоборота у стойки. Ноги. Черт возьми, какие ноги! И рыжие волосы, и профиль с античных римских монет. На ней было вечернее платье средней длины, ярко-алое, с открытой спиной. Когда незнакомка повернулась, не замечая взгляда Тони, он разглядел идеальный овал лица, тонкий нос и трогательную челку. Пожалуй, на сегодня сойдет вот эта красавица.
— Ви, — вполголоса произнес Тони, — вон та рыжая у стойки. Информацию о ней.
— Минуту. — Оливия отступила на шаг и коснулась гарнитуры. Тони ради интереса засек время. Через пятьдесят шесть секунд ассистентка снова стояла рядом.
— Линда Тайлер, финансовый консультант. Ее привел Ричард Сноу.
— Сгодится, — хмыкнул Тони, поставил пустой стакан на поднос.
Официантка улыбалась как заведенная, протягивая ему следующий. Оливия лишь покачала головой.
Линда точно засекла тот момент, когда Тони Мэтьюс обратил на нее внимание, и постаралась ничем не выдать ни своей радости, ни интереса к нему. Скользнула равнодушным взглядом — и отвернулась. Либо он сейчас подойдет, либо она через некоторое время привлечет его внимание более активно. Впрочем, боевых действий развертывать не пришлось — за спиной раздался голос Мэтьюса:
— Позвольте угостить вас коктейлем?
Линда медленно обернулась. Тони стоял рядом с ее стулом, небрежно опираясь на богато инкрустированную трость, а в другой руке держал стакан с виски. Зеленовато-карие глаза Мэтьюса — глаза сокола — были прищурены, на лице играла фирменная усмешка, которую очень любили тиражировать фотографы светской хроники. Элегантный темный костюм в еле заметную тонкую светлую полоску, небрежно расстегнутый ворот бежевой рубашки и эта щегольская трость — модный аксессуар, стоящий бешеных денег.
Тони Мэтьюс во всей красе. Он и не подозревал, сколько всего Линда знает о нем. Его лицо она знала теперь, как свое собственное отражение в зеркале, так как просмотрела не одну тысячу фотографий — благо видео- и фотоматериалов о Мэтьюсе существовало больше, чем китов в Тихом океане. Будучи среднего роста, Тони производил впечатление высокого человека — за счет харизмы и дьявольского обаяния. Владелец множества газет и журналов, управляющий нескольких крупных телеканалов, он, по слухам, вел переговоры о создании или покупке своей кинокомпании. Мэтьюс не брезговал недвижимостью, владел акциями крупнейших нефтяных, транспортных и пищевых компаний, играл на бирже, вкладывал деньги в новейшие научные исследования и в космическую промышленность. Его состояние оценивалось в восемь с половиной миллиардов долларов. Впрочем, статус миллиардера достался Мэтьюсу не сразу, принимая во внимание все ту же космическую промышленность, которая не спешила радовать его яблонями на Марсе, и широко известную черту характера — мотовство. Он любил покупать стоившие кучу денег и зачастую совершенно бесполезные вещи — от баснословно дорогих технических игрушек до отживших свое ядерных полигонов в Неваде. К чести его надо сказать, Мэтьюс не был жадным и щедро платил всем своим многочисленным сотрудникам, а также жертвовал огромные суммы на благотворительность. И при этом был самым известным плейбоем и язвой Нью-Йорка.
Четыре года назад Мэтьюс — от скуки, не иначе — вложил средства в развитие сети магазинов, торгующих книгами, бытовой и компьютерной техникой, и на крыльях удачи влетел в первую сотню списка «Форбс». При этом он оставался досягаемой личностью, охотно давал интервью, не брезговал камерными мероприятиями вроде этого дня рождения журнала, а также, хотя мог позволить себе до конца жизни валяться под пальмой, продолжал руководить гигантской корпорацией «Мэтьюс лимитед» и делал это достаточно жестко и очень умно. Его лицо частенько появлялось на страницах «Форчун», «Бизнеса» и «Файнэншл таймс». Не далее как три дня назад фото Тони Мэтьюса украсило — не в первый раз — обложку журнала «Эсквайр».
И вот этот выдающийся во всех отношениях человек стоял сейчас перед Линдой.
В жизни Тони Мэтьюс оказался немного иным, чем на фото и видеозаписях. У него было умное красивое лицо, однако красота не растиражированная, не холодная, которая не сходит с обложек модных журналов, а благородная, средневековая. Чем-то он напоминал испанского конкистадора и королевского мушкетера в одном лице. И автопортрет Дюрера в образе Христа. Прямой, но не классический нос, красивые глаза с пушистыми ресницами, горизонтальные брови, элегантная, очень короткая бородка и короткие же усы, как раз и наводившие на мысль о мушкетерах. Темные волосы Мэтьюса, средней длины и чуть вьющиеся, были небрежно зачесаны назад, но из безупречной прически периодически выбивались предательские колечки. А еще у него был большой улыбчивый рот и глубокие складки у носа, доказывающие, что он любит смеяться.
— Коктейль, — повторил Тони Мэтьюс слегка насмешливым тоном. — Знаете, молчаливая мисс, коктейль — это такая убойная смесь различных видов алкоголя и свежевыжатых соков, которую принято пить через трубочку и получать от этого удовольствие.
— Спасибо, — засмеялась Линда, — я знаю, что такое коктейль.
Ей говорили, что это будет легко, но она не представляла насколько. Всего лишь оказаться в нужное время в нужном месте — и вот она говорит с Мэтьюсом. Линда не испытывала ни страха, ни смущения перед этим человеком: во-первых, это непрофессионально, а во-вторых, она слишком много про него знает.
Тони щелкнул пальцами, и невесть откуда материализовавшийся официант поставил перед Линдой безалкогольную «пинаколаду», которую она заказывала уже пару раз. Очень милое обращение с информацией.
