И мать попрощалась с гостем.
Керри поняла, что оба остались довольны друг другом.
— Давно ты живешь здесь? — спросил Ферн, заводя автомобиль.
— Всю свою жизнь — я родилась в этом доме, — ответила она.
— Тебе нравится каждый день ездить в Лондон?
— Не слишком, — улыбнулась Керри, сбрасывая остатки напряжения. — Но там моя работа.
— Я рад.
— Рад? — удивилась Керри.
— Рад, что ты больше не работаешь на своего отца.
— Чего же ты обо мне не знаешь?
— Какой смысл входить в правление и не пользоваться своими привилегиями? — усмехнулся Ферн.
— Неужели ты проверяешь личные дела всех служащих «Ирвинг и Смолл»? — предположила Керри.
Ферн ненадолго оторвал взгляд от дороги и тепло посмотрел на спутницу.
— Не стану лгать, ты первая и единственная, — мягко произнес он.
Что-то незнакомое, чему Керри не могла дать название, разлилось в ее душе приятной волной.
— Ты простишь мне, что вчера я затребовал у менеджера по персоналу твое заявление, анкету и личное дело? В полной секретности, если тебя это волнует.
Ничего себе! Керри перевела дыхание.
— А я могу познакомиться с твоим личным делом?
— Спрашивай, о чем хочешь, — предложил Ферн, и она не смогла не восхититься его откровенностью.
Ужин прошел блестяще. Ферн заказал столик на двоих в уединенном, очень дорогом ресторане Лондона. К его чести, он ответил на каждый вопрос, который задала Керри. Правда, ей не хотелось, чтобы у него создалось впечатление, будто она слишком любопытна. Поэтому Керри старалась спрашивать как можно более безразлично.
— Ты живешь в Лондоне?
— У меня здесь дом, — ответил Ферн. — Керри засмеялась, когда он заявил: — Мы не слишком много разговаривали, не так ли? — И, к огромному изумлению Керри, добавил: — Я боялся, что, если затяну наше общение по телефону, ты найдешь причину не встречаться со мной.
Ее глаза расширились.
— Я… Ты… тебе же никогда не отказывали, правда? — с вызовом спросила она, ни на мгновение не поверив его словам.
— О, у тебя короткая память, — упрекнул ее Ферн. — Ты забыла, что не далее, как в прошлый вторник, предпочла вымыть свои замечательные волосы, а не поужинать со мной?
— Ах! — Она с улыбкой посмотрела на него. Он ответил ей серьезным взглядом.
— Жестокий вопрос, — пробормотал Ферн.
— Я знаю, — виновато вздохнула Керри, — но постараюсь исправиться. Итак, ты живешь в Лондоне, работаешь в Лондоне, а где проводишь отпуск?
— Отпуск? Что это такое?
— Неужели директора не отдыхают?
— Бессердечная женщина. Куда ты клонишь?
Керри взглянула на часы. Одиннадцать! А она даже не заметила! И кофе еще не принесли!
— Не могу поверить, что уже одиннадцать…
— Надеюсь, ты наслаждалась вечером не меньше, чем я? — спросил Ферн.
— Все было замечательно, — честно ответила Керри. Ей не хотелось, чтобы вечер заканчивался.
— Может, продолжим в клубе? — предложил Ферн.
Но Керри начала чувствовать беспокойство. Что-то здесь не так. Слишком легко они общаются друг с другом. Первое свидание часто бывает неестественным, напряженным, а здесь… Первое свидание? Неужели он пригласит ее снова? Керри надеялась, что да, но приказала себе поменьше мечтать.
— Пожалуй, нет, — вежливо отказалась она.
К сожалению, Ферн не настаивал и принял ее решение спокойно.
Они доехали до ее дома почти в молчании, и Керри даже встревожилась. Может быть, только ей понравился изумительный вечер?
Ферн, казалось, получил удовольствие от ужина, но в то же время ему приходилось отвечать на откровенные вопросы. Керри узнала, что он, как и она, единственный ребенок в семье, что его семья жила в Дорсете. В семилетнем возрасте родители отправили Ферна учиться в школу-интернат.
Эта информация сначала взволновала девушку. Ей было жалко маленького мальчика, которого отдали в интернат далеко от дома. Но вспомнив свое детство, наполненное криками и скандалами, она подумала, что еще неизвестно, у кого из них было более счастливое детство.
— Почему ты молчишь, Керри? — ворвались в ее мысли слова Ферна.
— Тебе не понравится, если я запою, — улыбнулась она.
Керри и не проронила больше ни слова, пока Ферн не привез ее домой.
— Спасибо за чудесный вечер, — искренне поблагодарила она, все еще чувствуя непонятную робость, и протянула ему руку.
— Неужели ты думаешь, — тихо произнес Ферн, нежно сжав ее ладонь и заглядывая в глаза, — что я отпущу тебя просто так?
Керри не нашлась что ответить.
И вдруг… сердце ее остановилось, когда Ферн наклонился к ней. Она стояла, словно зачарованная, пока он прикасался к ее губам ласковым и чутким поцелуем.
И слишком быстрым…
На мгновение она почувствовала, как напряглись мужские руки, а потом Ферн отстранился и отпустил ее.
Керри вошла в дом, не проронив ни слова. Она закрыла дверь и, лишь услышав звук отъезжающего автомобиля, смогла двигаться. Тихо и осторожно поднимаясь по лестнице, она все еще чувствовала прикосновение сильных рук к своим ладоням и изумительно теплого рта к своим губам.
Керри легла в постель, закрыла глаза и прикоснулась кончиками пальцев к губам, хранящим вкус поцелуя. С мечтательной улыбкой она вспоминала Ферна Майтленда. Да, он особенный.
Мечтательное настроение не оставило ее и в воскресенье. Ферн Майтленд занимал все ее мысли. Утром она спустилась на кухню. Три раза в неделю матери помогала прислуга, но в выходные Маргерит обходилась своими силами.
— Доброе утро! — поздоровалась Керри.
Мать готовила яичницу с беконом для мужа.
— Как прошел вечер? — спросила она.
Вчерашнее свидание казалось Керри слишком личным событием, чтобы обсуждать его даже с мамой.
— Прекрасно! — с улыбкой ответила девушка. Она стала рассказывать, где они обедали и что заказывали. Ее голос быстро затих при взгляде на обеспокоенное лицо матери. — Что?..
— Ферн Майтленд, кажется, отличается от твоих обычных друзей, — резко заявила мать.
Вряд ли Ферна можно назвать другом, но Керри пришлось согласиться, что он, конечно же, не похож на тех, с кем она встречалась раньше.
— Да, — спокойно ответила девушка.
— О, Керри, я так боюсь за тебя! — внезапно воскликнула мать.
Керри ошеломило признание матери, однако она постаралась воззвать к ее чувству юмора.
— Такая уж у тебя работа, — поддразнила она ее.
Но Маргерит было не до шуток.
— Он выглядит гораздо более… более светским…
— О, мама, — фыркнула Керри, — если ты имеешь в виду Тревиса Ватсона, то все мужчины по сравнению с ним — светские львы.
