— Пожалуйста, зайдите, мисс Бакстер. Мистер Бардоф вас ждет, — сказала она с улыбкой.
Пройдя в двустворчатую дверь, Хилари не успела толком рассмотреть изысканное оформление комнаты, потому что взглядом ее завладел мужчина за необъятным дубовым столом с панорамой города за спиной.
— Доброе утро, Хилари. — Он встал ей навстречу. — Вы все же войдете или так и останетесь стоять в дверях?
Хилари выпрямила спину и ответила холодно:
— Доброе утро, мистер Бардоф, приятно снова видеть вас.
— Не стоит кривить душой, — беззлобно посоветовал он, подводя ее к стоявшему у стола креслу. — Глаза бы ваши больше на меня не глядели, ведь так?
Хилари не нашлась, что ответить на это слишком справедливое предположение, и удовольствовалась неопределенной улыбкой.
— Тем не менее, — продолжал он так, словно она на словах подтвердила его вывод, — в мои намерения входило, чтобы вы, несмотря на ваше нежелание, все же пришли сегодня сюда.
— А что у вас за намерения, мистер Бардоф? — спросила она резко, задетая его надменным тоном.
Он откинулся в кресле и окинул Хилари холодным взглядом с головы до ног. Разглядывал неторопливо, с явным намерением смутить. Но Хилари сохранила внешнее хладнокровие. Она привыкла, что ее разглядывают, — таково было одно из условий ее профессии. Этот человек ни за что не должен догадаться, что от его взгляда пульс ее нервно зачастил.
— Мои намерения, Хилари, пока что чисто деловые, — он взглянул на нее в упор, — хотя это можно изменить в любой момент.
Эти слова повредили броню Хилари настолько, что ее щеки чуть-чуть порозовели. Мысленно проклиная свой румянец, она все-таки не отвела глаз.
— Боже мой, — иронически приподнял он брови, — да вы покраснели! Не знал, что есть женщины, еще способные на это. — Он улыбнулся шире, определенно радуясь тому, что от его слов ее румянец сделался гуще. — Вы, должно быть, последний представитель вымершей породы.
— Может, мы обсудим дело, ради которого я пришла, мистер Бардоф? — спросила Хилари. — Вы, наверное, очень занятой человек. Не знаю, поверите вы мне или нет, но я тоже страшно занята.
— Как же, как же, — кивнул Бардоф, задумчиво улыбаясь. — Я припоминаю: «Не торчать же нам тут весь день». Я задумал серию фотографий для моего журнала «Мода», особенную серию. — Он закурил и предложил сигареты Хилари, но та отрицательно качнула головой. — Я уже некоторое время обдумываю одну идею, для которой требуется подходящий фотограф и подходящая модель. — Он сощурился и снова оценивающе оглядел ее, так что у Хилари возникло ощущение, будто ее изучают под микроскопом. — И вот теперь я их нашел.
Она поежилась под его пристальным взглядом.
— Может быть, вы расскажете поподробнее, мистер Бардоф? Я полагаю, не в ваших обычаях самому беседовать с моделью. Наверное, речь идет о чем-то совершенно необыкновенном.
— Думаю, что да, — вкрадчиво согласился он. — Эта идея — фотосерия, — ну, или если угодно, история в картинках множества женских лиц. — Он встал с кресла и пересел на край стола, и Хилари смогла оценить во всей красе его поджарую фигуру, от которой веяло силой и мужественностью. — Я хочу проиллюстрировать все грани женской натуры: деловая женщина, женщина-мать, спортсменка, искушенная женщина, святая невинность, роковая соблазнительница, ну и так далее. Короче, собирательный портрет Евы — вечной непреходящей женственности!
— Выглядит весьма заманчиво, — невольно заразилась Хилари его энтузиазмом. — Вы считаете, я подойду для некоторых типов?
— Я знаю, что вы подойдете для всех типов, — категорически заявил он.
Тонкие брови Хилари удивленно взметнулись вверх.
— Вы хотите сделать весь показ с одной-единственной моделью?
— Да. С вами.
Отчетливо ощущая, что она словно уходит под воду, Хилари решила высказаться напрямик:
— Было бы глупо не заинтересоваться подобным проектом, а я, кажется, не полная идиотка. Но почему я?
— Ах, оставьте, Хилари, — проговорил он нетерпеливо и, протянув руку, взял ее за подбородок. — У вас же есть зеркало. У вас хватает ума понимать, что вы красивы и необыкновенно фотогеничны.
Он сказал это так, словно она неодушевленный объект, а не живой человек, при этом его сильные худые пальцы причиняли ей неудобство.
— В одном только Нью-Йорке целая армия красивых, фотогеничных моделей, мистер Бардоф. Уж вам это лучше известно, чем кому-то еще. Я хочу понять, почему вы рассматриваете в связи со своим проектом именно мою кандидатуру.
— Я не рассматриваю. — Он встал и сунул руки в карманы, и Хилари злорадно отметила, что он начал раздражаться.
— Я больше никого не рассматриваю. У вас крайне ловко получается проникнуть в самую сердцевину образа. Мне кроме красоты нужна еще многоплановость. Нужна искренность в дюжине разных образов.
— И по-вашему, я на это способна?
— Не будь я уверен, вы бы здесь не сидели. Я не принимаю необдуманных решений.
«Да уж, — подумала Хилари, глядя в холодные серые глаза, — вы скорее просчитываете каждую мельчайшую деталь».
— Фотографировать будет Ларри? — спросила она.
Он кивнул:
— Вы с ним хорошо сработались, между вами есть взаимопонимание, это видно по фотографиям. Вы и по отдельности профессионалы высокого класса, а вдвоем способны сделать нечто потрясающее.
От его похвал улыбка Хилари слегка потеплела.
— Спасибо.
— Но это не комплимент, Хилари, а простой факт. Я уже посвятил Ларри во все детали. Вам осталось поставить свою подпись на контракте.
— На контракте? — мгновенно насторожилась Хилари.
— Ну конечно, — ответил он, не обращая внимания на ее колебания. — Проект займет некоторое время. Я не собираюсь делать его наспех, мне нужны эксклюзивные права на ваше прелестное личико, пока он полностью не будет завершен.
— Понятно… — Она задумалась, прикусив нижнюю губу.
— Не стоит вести себя так, словно я сделал вам неприличное предложение, — сухо сказал он, глядя на ее нахмуренный лоб. — Это всего лишь деловое соглашение.
Она вызывающе вскинула подбородок.
— Об этом я уже догадалась, мистер Бардоф. Просто прежде мне не приходилось подписывать контракты на продолжительный срок.
— Я не намерен позволить вам улизнуть с полдороги. Контракт — обязательное условие для вас и для Ларри. Я не хочу, чтобы последующие несколько месяцев вы отвлекались на другую работу. Вы получите хорошую материальную компенсацию. Если вдруг возникнут какие-то жалобы, мы их обсудим. Но в любом случае я пользуюсь исключительным правом на ваше лицо в течение шести месяцев.
