Маргарет Уэй - Белокурая судьба

Линк верил в свое превосходство, оно придавало ему силы, оно и вело его по жизни. Так он мог наслаждаться интимными отношениями с нравившимися ему девушками, не зароняя в них ни крупицы надежды. Его одинаково раскованное отношение со всеми ними было лучшим щитом. Как только он начинал ощущать в себе любовный трепет, то тотчас овладевал женщиной, к удовлетворению своему убеждаясь, что она такая же, как и все. Если бы хоть однажды он получил отпор, то, быть может, тогда пересмотрел бы свои взгляды, но до этой поры такого в жизни Карла Линкольна-Мастерманна не случалось…

Линк припарковался недалеко от небольшого бистро и приоткрыл его стеклянные двери. После зноя улицы его обдало приятной прохладцей и насыщенным ароматом кофе. Так рождаются привязанности. Казалось, сама долина Хантер радушно приветствует его.

И тут странное зрелище предстало его взору: молодая рафинированная девушка в безупречно сидящей униформе рачительно орудовала половой щеткой под тентом недалеко от входа в бистро.

Линк закрыл дверь и сошел со ступеньки на тротуар.

Если бы не форменная одежда и резиновые перчатки, он принял бы ее за лощеную горожанку. Белокурые волосы были уложены в любопытную прическу, ухоженное лицо казалось личиком фарфоровой куколки, тонкая талия была перехвачена пояском.

Соблазнительно смотрелись грудь и бедра девушки. При этом она самым старательным образом вычищала брусчатку тротуара возле заведения. На ее юном лице отражалась крайняя сосредоточенность. Она устало дышала, корпя, и ни разу не взглянула по сторонам, словно на всей улице, кроме нее, никого не было. Все это в совокупности показалось Линку странным.

Его всегда интересовали загадки.

Линк невольно огляделся. Но нет… Он действительно был у типичной фермерской забегаловки, где столовались обычные провинциалы. Сквозь витринные окна можно было видеть и местных девушек, но ни от одной из них не исходило такое сияние.

Это не было преувеличением. На нежной коже буквально сиял золотистый загар. Волосы ее казались вырисованными кистью средневекового живописца. Свежее личико поражало абсолютной симметричностью, длинная гибкая шея со светлым пухом волос на затылке особенно впечатлила приезжего.

Линк сосредоточенно сощурил серебристо-зеленые глаза и приосанился, видя, что служащая бистро стремительно надвигается на него с половой щеткой в руках.

— Я надеюсь, вы не собираетесь смести меня с тротуара? — шутливо спросил он.

— Не волнуйтесь, вы в безопасности, — смерив его холодным взглядом, нехотя отозвалась девушка.

Даниэла, а именно так звали заинтересовавшую Линка девушку, приметила незнакомца сразу, как только он покинул свой автомобиль. От ее внимания не ускользнул также и его изумленный взгляд, который не мог не польстить. Высокий, небрежно взъерошенный и загорелый брюнет с живым красивым лицом и притягательными светлыми глазами.

Она проследовала мимо, чуть замедлив шаг, и услышала вслед:

— Buon guiorno!

Даниэла улыбнулась, услышав приветствие на итальянском языке, однако не спешила одарять чужака своим вниманием.

— Мадам! — окликнул он Даниэлу, после чего девушка остановилась. — Вы не очень-то приветливы с посетителями.

— Если вы желаете сделать заказ, то пройдите внутрь, займите столик, и вас обслужат. Обычно наши клиенты именно так и поступают. И до сих пор нареканий не было, — улыбчиво отпарировала она.

— Вас так утомляют приставания посетителей, мадам? — сочувственно спросил Линк, пользуясь моментом разглядеть девушку детально.

— Меня?! — изумленно приподняла она красиво очерченные золотистые брови, после чего нахмурилась, и носик ее принял выражение брезгливого недовольства.

— Это только шутка, мадам! — поспешил сгладить нежелательный эффект Линк, обезоруживающе улыбаясь. — Видно, вы просто не из тех, кто любит посмеяться над хорошей шуткой, — добродушно предположил он.

— Я люблю посмеяться, только хорошей шутки, как вы говорите, я не услышала, — возразила ему Даниэла.

— В здешних краях, я смотрю, живут весьма привередливые люди, — заметил Линк, стараясь подавить обиду.

— В этих краях живут главным образом пастухи и виноградари, — сдержанно произнесла девушка.

— В таком случае я приехал по адресу. Я занимаюсь овцами! — понадеялся сразить ее этим признанием молодой человек.

— Вот как?! — с серьезным видом отозвалась Даниэла. — Очень интересно. И кого вы подразумеваете под овцами? — деловито осведомилась служащая бистро, вперив в него сощуренные карие глаза.

Линк на мгновение растерялся от такой постановки вопроса, после чего велел себе собраться и отчеканить:

— Жвачное парнокопытное млекопитающее семейства полорогих.

— А! Просто нас в старших классах тоже нередко звали овцами.

Линк невольно рассмеялся. Девушка сохраняла совершенную невозмутимость. Он не мог заставить себя отвести взгляд от ее приоткрытого рта. Чувственная, плавно изогнутая верхняя губа, с выразительным контуром, на котором мерцали бисеринки пота, и нижняя — как шелковистый, орошенный росой лепесток розы.

— Не любите овцеводов? — глупо спросил Линк, прекрасно сознавая, что давно утратил первенство в этой словесной дуэли, но не позволяя себе отпустить девушку, не взяв пальму первенства.

— Поразительные вы, однако, составляете умозаключения. В любом случае удивительно уже то, что вы… — и она недоверчиво оглядела его с ног до головы, — причисляете себя к овцеводам.

После такой реплики Линк… Нет, после такого пренебрежительного взгляда Линк уже и не знал, как сумеет реабилитироваться в глазах этой златовласой дивы.

— Вы красивая, — просто и тихо сказал он ей, с надеждой на пощаду глядя в жгучие карие глаза.

— Спасибо, — просто и тихо ответила ему Даниэла.

С этого и следовало начинать, корил себя Линк, вскинув голову и смело улыбнувшись ей. Ведь нет ничего вернее, чем сделать заслуженное признание красивой женщине. Он сам многократно убеждался в этом, в частности путешествуя по Италии, где на улицах города мужчины аплодисментами сопровождали величавое шествие настоящей красавицы. И на глазах у всех от такого признания женщина делалась еще прекраснее. В ту пору он еще удивлялся такому бескорыстному восторгу. Ведь сам отваживался вслух признать красоту подруги только из расчета на особое расположение с ее стороны, не иначе.

Но видно было, что на Даниэлу его слова особого впечатления не произвели. Будто речь шла о погоде.

Даниэлу слишком часто называли красивой. От иных признаний ее даже передергивало. К несчастью, красота женщины порождает оскорбительные притязания мужчин. Даниэла не готова была платить такую высокую цену. Когда на кон поставили ее человеческое достоинство, престижная работа в Лондоне и мнимое благополучие потеряли ценность в глазах девушки. Даниэла решила начать жизнь с чистого листа там, где, как ей казалось, люди не слепнут от блеска быстротечной земной славы, где достаток и власть над обстоятельствами достаются большим трудом…