— Что произошло? — впивается в руль пальцами, стискивает с силой, словно переживает… Актёр! Талантище просто!
И я смеюсь! Вдруг так весело становится, что с трудом выдаю:
— Пятьдесят штук! Ты охуенно крут! Но, честно скажу, ты больше стоишь! Продешевил! Такой секс и на сотню потянет! Я бы и сама тебе заплатила, если бы сказал!
— Что за… Бред? О чем ты? — и глаза такие честные-честные, такие обиженные и несчастные! Отчего бы?
— Мне друг твой звонил, — объясняю спокойно, словно ребенку несмышленому разжевываю. — Спросил, сумел ли ты меня на секс развести. Сказал, что ты поспорил на пятьдесят тысяч, что сможешь на правом же свидании.
— А ты что сказала? — глядя прямо перед собой, тихо спросил он.
— Написала, что ты выиграл.
Он молчит. И я понимаю — вот теперь все. Точка. Финиш. Можно домой топать. Больше и сказать-то нечего. Нечего сказать. И ему, похоже, нечего… Вот теперь по-настоящему больно… Еще больнее чем утром, кажется. Но выхожу. Топаю к подъезду. Шаркаю по снегу кроссовками скользкими… Снизу снег, и сверху снег повалил тоже. Поднимаю голову и спрашиваю у того, кто там, вверху, над снегом, над нами всеми. Извечный вопрос человеческий задаю:
— За что? Разве я заслужила? Я ж ничего плохого никому не сделала!
В ушах шумит — только бы не расплакаться! Не слышу от этого шума, как догоняет, как спиной к двери подъезда прислоняется, перекрывая мне пути отхода.
— Я объясню. Я понял.
— О-о! Избавь меня от твоих объяснений!
— Не избавлю. Я объясню, а ты сама решишь, верить мне или нет. Это Даша, девушка моя бывшая подстроила. Больше некому. А звонил, скорее всего, братец её. Мы когда расставались, она спросила, есть ли у меня другая, и я честно ответил, что ты мне нравишься, что попытаюсь добиться. Я даже имя твое назвал — решил, что так правдоподобнее будет, и, опять же, все равно ведь узнаёт рано или поздно! Нет никаких денег! Не было никакого спора! Просто напоследок решила нагадить, зараза!
Верить или не верить? Врет или нет? Как узнать? Как проверить? Как? А вдруг завтра утром снова…
— Я так думаю, сейчас мне уехать будет лучше. Ты подумай. Я позвоню утром. Только помни… Знай, что… Мне никогда так хорошо не было, ни с кем… И вот…
Что-то сунув мне в руку, он быстро зашагал в сторону машины. До самого его отъезда я не решалась посмотреть, хотя уже понимала, что там. В маленькой, бархатной коробочке лежало тоненькое золотое кольцо…
8 января. 6.30
Почти не спала всю ночь. Измаялась. От вкуса кофе уже тошнило — пила его, надеясь заставить мозг работать. Уже позвонила бы, если бы только его номер знала. В постели своей лежала — белье специально менять на стала — с ума сходила от его запаха… Не заснуть! Как быть? На что решиться? И как! Как всего за сутки он смог сделать меня зависимой от себя? Это — вирус, болезнь, не иначе.
Я ждала звонок телефонный и была совершенно не готова к короткому звонку в дверь. В мгновение ока подлетела к ней, распахнула и буквально упала в его руки, плача от радости. В гражданской одежде. В модном чуть удлинненном пуховике, без шапки, снова улыбается:
— А если бы бандит или вор был? Ты почему не спрашиваешь, кто там?
— Ты не поверишь, но Я тебя чувствую…
Эпилог
— Наконец-то все ушли! Честно сказать, я думал, что не дождусь этого момента! — закрывая двери за последними гостями, я очень торопилась — мой новоиспеченный супруг утаскивал, обхватив за талию, явно направляясь в спальню. Дети по случаю нашей с Вадимом росписи ночевали у бабушки — поэтому он не церемонился.
— Вадим, там тарелки немытые, там еду убрать нужно! — во мне еще говорила хозяйка, а женщина, любящая и любимая, уже поднимала вверх руки, помогая мужчине избавить себя от платья.
— Через полчаса мы все уберем! Честное слово!
— Полчаса? Кому врешь? Мне или себе?
Полгода совместной жизни до того, как я все-таки согласилась зарегистрировать наши отношения, уже дали мне возможность узнать, насколько мой муж неутомимый любовник…
— Хочу тебя… — шептал он на ухо, и я воском растекалась просто от звука его голоса даже, что уж говорить о руках, настойчивых, жадных, порой немного грубоватых, но чаще — нежных, ласковых… — Весь вечер об этом думал!
Не врет. Иногда бросал такие взгляды, что я краснела с головы до ног!
Остановился только у постели. Вдруг отшатнулся, вгляделся в лицо:
— Забыл совсем. Ты же обещала сказать, почему наконец решила согласиться на свадьбу! Говори!
И мне пришлось сказать. Все равно скоро узнает. Глубоко вдохнула, готовя фразу, понимала, насколько это для него важно — он никогда не скрывал, что ужасно мечтает о детях, о наших общих детях… И о собственном возрасте не думала. И о том, что внук будет старше дяди (или тëти!)…
— Я беременна.
Конец
