Она заулыбалась, даже не удивившись синхронности их мыслей.
– Великолепная идея. Ресторанчик «У Франчески»?
– Точно. Закажем фирменное блюдо. Двойной сыр, никакого лука и анчоусов.
– И капучино на десерт?
– Ммм… восторг. Вы напросились на кипучее свидание, леди. Горю нетерпением послушать еще о своем обалденном торсе и порочных синих глазах.
– Рада бы услужить, да нечего добавить к этому. – Схватив свою сумочку, она привычно взяла Дениса под руку. – На самом деле это не мое мнение – я одолжила его у Бланш.
– У твоей секретарши? Ха! Я всегда считал, что у этой чудной женщины очень точное восприятие.
Лесли рассмеялась.
– К тому же она фантастическая секретарша. – Она прислонилась к стене и зевнула в ожидании лифта. – Ух, – выдохнула она. – Ты пришел как раз вовремя. Морин занялась своим любимым делом – выкручиванием рук.
– За этим и звонила? Насела на тебя по поводу твоего холостяцкого положения?
– Нет, это она попутно. У нее хорошая новость. Наилучшая. Она забеременела! Доктор говорит, она в отличном состоянии, а ребенок должен родиться в мае.
Денис посторонился, пропуская Лесли в лифт.
– Потрясно. Джерри, должно быть, в восторге. Он же замечательный учитель и любит детей, так что станет превосходным отцом.
– Я сама трепещу от восторга. Есть только одно «но». Теперь, когда мое семейство перестанет волноваться по поводу того, что Морин никак не может зачать, оно насядет на меня. «Бедная старая дева Лесли вкалывает на своей работе в Вашингтоне, так как не может подцепить мужика, который позаботился бы о ней».
Денис ухмыльнулся.
– Ну, дорогуша, ты должна смотреть фактам в лицо. Меньше чем через два года тебе будет тридцать, и твои шансы подцепить мужика катастрофически тают. Черт, могу поспорить, что если приглядеться к тебе на свету, наверняка можно увидеть седые волосы и морщинки.
– Еще несколько недель вроде последней – и для этого не нужно будет разглядывать меня на свету. Седые волосы и морщинки будут бросаться в глаза даже в полумраке.
Они вышли в нижний холл.
– Тяжелая была неделя? – спросил Ден с искренним сочувствием.
– Да нет, отличная неделя, но очень напряженная. – Она расплылась в улыбке, не в силах дольше скрывать радость и даже гордость за свои успехи. – Я подыскала домоправительницу для президента Всемирного банка. К тому же он выбрал наше предложение по обслуживанию всего комплекса банковских офисов.
– Поздравляю, Лесли! – Объятие Дениса было искренним. – Я-то знаю, сколько усилий тебе стоило заполучить этот контракт.
Лесли попыталась выглядеть воплощением скромности, но ей это не удалось.
– Марк сделал меня младшим компаньоном и дал пятитысячную прибавку! – выпалила она.
– Что ж, это следует отпраздновать. С шампанским, в изысканном французском ресторане, с танцами под звездами…
Она застонала.
– Не соблазняй меня, Ден. Я сегодня слишком устала. Что-то большее, чем «У Франчески», мне сегодня не по плечу. Мне нужны шум и звон тарелок, чтобы не заснуть. В величественном ресторане я кончу тем, что уроню голову в тарелку с фаршированной перепелкой.
– О’кей. Прибережем величественность для следующего уик-энда.
Сердце Лесли вздрогнуло от предвкушения – идея приодеться как следует и выбраться в роскошный ресторан вместе с Деном показалась ей весьма соблазнительной.
– Неплохо бы, – согласилась она и погрузилась в приятные размышления о предстоящем вечере.
Денис заговорил решительным тоном:
– Значит, в субботу в восемь. Это уже свидание. Я заеду за тобой к тебе домой.
Денис и Лесли вышли на улицу. Тротуар бурлил пешеходами, проезжую часть заполняли легковушки, грузовики и фургоны. В любое время дня и ночи на улицах этого делового района было полно дипломатов, врачей, студентов, а также туристов, так что его узкие, мощеные улочки становились практически непроходимыми. Лесли окинула эту сцену опытным глазом и бросила:
– Нет смысла ловить такси.
Денис согласился:
– До ресторанчика всего десять кварталов, и вечер располагает к прогулке. Не жарко и не холодно. Ни влажности, ни ветра, а закат восхитительный. – Он удовлетворенно вздохнул. – Люблю осень.
Лесли покрутила головой, чтобы ее обдул приятный вечерний ветерок.
– Сентябрь и октябрь очаровательны. Одна беда – за ними следуют пять месяцев премерзкой зимы.
Она уверенно просочилась сквозь оркестр уличных музыкантов и стайку студентов, подбадривавших молодого парня, который балансировал пустыми банками из-под пива на голове. Лесли рассмеялась, стряхивая с себя усталость, и схватила Дениса за руку.
– Я так рада, что ты навестил меня. Я скучала по тебе. Что ты поделывал последние две недели?
– Подыскивал еще одного помощника, пытался разобраться в новой компьютерной программе, которая по идее может сэкономить чуть ли не половину времени расследования, но вместо этого доводит до белого каления весь мой персонал. Да, и еще защищал Тома Харисона, обвиненного в убийстве, правда, без особого успеха.
Она внимательно посмотрела на него, зная, как его беспокоило это дело.
– Что, уже объявили приговор?
– Нет, суд еще не закончился, но, похоже, обвинение убедило присяжных в виновности Тома – это видно по их лицам.
– Что-то в газетах ничего не было о деле Харисона…
– А что в нем особенного? – не без горечи откликнулся Денис. – Что такое одно убийство для города, в котором происходит с десяток убийств каждый месяц? Связанные с наркобизнесом перестрелки случаются так часто, что уже не привлекают внимания. История Тома не интересна никому, кроме его матери и сестер, а они не сомневаются, что его осудят, несмотря на то, что он никого не убивал.
– И ты с ними согласен? Ты действительно веришь в его невиновность?
– Никого из выросших в Анакостии нельзя считать невинным. Пацаны в этом районе родятся беспризорниками. А Том – способный парень, не бросил школу, и если суд его оправдает, то в мае окончит ее с отличием. Бог свидетель, он сам по себе чудо. Может, он и подворовывал в магазинах… Не исключено, что выхватил пару сумочек. Но я уверен: он никого не убивал в ту ночь. Бедному пацану просто не повезло – он оказался не в том месте и не в то время, и сейчас ему грозит пожизненное заключение за преступление, которого он не совершал.
– Я думала, ты нашел свидетелей, видевших, что он не стрелял.
– Нашел, – мрачно согласился Денис. – Но мои свидетели ушли на дно.
– Ты хочешь сказать – исчезли?
– Да, они или боятся кого-либо из главарей местных шаек, или не хотят связываться с полицией и с судом. В районе, где живет Том, не жалуют копов, а также адвокатов. Для них я не дружески настроенный защитник, а враг. Но если я не заставлю этих двух свидетелей поверить мне и вылезти на свет божий, дело окажется безнадежным.
