Она оскорблено вздернула подбородок.
— Естественно, нет! Я молодая и способная. Умею готовить. Ухаживать за детьми. Говорю по-английски и по-испански.
— Отличное резюме, — насмешливо заметил он.
— Так ты поможешь мне с работой, Леонардо?
— Нет! — Его голос звучал резко. — Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы переубедить тебя. — Немного помолчав, он заговорил с тем глубоким дружеским чувством, которым всегда отличались их отношения, пока он не начал видеть в ней женщину: — Возвращайся домой, Эльвира. Закончи учебу. И приезжай через пару лет. — Глаза его невольно заблестели при мысли о том, какой она станет за это время. — И тогда я найду тебе работу, даю слово.
Эльвира опустила голову, не смея посмотреть ему в глаза, и принялась разглядывать свои руки. Через пару лет ее жизнь изменится до неузнаваемости, даже представить трудно насколько.
— Вероятно, ты прав, — солгала она.
— Значит, ты вернешься в университет?
— Я… подумаю об этом. — Эльвира взглянула на часы и, притворившись удивленной, воскликнула: — Ох, мне пора!
— Никуда ты не пойдешь, — запротестовал Леонардо. — Ты же только что приехала. Останься! Марко скоро вернется.
— Нет, я не могу, — твердо произнесла Эльвира. Надо бежать, пока он ничего не заподозрил, сказала себе она. — Может быть, в другой раз…
— Где ты остановилась?
— Недалеко, — уклончиво ответила девушка.
— Где именно?
— В «Мертоне».
Он проводил ее к входной двери, и тут послышался звук вставляемого в замок ключа. На пороге появилась изящная белокурая женщина, одетая в облегающий бледно-голубой свитер и джинсы. Рядом с ней стоял Марко. Увидев Эльвиру, мальчик подпрыгнул от радости
— Эльвирита! — воскликнул он, бросаясь ей на шею, и быстро заговорил по-испански: — Что ты здесь делаешь? Папа не сказал, что ты приедешь!
— Потому что сам об этом не знал, — вставил Леонардо тоже по-испански. — Эльвира сделала нам сюрприз!
— Ты останешься с нами? — спросил Марко. — Пожалуйста, останься! Пожалуйста!
— Не могу, дорогой, — ответила она с легкой улыбкой сожаления. Они с Марко были очень близки, быть может потому, что оба росли без матери. Эльвира учила его ездить верхом и говорить по-испански. На ее глазах пухлый забавный малыш превратился в красивого, крепкого мальчика, очень похожего на своего отца. — Я собираюсь путешествовать.
— Это что, секретный разговор? — поинтересовалась женщина в голубом. — Или я тоже могу присоединиться?
Леонардо смущенно улыбнулся и перешел на английский:
— Шарон! Прости меня! Разреши представить тебе Эльвиру Лопес. Она приехала из Испании. Эльвира, а это Шарон Пристли. Она… — Он на секунду замялся.
— Я его девушка, — подсказала Шарон.
Эльвира мысленно взмолилась, чтобы ее улыбка выглядела искренней.
— Привет, — произнесла она. — Рада познакомиться.
Леонардо посмотрел Шарон в глаза.
— Эльвира — моя старая знакомая…
— Не такая уж и старая, — улыбнулась Шарон. — На самом деле она выглядит намного моложе меня.
— Наши отцы вместе учились в школе, — спокойно продолжал Леонардо. — И я знаю Эльвиру всю свою жизнь.
— Как это мило. — Шарон коротко улыбнулась гостье и, прильнув к Леонардо, легким поцелуем коснулась его губ. — Мне бы не хотелось прерывать вас, дорогой, но спектакль начнется в…
— Мне действительно пора идти, — поспешно вставила Эльвира, не в состоянии наблюдать эту сцену. Казалось, Шарон дает понять, что Леонардо ее собственность. — До свидания, Леонардо. Всего доброго, Шарон, — скованно проговорила она. — Пока, Марко. — Тепло улыбнувшись мальчику, она потрепала его по голове.
— Когда же мы увидимся? — разочарованно спросил тот.
— Я позвоню на днях, — солгала Эльвира.
Взглянув в блестящие черные глаза Леонардо, она подумала, что он видит ее насквозь и отлично понял, что она больше не вернется сюда.
Ничего не поделаешь, мысленно ответила ему Эльвира. В твоей жизни теперь нет для меня места.
Если у нее и теплилась надежда, что их с Леонардо связывает нечто большее, чем просто дружба, то теперь женщина, называвшая его дорогим и имевшая ключ от его квартиры, расставила все по местам. К тому же она была копией его покойной жены.
Однако чего ты ждала, нагрянув без приглашения и заявив, что убежала из дому? — попыталась урезонить себя Эльвира. Неужели всерьез рассчитывала, что, узнав о твоей беременности, он понимающе улыбнется и решит все твои проблемы?
Эльвира решила не целовать Леонардо даже в щеку, чтобы не раздражать Шарон. Она просто плотнее закуталась в плащ и вышла в вечерние сумерки.
В голове билась одна-единственная мысль: куда теперь идти?
— Эльвира! — раздался женский голос. — Можешь спуститься сюда прямо сейчас?
Сидя в крошечной комнатушке под самой крышей дома в псевдогеоргианском стиле, расположенного на окраине города, Эльвира тяжело вздохнула. Сегодня она не должна была работать. Врач настоятельно советовал ей больше отдыхать и не поднимать тяжестей. Но это было трудно выполнить.
Чего еще от меня нужно? — устало размышляла она. Когда меня оставят в покое хотя бы на пять минут? Неужели мало того, что я работаю от зари до зари, заботясь о неугомонных близнецах? Няньки должны помогать родителям приглядывать за детьми и выполнять мелкую домашнюю работу, разве не так? И при этом иметь достаточно времени для учебы и отдыха. Они не должны готовить, убирать, гладить и шить, а к тому же проводить с детьми каждую ночь без дополнительной оплаты!
Иногда Эльвира задумывалась, почему она терпит обращение, противоречащее любому законодательству о труде. Но стоило бросить взгляд в зеркало, как она говорила себе: ты не в том положении, чтобы выбирать. Ее живот стал похож на готовый лопнуть арбуз, а миссис Рассел — несмотря на все свои недостатки — оказалась единственной, кто согласился взять беременную женщину на работу, к тому же дав обещание не выгнать после рождения ребенка.
Разумеется, можно вернуться домой. Но как она посмотрит в глаза отцу?
Она надеялась на помощь Леонардо, но со временем поняла, что безрассудная страсть к мужчине не делает ей чести, и не смогла открыться даже старому верному другу.
В тот момент переезд к Расселам казался для Эльвиры единственным приемлемым выходом, но вскоре она пожалела об этом опрометчивом поступке.
— Эльвира!
Подавив желание послать хозяйку к черту, Эльвира поднялась с кровати и сунула ноги в удобные тапочки. Она позволяла себе одеваться во что угодно, лишь бы было удобно. Конечно, трикотажные спортивные брюки и толстые носки нельзя назвать элегантным нарядом, но ей было просто не до заботы о своей внешности.
