Мама объяснила, что шесть миллионов вложила в ночной клуб, который так мечтал открыть Филиппе.
— А еще использовала часть на покрытие налогов за отель и на срочный ремонт после урагана.
Лаура знала, что после урагана страховка покрыла не все ремонтные работы в отеле. Но налоги?
— Налоги не могли быть такими высокими, — возразила она. — После урагана они снизились, а не возросли.
— Эти налоги остались еще от твоего дедушки. Когда он был жив и руководил отелем.
— Дед всегда вовремя оплачивал все счета. Даже из собственного кармана. Он уж точно заплатил бы все налоги.
— Но не заплатил. Или не мог. Очевидно, дела в «Контессе» шли плохо еще до того, как твой дед заболел, и он забыл оплатить некоторые счета. Вскоре после похорон ко мне приходил налоговый инспектор и сообщил, что налоги не уплачены за три года, плюс проценты. Он хотел даже опечатать отель. И я пошла в банк и взяла ссуду на уплату долгов.
Лаура снова ощутила приступ тошноты. Ей было известно о трудностях отеля и о том, что дедушке пришлось нанять в помощь маркетинговую фирму, но она никогда не думала, что дела настолько плохи.
— Почему дедушка ничего не сказал мне? Я бы приехала домой и помогла ему.
— Поэтому и не сказал. Он знал, что ты бросишься домой сломя голову. И это испортило бы твою карьеру.
Но Лаура подозревала, что у деда имелись другие причины. Он просто не верил, что Лаура способна управлять «Контессой». Девушка вспомнила, как он отказался взять ее работать в отель после окончания колледжа. Старик утверждал, что она слишком юна и неопытна, чтобы брать на себя такую ответственность, и посоветовал сначала поработать в «Стреттоне». Погруженная в собственные мысли, Лаура позабыла, что говорит с матерью до тех пор, пока та не назвала ее по имени громче обычного.
— Прости! Что ты сказала?
— Я говорю, как ты узнала, что я заложила «Контессу»?
— Банк продал закладную, мам.
— Знаю. Какой-то компании, не помню название.
— «Хоук Индастриз», — продолжила Лаура.
— Точно. Припоминаю, что получала от них письмо, где говорилось, что мой долг будет оплачен.
— Не совсем так, мам. Ты просрочила долг, так что теперь Джексон Хоук — владелец восьмидесяти процентов акций «Контессы».
Джексон Хоук сидел в пентхаусе отеля «Контесса» поздним вечером того же дня и ждал, когда же к нему придет электронное письмо от Лауры Спенсер. После встречи с ней он приказал своим детективам представить ему полный отчет о прошлом этой девушки. Он просил узнать абсолютно все — от того, чем занималась в детстве, до размера обуви и любимого мороженого. Его ассистентка попыталась возразить, что последняя информация вряд ли потребуется, но Джек так не считал. Это бизнес. Просто бизнес.
Мужчина отпил немного вина и снова обдумал предстоящую встречу с Лаурой Спенсер. Он не ожидал, что ее непокорность станет для него таким мощным стимулятором интереса к ней. Если быть честным, признался себе Джек, эта девушка заинтриговала его, как никто другой за последние годы.
Раздался сигнал получения нового сообщения. Джек открыл полученное письмо и принялся читать очередной отчет детектива. С большей частью информации Джек уже был знаком. Он уже изучил имена родителей девушки, местонахождение школ, в которых она училась, места, в которых жила, историю ее карьеры. К своему письму Фитцпатрик приложил несколько фотографий.
Джек внимательно разглядел цветной снимок, сопровождавший журнальную статью о мыльных операх, напечатанную более двадцати лет назад. Маленькая Лаура шла следом за матерью по ступеням церкви, где та только что вышла замуж за звезду сериалов. Фото в другой газете запечатлело шестилетнюю Лауру рядом с дедом у отеля «Контесса». Ее дед пожимал руку мэру. Уже тогда была заметна гордая выправка Лауры, блеск в ее глазах, обещание тихой красоты в чертах юной девочки. Джек просмотрел все фотографии. Вот Лаура оканчивает школу в Бостоне. Вот поступает в колледж в Новом Орлеане. Вот Лаура на своем первом костюмированном балу, одетая горничной, а вот уже королевой на втором маскараде. Очередная фотография изображала Лауру в то время, когда она уже заняла пост помощника директора в калифорнийском отеле «Стреттон». Взгляд Джека задержался на снимке элегантно одетой Лауры в компании мужчины в смокинге. Он недовольно стиснул зубы, узнав кавалера девушки — Мэтта Петерсона. Один вид его сводного брата злил Джека. А вместе со злостью приходила и боль от прежних воспоминаний. Джек прочел подпись к снимку: «Мисс Лаура Спенсер и мистер Мэттью Петерсон на литературном приеме, организованном мистером и миссис Эдвард Петерсон».
Как он мог упустить такой факт? Интересно, насколько близкие отношения у Лауры с Петерсонами? И как это может повлиять на сделку? Если у Мэтта нет денег, чтобы выкупить долю Лауры, то у стариков Петерсонов они, безусловно, есть. А парочка готова на все ради своего любимого сыночка.
Горечь пронзила Джека, когда он вспомнил, как его собственная мать ушла от отца к его партнеру по бизнесу и лучшему другу. Романтическая сторона дела — связывают ли Мэтта и Лауру серьезные отношения — меня не волнует, убеждал себя Джек. Бизнес, вот что важно.
Раздраженный — почему, он и сам вряд ли бы объяснил, — Джек выключил компьютер и вышел из номера.
Он вернулся в отель минут через двадцать пять с двумя бумажными стаканчиками кофе и шоколадными эклерами, которые купил в кофейне неподалеку. Холодный ноябрьский воздух не только освежил мысли, но и разбудил аппетит.
— Добрый вечер, мистер Хоук. Вижу, вы нашли место, о котором я вам говорил, — отметил портье.
— Да, Альфонс. Бернис просила передать, чтобы ты зашел на яблочный пирог и чашку кофе после дежурства.
— Эта малышка готовит самый вкусный яблочный пирог во всем Новом Орлеане, — усмехнулся довольный Альфонс. — Обязательно попробуйте перед тем, как вернуться домой.
— Непременно, — пообещал Джек и направился к лифту.
Несмотря на тяжелые времена в «Контессе» еще угадывались следы былой роскоши. Мраморные полы, массивные канделябры. Все-таки хорошо, что он решил вложить деньги в отель. Отель стоил того!
Мужчина нажал кнопку лифта. Затем вторую. Прошло две минуты, три, четыре, но ни один из лифтов так и не приехал. Джек посмотрел на панель этажей. Один лифт уже давно торчал на восьмом, другой неестественно медленно спускался с двенадцатого. Когда тот тоже остановился на восьмом этаже, явно не желая двигаться дальше, Джек нахмурился.
— Шарлен, тут какая-то проблема с лифтами, — обратился он к девушке на ресепшен. — Оба застряли на восьмом этаже.
