Сэм тихонько присвистнул, глядя, как она шагает к входной двери, покачивая бедрами в облегающей льняной юбке.
— Да, мэм, — шепнул он со сдержанно рокочущим смешком и последовал за ней, подхватив под мышку чемодан.
Дом внутри был больше, чем казался снаружи. Светлые голые каменные стены и натертые до блеска деревянные полы, покрытые коврами, быстро охладили гнев Линди. Руки у нее уже не дрожали, когда она остановилась перед джакузи, встроенной в пол крытой веранды с видом на песчаную морскую излучину.
— Невероятно!
— Ваша правда, — подтвердил негромкий голос прямо у нее за спиной.
— Вы меня перепугали до смерти! — вскрикнула Линди, обернувшись. Она уже жалела, что вышла из себя. За долгие годы она отлично научилась сдерживать эмоции. Это создавало у нее иллюзию защищенности. А сейчас вдруг почувствовала себя ужасно уязвимой, чего с ней давно уже не бывало. Даже ненавистный Саймон не смог заставить ее утратить свое достоинство. — Я думала, вы уехали.
— Как видите, не уехал.
Он смотрел вдаль с каким-то странным, как будто мечтательным выражением.
— Не задерживайтесь из-за меня.
— Я думал принять душ.
Линди заморгала:
— Что вы думали?
Сэм лениво потянулся, разминая спину, и повел плечами.
— Принять душ, — повторил он по слогам. — У меня был трудный день.
— Но вы же не можете... — Линди была почти уверена, что гостеприимство ее сестры не простирается так далеко. О ней самой нечего и говорить! Скорей бы он убрался отсюда и оставил ее в покое. Ее глаза полезли на лоб: Сэм преспокойно начал расстегивать рубашку. К счастью, он остановился на полдороге.
— Разве Хоуп вам не говорила? Она разрешила мне погостить у нее.
Линди оцепенела, а Сэм, насвистывая, неторопливо вышел из комнаты. «Не может этого быть, — говорила она себе. — Жить с этим типом под одной крышей — да ни за что!» Эта идея так ее возмутила, что лишила способности здраво рассуждать. Вся кипя от негодования, Линди бросилась вдогонку и рывком распахнула дверь, за которой он скрылся.
— Я здесь не останусь... — пылко заговорила она, врываясь в ванную комнату.
— В ванной или вообще в доме? — осведомился Сэм с абсолютно непроницаемым лицом. Казалось, его нисколько не смущает, что он стоит перед ней в одних только черных боксерских трусах. Брюки, лежавшие на полу, он ногой оттолкнул в сторону.
Линди отчаянно пыталась сохранить самообладание, но тщетно. Она жадно разглядывала полуголого мужчину и ничего не могла с собой поделать.
Линди знала по фильмам, что у него красивое тело, но экран создает лишь иллюзию близости. Сейчас он был таким земным и притягательным, что оказывал на нее чисто физическое воздействие.
— Ну как, насмотрелись или, может, надумаете присоединиться? — Никогда еще его голос не был таким бархатным. — Судя по вашему виду, — заметил он небрежно, — вам не мешало бы немного охладиться. Раз уж приходится жить под одной крышей, хорошо бы выработать определенные правила. Если человек не может уединиться даже в собственной ванной, у него возникает чувство неуверенности. Мне случалось иметь дело с озверевшими фанатами, но чтобы до такой степени — это первый случай в моей практике!
Линди не снесла насмешки и отреагировала совершенно по-детски. В его голосе явственно слышалось: «Ты такая же, как все остальные». Линди моментально вскипела от этого тона... и еще от пугающей мысли, что, возможно, в его словах есть какая-то доля правды. На краю умывальника лежала мочалка; Линди схватила ее и с размаху швырнула в его мерзко ухмыляющуюся физиономию.
Трудно сказать, кто из них был больше удивлен этим неожиданным поступком Линди, но Сэм опомнился первым.
— Ну-ка остыньте!
Он повернул насадку душа, и Линди взвизгнула, когда ее окатили потоки воды. Она зажмурилась и стала на ощупь искать полотенце.
Налетев лбом на что-то твердое, она услышала, как Сэм охнул от боли. Почувствовав, что больше не находится на линии обстрела, Линди вытерла лицо рукавом своей шелковой блузки.
— Что за дурацкие шутки! — пискнула она. — Выключите немедленно!
И тут она увидела красные капли на кафельных плитках пола. Она быстро взглянула на Сэма. Привалившись к стене, тот прижимал руку к носу, между пальцев сочилась кровь. Впрочем, ему, кажется, было смешно.
— Что такое?..
— Лобовая атака удалась, — сообщил он.
— Я не хотела... — пролепетала Линди; ее глаза расширились от ужаса.
— Хоуп ничего не говорила о ваших человеконенавистнических наклонностях. Наоборот, слишком тихая», «нужно бы ее расшевелить»...
— Меня и так совесть мучает, — проговорила Линди сквозь стиснутые зубы.
— И очень хорошо, — глухо ответил Сэм из-под руки.
Линди вошла в душевую кабинку и закрутила краны, при этом окончательно промокнув.
— Дайте я посмотрю, — сказала она деловитым, профессиональным тоном. — Я же врач.
— Неужели спрос на медицинские услуги так сильно упал, что приходится наносить увечья невинным жертвам?
— Не такой уж вы невинный, — ответила Линди с чувством. — Кажется, все не так плохо, — заметила она с облегчением. — Сожмите переносицу двумя пальцами, вот так.
Она продемонстрировала на собственном носу, где нужно нажать.
— Сейчас не помешало бы немного льда и аптечка первой помощи.
— Говорите за себя. Мне бы сейчас не помешало выпить. Я пережил сильное потрясение.
— Ничего подобного, — возразила она, возмущенно глядя на его загорелое лицо, — а если и так, алкоголь сейчас вам нужен меньше всего.
— У Хоуп на кухне есть аптечка, и холодильник тоже там.
Оставляя за собой мокрые следы, Линди отправилась на тесную, словно камбуз, кухню, отделенную от гостиной рядом встроенных шкафов.
— Верхний шкафчик справа, — сказал Сэм, который шел за ней по пятам.
— Не ослабляйте зажим, а то все зальете кровью, — строго приказала она.
— Слушаюсь, доктор, — ответил Сэм слабым голосом.
Линди подозрительно взглянула на него. Судя по его виду, можно подумать, что он от души наслаждается ситуацией, но это, конечно, невозможно, если только он не совсем ненормальный!
Линди подтащила табуретку к шкафу, сброси ла хлюпающие туфли и залезла на табуретку, пытаясь дотянуться до верхней полки. Обернувшись, она увидела, что Сэм, пользуясь моментом, внимательно разглядывает ее ноги.
— Ну как не стыдно! — воскликнула она и получила в ответ широкую улыбку без малейших признаков раскаяния.
Линди слезла с табуретки и сердито буркнула:
— Сядьте!
Сэм послушно уселся, и Линди стерла марлей кровь с его лица, стараясь при этом не встречаться с ним взглядом, что было нелегко. Кожа не обесцветилась, и Линди объявила, что синяка, по всей вероятности, не останется.
