Ну, нет! Это уже чересчур! Даррен поморщился. Его жизнь превратилась в какой-то фарс, он стал брендом отцовской рекламной компании. Нет, в эти игры Даррен играть не будет.
Но прежде, чем уйти, он скажет кое-что этой женщине с розами и операторам. Сердитый, он пробился сквозь толпу к камере. Вместо того чтобы смутиться и поспешно уйти, женщина с розами, заметив его, широко улыбнулась отрепетированной улыбкой, которой, видимо, обучают в какой-то школе голливудских звезд. Протягивая розы в его сторону, женщина завопила:
— Эти цветы для вас, Даррен Кэйзер! Я люблю вас! — И она пошла ему навстречу.
К счастью, туфли на высоких тонких шпильках и красное обтягивающее платье мешали ей передвигаться быстро, и, воспользовавшись этим, Даррен решил ретироваться.
Тощий оператор с камерой на плече следовал за решительно настроенной женщиной с букетом. А вот решительность Даррена сказать всем присутствующим «пару ласковых» таяла с каждой секундой, как снег в июльскую жару.
Быстро развернувшись, Даррен побежал. Он успел скрыться в лестничном проеме до того, как оператор настроил камеру. И по крайней мере для телезрителей остался незамеченным.
Даррен сбежал вниз на несколько этажей, потом резко остановился. На двенадцатом этаже располагался юридический офис друга Даррена, Барта.
Секретарша поднялась ему навстречу, но молодой человек, задыхаясь, выкрикнул:
— Вы меня здесь не видели! И вообще никогда не видели, ясно?
Ничего больше не объясняя растерянной девушке, Даррен пошел вдоль по коридору, потом свернул в приемную.
Закрыв за собой дверь, Даррен надел солнечные очки и натянул на лоб бейсболку с логотипом команды «Янки», которую снял со стены. Затем сел за стол в кожаное кресло и низко склонился над какими-то бумагами, разложенными на столе.
— Я всегда к твоим услугам, — входя в кабинет, усмехнулся Барт. — Ты сегодня какой-то странный. Что с тобой?
— У меня неприятности, — буркнул Даррен, не поднимая головы.
— Вот как! — удивился Барт. — Но при чем тут эта бейсболка? Ты же не болеешь за «Янки»!
— У меня очень серьезные неприятности, Барт! — задыхающимся шепотом повторил Даррен. — Ты должен мне помочь!
Барт был не только другом Даррена, но и отличным дипломированным адвокатом. Поэтому он немедленно забыл о злосчастной бейсболке и изобразил сосредоточенное внимание:
— Итак, что случилось?
— Слышал про Холостяка Года?
Выражение беспокойства тотчас же исчезло с лица Барта. Ситуация начала его веселить, он не смог сдержать улыбки или, вернее, насмешки:
— Так, значит, в этом и заключается твоя неприятность?
— Да, в этом! А что — мало?
— Не хочу тебя расстраивать, мой друг, и увеличивать масштабы твоей неприятности, но пусть лучше ты услышишь эти страшные известия из моих уст, — иронично заметил Барт. — Узнать о тебе можно не только из журнала. В Интернете создан специальный чат, добавь к этому газеты и телевидение. В каждых новостях — сообщение о тебе!
— Но я этого не хочу! Мне этого не нужно! И я никогда не соглашался на это! Черт побери, я даже не знал об этом конкурсе! Я хочу предъявить иск журналу или… не знаю, не важно кому! Я должен все это остановить!
— Зачем? — искренне удивился Барт.
— Ты — адвокат. Разве ты не можешь мне помочь? Придумать, как от всего этого избавиться? Посоветовать мне, что делать! Обвинить их в преследовании, клевете?!
— Приятель, они не порочат тебя, когда называют подарком для женщин. Насколько я понимаю, это всего лишь комплимент.
— Но они мешают мне жить! Они преследуют меня! Женщины, которых я даже не знаю, оставляют мне свои лифчики!
В ответ Барт громко расхохотался, потом, немного успокоившись, неровным голосом заметил:
— Преследование… Хмм… Да все мужчины Америки мечтают оказаться в твоей шкуре.
Возникла долгая пауза. Даррен ждал, в то время как Барт постукивал пальцами по столу, размышляя. Наконец он взял в руки экземпляр журнала, на обложке которого красовался Даррен.
— Ладно, — сделав серьезный вид, сказал Барт. — Посмотрим, что там насчет клеветы. — Он раскрыл журнал и пролистал несколько страниц. — Ага. Вот. Они называют тебя богатым, красивым и интеллектуальным. Что ж, за такую клевету мы можем предъявить им иск на несколько миллионов! — Барт торжествующе поднял руку с журналом и помахал им в воздухе. — Да здравствует справедливость!
Сжав зубы, Даррен прошипел:
— Очень забавно! Так что же мне делать?
— Я дам тебе бесценный совет. И бесплатно. Поразвлекайся от души! Не сопротивляйся всему этому и не плыви против течения! Наслаждайся этой капризной и недолговечной госпожой — Славой. Поработай на компанию отца, приумножь его миллионы. И сорви сотню-другую женских поцелуев. Я серьезно! Это же самые шикарные смотрины, которые только можно себе вообразить!
— Нет, Барт, ты не понимаешь! Знаешь, неделю назад я был счастливым человеком, и насколько счастливым, понял только сейчас. Моя известность всем выгодна, но никто даже не задумывается над тем, что мне хочется оставаться холостяком, обычным, неизвестным, живущим своей жизнью! — Даррен сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — На прошлой неделе мне в жены набивались девочки со скобками на зубах и пожилые женщины, пожилые настолько, что годились бы мне в бабушки, прибавь к этому душевнобольных, истеричек, отчаянных и одиноких женщин. И даже тех, кого я считал своими приятельницами.
Барт начал хихикать:
— Позволь мне сказать прямо, хорошо? И ты будь со мной честен, идет? Ты сейчас говоришь о том, что тебе не нужны женщины? Тебе, вечно флиртующему и увлекающемуся, добивающемуся женского внимания, вдруг стали эти самые женщины не милы? Я тебя правильно понял? А?
— Да-да. И я сказал этой чертовке Серене Ашкрофт, что не буду сотрудничать с их журналом и не стану играть в их дурацкие игры. Но она только возразила, что не стоит спешить… Эх!
— Да, ладно, Даррен, не печалься, — Барт похлопал друга по плечу. — Если ты на самом деле откажешься с ними сотрудничать, они перестанут о тебе писать. Им нечего будет писать. Особенно если ты исчезнешь.
— Исчезну? — непонимающе переспросил Даррен.
Барт пожал плечами:
— Тебе остается только сделать так, как обычно поступают кинозвезды, когда хотят избежать огласки. Они путешествуют инкогнито. Скрываются от прессы и папарацци. Пока не пройдет шумиха.
— Скрыться?
— Да, да. Именно. Найди какой-нибудь тихий городок, поживи там под другим именем. Возможно, тебе даже стоит изменить внешность, походку…
В колледже у Барта была слава актера. Но не у Даррена.
