— Я не понимаю, о чем вы.
— Прекрасно понимаете, я уверен. И как бы то ни было, я уже заказал кофе.
— Если вы полагаете, что я… — возмущенно начала она.
— …пытаюсь поставить вас на место, — продолжил за нее Энтони. — Да, полагаю. И тон, и выбор слов — все предназначено для того, чтобы сбить спесь с зарвавшегося простолюдина, чтобы укрыться под сенью привилегий происхождения и воспитания… Может быть, вы этого и не осознаете, но, когда смотрите на меня, задрав ваш носик, вид у вас такой, будто вы меня в упор не видите.
Летиция беспомощно хватала воздух ртом.
— Кроме того, — неторопливо продолжал Энтони, — я в курсе финансовых дел вашей семьи и мне известно, что продажа «Пинк-велвет», хотя и устранила немедленную угрозу разорения, не решила, однако, всех ваших проблем.
Летиция уставилась на него, как на привидение.
— В частности, я осведомлен о существовании закладной на дом вашей матери. Некогда ваш отец сделал не вполне благоразумные вложения, на покрытие коих пошли деньги, полученные под закладную. И теперь сумма, вырученная за «Пинк-велвет», уйдет в основном на выкуп закладной и оплату набежавших процентов, тоже немаленьких.
— Как вы… — Летиция прикусила губу, чтобы не сказать: «Как вы смеете?», — потом продолжила: — Не знаю, откуда вам все это известно. Но если вы полагаете, что теперь мое отношение к вам изменится к лучшему, то ошибаетесь! Я…
Она раздраженно умолкла. К их столику подошла официантка забрать грязную посуду и поставить кофейник с горячим ароматным кофе.
— Дело совсем не в том, изменятся ли к лучшему наши с вами отношения или нет, — произнес Энтони, наливая кофе.
Пальцы Летиции застыли над блюдом с пастилой, которое подали к кофе.
— Что вы хотите этим сказать?
Энтони промолчал в ответ. Но его светло-серые глаза скользили по ее роскошным волосам, по нежной шее, по плечам и груди под тонкой розовой тканью. Какие у нее изящные тонкие кисти! — удивился Энтони, а на мизинце руки, застывшей над блюдом, блестит необычное — как бы плетеное — золотое колечко. Потом он снова перевел взгляд на ее губы.
Летиция уронила руку на колени, пытаясь подавить охватившую ее дрожь. Она злилась, но при этом прекрасно осознавала, что происходит. До нее дошел смысл слов Энтони Симмонса: хотя она притворялась, будто ничего не понимает, его откровенный взгляд сказал ей все. Дело тут было явно не в «отношениях».
Это слишком слабое слово для того, чтобы определить происходящее между ними. Физическое влечение к этому мужчине вновь охватило ее, когда Энтони, сняв пиджак, наклонился, чтобы привязать трос для буксировки к ее автомобилю. Для этого не требовалось особых физических усилий, однако Летиция не могла не обратить внимания на то, как перекатываются под рубашкой мускулы спины.
А потом, в мастерской, она стояла, как воды в рот набрав, ощущая странную беспомощность, пока Энтони объяснялся с автомехаником. Тот кивал, интуитивно чувствуя, что Энтони Симмонс не просто мужчина, который знает об автомобиле то, чего не знает стоящая рядом с ним женщина, а профессионал, который досконально разбирается в том, о чем говорит.
А во время обеда Летиции стоило больших усилий оторвать взгляд от его рук. Энтони снова снял пиджак, и из-под манжет показались широкие, поросшие черными волосками запястья шофера, однако кисти у него оказались продолговатые и хорошей формы. Сильные и вместе с тем красивые руки, подумалось Летиции.
Однако необходимо дать ему понять, решила Летиция, что физическая привлекательность мужчины лично для нее отнюдь не самое главное. А посему следовало быть как можно более откровенной.
— Мистер Симмонс, подобные вещи меня не занимают.
— Какие? Взаимные интерес и притяжение? — лениво проговорил он.
Летиция выдержала паузу и кинула на него неприязненный взгляд.
— Да, когда речь идет о людях, с которыми у меня чисто деловые отношения. Или о людях, которые мне чем-то не понравились. И уж во всяком случае, о людях, которые…
— О мужчинах, если быть точным, — вставил ее собеседник.
Летиция пожала плечами.
— Ну хорошо, о мужчинах, с которыми я едва знакома!
— Что ж, похвально, — заметил Энтони. — Я снова аплодирую вам, мисс Уимблоу. Но я не предлагал вам отправиться со мной в постель. Я всего лишь хотел, чтобы мы получше узнали друг друга.
Летиция почувствовала, как краска заливает ее щеки, но ответила холодно:
— Думаю, не стоит. Даже если на словах вы и не предлагали мне отправиться с вами в постель, подразумевали вы именно это. Что я нахожу совершенно неприемлемым.
Энтони рассмеялся, причем совершенно искренне. От его мерцающего взгляда у Летиции перехватило дыхание.
— Я был бы очень удивлен, если бы вы не вызывали такую же реакцию у большинства мужчин.
Глаза его собеседницы сверкнули.
— Даже если это и так, большинство мужчин… мистер Симмонс, ведут себя гораздо… приличнее.
Энтони скривил губы.
— Ну что ж, во всяком случае, вы знаете, чего от меня можно ожидать. Кстати, это ведь вашей матери принадлежит склад в Топанге?
— Д-да… — Летицию удивил резкий поворот разговора. — Он сдается внаем какой-то торговой компании.
— Продайте его, — неожиданно предложил Энтони.
— Но зачем? Он дает стабильный доход, хотя и небольшой…
— Вы просто не в курсе, что сидите на золотой жиле, — перебил Летицию собеседник. — Там собираются прокладывать дорогу, и нескольким компаниям по соседству придется либо потесниться, либо переехать в другое место — дорогостоящая перспектива, не так ли? Однако не вздумайте продать склад меньше, чем…
Он извлек из кармана пиджака ручку и написал цифру на оборотной стороне принесенного им вместе с кофе счета.
Летиция уставилась на цифру, сглотнула и хрипло проговорила:
— Вы шутите! Я примерно представляю себе цены на землю в этом районе…
Энтони нетерпеливо махнул рукой.
— Времена меняются. Поверьте мне, покупатели станут буквально осаждать вас.
— Но… но откуда вы все это знаете? — спросила Летиция после долгой паузы.
Энтони чуть улыбнулся.
— Хорошо делаю домашнюю работу.
— А может, это вам нужен еще один участок в Топанге?
— Нет. Неужели вы думаете, что я назвал бы вам тогда эту сумму? — И он постучал пальцем по счету.
Они посмотрели друг на друга: Летиция — напряженно, а Энтони — чуть ли не весело. Наконец она произнесла, борясь с неловкостью:
— Тогда я просто не понимаю, зачем вам… раз уж вы купили по дешевке «Пинк-велвет», заботиться о преуспеянии нашей семьи.
