Но одно продают дорого и редко, а другое — каждому, кто заплатит три монеты, понимаешь?
— нет! — качаю я головой, утирая слезы. — Я не хочу! Не хочу…
Я снова начинаю завывать и девушка устало вздыхает.
— Ладно, нет сил слушать это! – она поднимается и уходит, а я остаюсь одна. Плакать и понимать, что выбора у меня нет.
Я плачу и плачу пока не заканчиваются слезы. Девочки больше не приходят ко мне, прячась в своих комнатах. Но когда темнеет, ко мне снова приходит Ирина и трогает за плечо.
— Эй, вставай! Ты уже успокоилась?
— Нет… — хрипло отвечаю я.
— Ну прекрасно, тогда пошли покажу тебе твою комнату.
— Мою комнату? У меня что, личная комната? — удивляюсь я.
— Ага, и джакузи в ней! Размечталась! Нет, конечно! Нас здесь живет семнадцать человек. Просто все как правило с клиентами. Сюда не водят, только на выезд. Ты будешь жить с Катарой, Велией и со мной. У нас как раз одна кровать пустует уже две недели!
— Я не хочу никуда идти… — тяну я равнодушно, но Ирина тянет за руку.
— Пошли, иначе те два абмала быстро тебя на место поставят. Тут очень четкие правила, Снежана! Мы должны разойтись по комнатам ровно в десять и спать! Если ты не хочешь помереть с голоду и от обезвоживания, советую приступить к процедурам уже сейчас! До десяти осталось полчаса!
Я нехотя встаю и иду за Ириной на кухню. Голода я не чувствую совсем, но запихиваю в себя предложенный Ирой бутерброд и запиваю водой со странным сладковатым запахом. Он преследует меня с самого аэропорта.
Ну успеваю я дожевать, как Ира снова хватает меня за руку и ведет в комнату, где стоит дешевая кабинка и унитаз.
— Давай быстро!
Киваю и выполняю все, что нужно. Умывшись, я чищу зубы и расчесываю волосы. Все это делается скорее на автомате, чем по желанию.
***
Переодевшись в пижаму, которую я вынула из своей сумки, я иду за Ирой в комнату и без сил падаю на довольно мягкую, хоть и узкую кровать.
— Спокойной ночи, Снежана, постарайся поспать! Завтра может быть тяжелый день!
Я молча отворачиваюсь к стене и закрываю распухшие глаза. Нет сил больше плакать. Я просто смотрю в темноту и думаю, как так вышло, что я оказалась здесь? Почему именно я? Чем заслужила такую участь? Я всегда была примерной, хорошей девочкой. Слушала родителей, прилежно училась, меня хвалили учителя и соседи. Я ж никому ничего плохого в этой жизни не делала? Так почему судьба так жестоко со мной обошлась?
Сама не замечаю как засыпаю. Утро приходит подозрительно быстро. Шум в общей комнате доноситься аж в спальню и заснуть дальше просто нет возможности.
— Что там происходит? — спрашиваю я Иру, которая заправляет кровать.
— Девчонки вернулись! — равнодушно пожимает она плечами.
— Какие? Откуда?
— Снежана, не тупи! Наши девочки вернулись от клиентов! Пошли, время удивительных историй! — хмыкает она и я встаю.
Кое как поправив волосы, я иду в общую комнату и вижу там еще пятерых девушек. И эти тоже на редкость красивы. Правда у одной разбита губа, а вторая прячет лицо в ладонях. Три другие девочки уже во всю обрабатывают раны своим подругам, не обращая внимания на нас.
— Что случилось? — тихо спрашиваю Иру, дергая за рукав.
— Ну как тебе сказать, чтобы не испугать еще больше… — отвечает девушка лаконично.
Я вслушиваюсь в разговор незнакомок и понимаю, что они говорят на английском. И я прекрасно их понимаю, если только прислушаться. Ведь они еле шепчут что-то, почти неразборчиво.
Чуть подойдя, я понимаю, что один из мужчин, который вызвал Джейс и Мэри, любитель быть девушек. Никто не хочет ехать к нему, но он за это очень хорошо платит, поэтому Муштак со спокойной совестью идет на такие сделки. Правда как компенсацию, он оплачивает им врачей и дает лишний выходной.
Понимая все это, я чуть не теряю сознание от страха. А если меня отправят к такому?
Ира замечает мое состояние и зовет на кухню.
— Пошли, нечего тут смотреть! С ними все будет хорошо! В этот раз не сильно отделал, бывало похуже!
— Что, правда? — замираю я.
— Да, ты думаешь у нас просто так кровать пустует? — грустно выдает Ира и я чувствую, как кружиться голова от страха.
— Это та, на которой сейчас сплю я?
— Да. До тебя на ней спала Фелиция. Очень красивая девушка… была.
— О Боже, она что, умерла? — выдыхаю я, ощущая тошноту, стремительно подкатывающую в горлу.
— Нет, ты что! Просто ее так побили, что лицо было похоже на месиво. Знаешь, ей наложили кучу швов, но она больше не сможет работать здесь! — грустно тянет Ира и снова тянет меня на кухню.
— Так это же замечательно! Куда ее отправили? Домой?
В голове зреет план, где я уродую себя специально, чтобы меня списали со счетов и отправили домой. Лучше стать страшной, чем каждый день отдаваться какому-то мужчине. Но мой план быстро разлетается в дребезги, когда Ирина все же отвечает.
— Наивная ты, Снежана! Отсюда не уходят. Тебя либо отправляют обслуживать низшие слои населения, либо вообще, в бордель.
— А чем это отличается?
— Ну как, количеством клиентов, конечно! Мы же стареем! Даже если с лицом все нормально, то тело рано или поздно изнашивается и тогда женщин продают дальше.
— То есть отсюда совершенно нет выхода? Никогда? — тихо спрашиваю я, а Ира качает головой.
— Если ты имеешь в виду что-то типа пенсии, то нет, у нас ее нет! У нас есть только сегодняшний день и одна единственная задача — выжить!
Она так легко обо всем говорит, что у меня бегут мурашки по коже.
Неужели они так живут годами?
Я представляю себя после пяти, десяти лет такой жизни и просто схожу с ума. Нет, я не смогу этого перенести! Уж лучше смерть!
— Ты привыкнешь! — кивает Ира, выкладывая с холодильника продукты на стол.
— Я не знаю… А что, если кто-то забеременеет? — спрашиваю я, не притрагиваясь к еде.
— Ну, и такое бывало! Аборт, конечно!
— Боже… Как можно? Это же ребенок…
— Ага, одна тоже так думала как ты. Не помню что там произошло точно, но одна девочка не сказала о беременности. Она знала от кого у нее будет ребенок и когда срок уже был большой, рассказала ему. Думаю, она либо влюбилась, либо надеялась, что тот возмет ее к себе. Ну а скажи, кому нужна жена проститука? — усмехается Ира, а я шепчу.
— И что было дальше?
—
