угрозы, подошла ко мне, подождала, пока я перестану кашлять, одной рукой ловко подхватила меня под спину и поднесла стакан к губам. Я с жадностью выпила всю воду и попросила бы еще, если бы желудок не свело спазмом.
Наверное, надо представиться, спросить, где ближайший пункт полиции, заявить на Ивана, позвать на помощь. Понятия не имела, что делать в ситуации, когда муж пытается тебя убить. Нет! Нельзя, я сейчас слишком уязвима, а у мужа есть связи в полиции и криминальном мире.
Надо позвонить Коломенскому, начальнику охраны отца, который теперь работал на меня. Сердце нехорошо кольнуло. Коломенский взял отпуск и уехал на Бали с семьей. Иван наверняка поэтому и решился на покушение. Будь Геннадий Сергеевич рядом, муж не посмел бы поднять на меня руку. Хотя бы, потому что Коломенский не отпустил бы нас в охотничий домик без охраны.
Марфа рассматривала меня чуть прищурившись, словно знала обо мне что-то такое, о чем я сама не догадывалась. Цепкий, внимательный взгляд дельца, а не деревенской старухи.
- Мне нужно позвонить, - произнесла я, надеясь, что в деревне есть связь.
Старуха отрицательно покачала головой:
- Некому тебе звонить, рыбка моя, они тебя похоронили, - ответила Марфа, не спуская с меня этого пронзительного, заставляющего нервничать взгляда.
- В смысле похоронили? – спросила ошалело, даже если я в беспамятстве месяц провалялась в этом медвежьем углу, все равно, чтобы признать меня мертвой потребовалось бы время.
- Давай-ка, Маша, я тебе сварю бульон, а ты пока сама все посмотришь, - произнесла она загадочно.
Вздрогнула, подумав, откуда старуха узнала мое имя, и почему я вообще в ее доме, а не в больнице? Происходящее, казалось все страннее с каждой минутой. Еще ее жуткие слова о могиле и кладбище. Хотелось расспросить обо всем, но слабость накатывала, вдавливая меня обратно в постель.
Марфа достала из кармана фартука планшет и дала мне. Помогла устроиться поудобнее на подушке и вышла.
Планшет был из дорогих с кучей приложений и функций, которыми большинство никогда не воспользуется. Но меня интересовали только новости, надо найти сводку местных происшествий, посмотреть ищут ли меня. Быстро открыла браузер, но стоило вбить в поисковик свое имя, как кровь заледенела в жилах.
Первой же новостью на всех ресурсах шли статьи о трагической гибели Марии Вербицкой, владелицы одной из крупнейших в стране сети отелей, во время отдыха в тайге. Четыре дня назад после недельных поисков было найдено изуродованное до неузнаваемости лесным зверьем тело, анализ ДНК подтвердил, что погибшая – я. Похороны прошли этим утром. Марфа не шутила, насчет могилы и кладбища.
Иван действительно убил меня, закопал и поставил сверху памятник!
Глава 4
- Ого, какой мужик, - произнесла Марфа, цокнув языком, - рыбка моя, почему ты вышла замуж за того козла, а не за такого брутального самца?
Будь в моих венах больше крови, щеки обязательно вспыхнули. Марфа не стеснялась в выражениях и резала правдой глубже, чем ножом. Я вторую неделю жила в ее домике, но все еще притиралась, привыкала к хозяйке.
- Потому что он тоже козел, - ответила задумчиво.
Мы с Марфой сидели в крохотной кухоньке за ноутбуком. Таким же дорогим и продвинутым, как и оборудование для спутникового интернета, установленное на широком подоконнике, застеленном кружевной салфеткой.
От печи тянуло теплом, за окном накрапывал мелкий дождик. От него ныла рана, начавшая потихоньку заживать. Боль все еще мучила меня, особенно по ночам, но была намного тише, чем раньше.
Я ошиблась, решив, что Марфа живет в деревне. Вокруг домика на многие километры вокруг раскинулась тайга. До ближайшего поселка добраться можно было только на квадроцикле, а зимой на снегоходе. У Марфы было и то и другое. Контраст ультрасовременной техники и избушки бабы-Яги будил любопытство, но я не задавала вопросов. Достаточно того, что Марфа спасла мне жизнь, захочет рассказать – расскажет.
Рассматривать фотографии и видео с церемонии прощания и похорон доставляло горькое удовольствие. Все эти ублюдки радовались моей смерти, а я, вот, живая, как феникс восстала из пепла.
Страх за свою жизнь не погасил пожар ненависти или желание отомстить, наоборот, с каждым днем я все сильнее хотела покарать тех, кто отнял у меня все. Главное – спешить, не торопясь и грамотно наметить цели.
У Ивана были связи в полиции и криминальном мире, он не раз говорил об этом, иногда предлагал уладить проблемы с их помощью. Подставить слишком честного чиновника, не соглашавшегося на взятку; устранить конкурента с помощью киллера; устроить диверсию. Я каждый раз отвергала его предложения, он каждый раз напоминал, что мой отец был мудрее и не брезговал ничем.
Теперь кроме собственных связей у Ивана все мое состояние. Безграничные возможности завершить начатое.
Если я просто заявлюсь в полицию и назовусь собой, меня запрут в сумасшедший дом или добьют.
Нет, действовать надо осторожно.
Внимательно посмотрела на мужчину, который привлек внимание Марфы.
От кого не ожидала соболезнований в связи с собственной гибелью, так это от Николая Сабурова.
На фотографии, которую я рассматривала сейчас, Сабуров стоял с огромным букетом белых роз. Сердце нехорошо кольнуло, белые розы он подарил мне на нашем первом и единственном свидании.
После смерти отца, когда компания только перешла ко мне и я, оглушенная утратой, вникала в дела, Сабуров жестко напомнил, что в большом бизнесе нет места чувствам и времени, чтобы пережить утрату. Воспользовавшись моей неопытностью, он отжал многомиллиардный проект застройки в Краснодарском крае. И после не давал спуска, меня трясло каждый раз, когда нам предстояло пересечься на приемах, совещаниях или деловых ужинах.
Рядом с Сабуровым на фото окидывал толпу недоверчивым взглядом Коломенский. Моя единственная надежда на спасение.
У меня еще не было четкого плана, как отомстить, но в одиночку я точно не справлюсь. Нужны деньги, новые документы, защита, жилье. Я не собиралась прятаться в тайге до конца дней, трясясь за свою жизнь, пока Иван и Карина развлекаются на мои деньги, смеясь над тупой, мертвой Машей.
- Красивый козел, - Марфа вырвала меня из вихря черных мыслей.
Да, этого у Сабурова не отнять. Высокий, широкоплечий, всегда одетый так, будто готовился к выходу на красную дорожку. О стрелки его брюк можно было порезаться.
Я всегда чувствовала себя рядом с ним неловко, одежда на мне не смотрелась, подать себя я не умела. Комплексы, которые и так мешали жить нормальной жизнью, в присутствии Сабурова только обострялись,
