всё это в новинку, — он как-то смущённо улыбнулся.
Я уставилась на него непонимающим взглядом.
— Только не говори, что я у тебя первая, — я хихикнула, прикрыв рот ладонью.
Он улыбнулся одними губами, но глаза его оставались серьёзными.
— В каком-то смысле так и есть, — тихо произнёс он.
Вот так признание… Я вдруг почувствовала странный трепет в груди. Неужели он хочет сказать мне то самое слово на букву «л», которое крутится у меня в голове последние несколько дней?
— Да? Что ты имеешь в виду? — я вдруг тоже посерьёзнела.
— Я хочу сказать, что ещё никогда не чувствовал такого единения ни с кем, — он отвёл взгляд и вздохнул. — Чувствую себя таким обнажённым…
Я провела рукой по его твёрдому прессу и опустилась чуть ниже. Потом улыбнулась ему и сказала:
— Сейчас ты и правда весьма обнажён, — я кокетливо приподняла бровь.
— Как и ты, детка, — он нашёл пальцами мою грудь и слегка сдавил её, от чего вишенки сосков моментально затвердели.
— Но я говорю сейчас не о теле, — продолжил он, лаская мою кожу. — Я чувствую себя слишком открытым перед тобой. Я будто книга в твоих маленьких ручках. Ты можешь перелистывать меня и изучать, с каждой страницей проникая всё глубже. Я не могу сказать, что это состояние мне нравится, — Кирилл внезапно отстранился.
— Тебя это тревожит? — тихо спросила я, заглядывая в его задумчивые серые глаза.
— Чертовски, — он ухмыльнулся. — Но вместе с тем это новое, немного шаткое положение добавляет остроты ощущениям. Это какой-то новый вид кайфа. Такой пряный и дерзкий. Прямо как ты, девочка.
Он потянулся ко мне и поцеловал в щёку. Уткнувшись носом в мои волосы, он сделал несколько глубоких вдохов.
— Ты же понимаешь, что я теперь тебя никуда не отпущу? — я услышала привычные властные нотки в его голосе.
Я кивнула и подумала, что Кирилл был похож на дикого лесного зверя, которого мне удалось приручить. Но каждый раз, когда он чувствовал, что начал проявлять слабость, то выпускал когти, демонстрировал зубы и вновь скрывался в зарослях.
Мне нравилось эта наша странная связь. Я понимала, что обладаю какой-то непонятной властью над его душой. И это новое, необычное ощущение ещё сильнее привязывало меня к этому непостижимому человеку. Но это притяжение меня больше не пугало. Отныне я не хотела самостоятельности и ощущала себя неотъемлемой частью его сущности.
Я осталась с Кириллом ещё на день. А потом ещё. Так мы и не заметили, как провели вместе несколько дней. Мы вставали лишь только для того, чтобы поесть или принять душ. Мне казалось, что я ещё никогда не подпускала никого так близко к себе. Я всю жизнь боялась обжечься, боялась, что мне причинят боль, поэтому держала всех на расстоянии, не желая доверять свои секреты. Теперь же, совершив этот отчаянный рывок в тёмную неизвестность, я обнаружила, что не одна в темноте. Он был со мной. Моё солнце. Он озарял меня своим жарким светом, прогоняя прочь тёмных демонов прошлого.
Спустя несколько дней как-то утром Кирилл в очередной раз пришёл ко мне в спальню из своего кабинета. Он проводил там достаточно много времени ночью, когда я спала. Вообще, мне казалось, что он почти не спит — он либо был со мной, либо писал что-то, запершись в кабинете.
Он вошёл, сел возле меня и стал читать газету. Потом поднял на меня свои задумчивые глаза и произнёс:
— Ты должна уйти из университета, — это был не вопрос, а, скорее, утверждение.
Он сказал это невзначай, мимоходом. И я, уже привыкшая к его безумию, весело ответила:
— Да? И чем же я должна заниматься?
— Ты будешь писателем, как и я, — ни намёка на шутку в его голосе не было.
— С чего ты взял, что я хочу быть как ты? — я ухмыльнулась.
Всё время в его квартире я пребывала в состоянии странного опьянения. Прошлая жизнь теперь казалась мне далёкой и нереальной
— Ты не производишь впечатление психически здорового человека, — добавила я и мило улыбнулась ему.
— Ты тоже, — парировал он. — Раз ты находишь такое удовольствие в моём обществе, — он приблизился и провёл пальцами по моим губам.
Я прикрыла глаза и кончиком язычка дотронулась до его пальцев.
— Вот видишь, — Кирилл томно шептал мне в ухо, проникая пальцами в мой рот. — Ты совсем как я, мой маленький сумасшедший шляпник.
Он провёл влажными кончиками пальцев по моим губам. Потом потянулся к прикроватной тумбочке и взял мой телефон.
Кирилл протянул его мне и сказал:
— Звони декану.
— Сейчас? — я разочаровано открыла глаза. — Я надеялась на продолжение.
— Да, сейчас.
Он сжал до боли мой сосок через ткань майки. Я охнула от уже ставшей привычной боли с привкусом наслаждения. Он начал массировать мои затвердевшие холмики, властно и требовательно скручивая их большим и указательным пальцами: то один, то другой. Я не могла здраво мыслить от резких, как разряды тока, волн возбуждения, пронизывающих моё тело. Свободной рукой Кирилл искал что-то в моём телефоне, пока я сладко страдала от его грубых ласк. Будто в бреду я увидела, как он набирает чей-то номер и подносит к моему уху. Я уже начинала постанывать от удовольствия. Мои соски горели и стали очень чувствительными от его щипков.
Когда послышались гудки в трубке, Кирилл приложил указательный палец к моему рту, призывая меня быть тише. Я с ужасом почувствовала, как лицо Кирилла опускается между моих ног, а пальцы отодвигают в сторону узкую полоску трусиков. В этот момент я услышала в трубке голос декана:
— Алло?
Я постаралась унять бьющееся сердце и усмирить дыхание. В это время в трубке всё настойчивее спрашивали:
— Алло? Кира, это вы? Я вас слушаю.
— Да… Анатолий Степанович… — я закусила губу, когда почувствовала горячий язык Кирилла на внутренней стороне бедра.
— Вы где пропадаете? — декан задыхался от негодования. — Вы понимаете, что мне постоянно звонит ваш научный руководитель? Вы просрочили сдачу диссертации. Вам теперь придётся ждать ещё полгода, прежде чем вы сможете подать новое заявление…
В тот момент мне было не очень интересно, куда и что я должна подавать, голос декана тонул в сладкой истоме, постепенно захватывающей моё тело. Кирилл переместился языком на мой клитор и начал покусывать его, вызывая резкие спазмы удовольствия внизу живота.
— Кира? Вы тут? — вывел меня из забытья голос Анатолия Степановича.
— А-а-а? Да… О, да… — я схватила Кирилла за волосы, когда он особенно сильно прикусил нежную кожу.
— То есть, да, я здесь, — я попыталась придать голосу твёрдости.
— Вы стали очень рассеянной, — продолжал
