– Леди Кэмден очень благодарна вам за то, что вы привезли это письмо, сэр! Она попросила меня сказать об этом. Могу ли я предложить вам стакан вина?
– Спасибо.
Рональд держал у себя в кабинете не самые лучшие сорта красного сухого вина – это помогало ему в ночных битвах с бухгалтерскими делами – но Мэри все же налила два стакана такого вина, и они присели.
– Что же она сказала, – сразу же спросил Дивэйн.
– Я уже говорила, что она была очень довольна. И еще ей было очень любопытно узнать, почему именно вы передаете письмо от лорда Мондли?
– Я настоял на том, чтобы он написал такое письмо, когда возвращал ожерелье.
– Это вы вернули ему ожерелье! Как это интересно, лорд Дивэйн. Я уверена, что Френ и не думала, что может быть такое. Как же вам удалось вернуть его?
Дивэйна легко можно было соблазнить на рассказ о своем рыцарском поведении, тем более что он был уверен, что все это будет передано Франческе.
– Это не та история, которую я могу рассказать без стеснения, поскольку лорд Кэмден был не совсем…
Мэри печально покачала головой.
– Я знаю, он был печальным испытанием для нее – конечно, уже после его смерти, что отчасти еще и хуже. Она не могла отплатить ему по заслугам. Френ чувствовала, что Дэвид отдал драгоценность… э… какой-то своей подружке, – сказала она, скромно покраснев за такую вольность в словах.
Дивэйн заметил про себя, что эти деревенские девушки так невинны во всем.
– Как она могла допустить подобную вещь, если вы знаете, как строго ее воспитывали. Ее отец – просто самый настоящий пуританин.
– Да, лорд Кэмден действительно отдал ожерелье женщине. Я занялся этим и разузнал, где живет эта дама. Нанес ей визит вместе с посыльным с Боу Стрит, имея при себе ордер на обыск – и дело было сделано.
Мэри с восхищением смотрела на него.
– Но как вам удалось узнать, кто эта женщина? Селби – мой брат, мистер Кейн, так давно пытался разузнать это.
– Всегда нужно знать, кому подмазать руку, – сказал он, не придавая этому значения.
– Это стоило вам стольких беспокойств и расходов. Вы наверное очень высокого мнения о леди Кэмден? – сказала Мэри, пытаясь спровоцировать его назвать истинные причины его поведения.
– Боюсь, что намного более высокого, чем она думает.
– Может быть, когда я скажу ей все, о чем вы мне рассказали… Но не стоит думать, что Френ уступит и изменит свое настроение, пока не пройдет какое-то время. Она ужасно упряма.
Дивэйн устало улыбнулся.
– И к тому же имеет чертовски своенравный характер, – добавил он.
– Вы еще долго пробудете здесь?
– Пока она не удостоит меня своим вниманием, – ответил он с видом обиженного человека.
Это вызвало одобрение у хозяйки.
– Завтра вечером будет устроен небольшой прием. Миссис Хаддлстон, хозяйка вечера, сейчас как раз у меня в гостиной. Если вы захотите присутствовать на этом вечере, я уверена, она будет рада видеть вас в качестве гостя.
«Френ едва ли сможет что-то сделать, увидев меня в таком благопристойном салоне». Он улыбнулся.
– Не покажусь ли я слишком навязчивым, приняв ваше великодушное приглашение?
Мэри была настолько очарована Дивэйном, что он мог навязывать ей свое мнение по любому поводу.
– Вы будете содействовать успеху этого вечера. Не так уж много у нас бывает таких изысканных лордов. Леди Кэмден, лорд Дивэйн – вот кто войдет у нас в историю.
– Будем надеяться, что записанное в историю не обернется битвой. Может быть, нам пока лучше держать в секрете, что я приду на этот прием?
– Да, прекрасная мысль. Мы тоже не хотим, чтобы Френ продолжала упрямиться и оставалась дома. Где вы остановились, лорд Дивэйн? Я бы пригласила вас погостить у нас, но при сложившихся обстоятельствах…
– Нет, нет, об этом даже и думать не стоит. Я уже устроился в Своне, в Рейгейте. Меня можно найти там, если вдруг леди Кэмден захочет увидеть меня до вечера.
– Хорошо, если я только смогу уговорить ее не дуться на вас. – Она вдруг почувствовала себя достаточно непринужденно с Дивэйном и добавила: – Что же вы такое натворили, что попали в немилость к Френ? Она, конечно, упряма, но нужны обычно серьезные причины, чтобы заставить ее упрямиться до такой степени.
Дивэйн поднялся и поклонился.
– Я должен оставить вашим дамам хоть какие-то основания для сплетен, мадам. Спросите обо всем свою подругу. Это ее секрет и она вправе решать – рассказывать об этом или нет. Но я должен признать, что она имеет довольно весомые основания не доверять мне. И если она посчитает нужным рассказать вам о моем позорном поведении, можете передать ей мои искренние извинения. Я был не прав и глубоко сожалею об этом, о боли, которую ей причинил.
Это было так хорошо и от души сказано, что Мэри улыбнулась, как бы уже простив его, даже не зная о преступлении, совершенном Дивэйном. Она объяснила ему, как добраться до дома миссис Хаддлстон, и сказала, что он непременно получит на следующий день от нее приглашение.
В тот день удалось сделать немного по устройству благотворительного базара. Вернувшись в салон, Мэри вызвала такую сенсацию, о которой только могла мечтать живущая здесь мать семейства. Конечно, она никому не рассказала об истинной причине визита Дивэйна, но после вопроса – не будет ли миссис Хаддлстон возражать против того, чтобы послать лорду Дивэйну приглашение на вечер – никто уже не сомневался, почему он был здесь. Все предположили, что это было дело, связанное с его интересом к леди Кэмден. Мэри не стала их разуверять.
Разговор перескочил к тому, чтобы подготовиться к достойному приему двух благородных гостей. К двум скрипачам и хорошему пианисту необходимо было еще добавить виолончелиста, а к оршаду непременно добавить шампанское. Каждая из присутствовавших в комнате дам вдруг захотела тут же помчаться в Редхилл и купить там себе новые перья или перчатки, или шелковые чулки – поэтому их собрание быстро закончилось и Мэри могла подняться наверх к Франческе, что ей давно хотелось сделать.
Франческа изучала письмо Мондли и пыталась понять роль Дивэйна во всей этой истории. Вероятно, он купил ожерелье у Риты, надеясь таким образом заставить ее стать его любовницей. И то, что он поехал за ней в деревню и вторгся в дом ее подруги – чем больше Франческа думала об этом, тем больше боялась, что все это действительно может закончиться дуэлью.
Она готова была вступить в сражение с кем угодно, когда Мэри постучалась к ней.
– Я наконец освободилась от дам, – сказала Мэри, садясь на кровать.
– Что сказал тебе Дивэйн? – спросила Франческа спокойным, но полным недоверия голосом.
