— Ну что, не разбудить ли нам Хэнка? — спросил один из бандитов. — Быть может, твой братец окажется покладистее?
Кристин буквально прилипла к стене пещеры: спрятаться тут негде.
— Попробуй, Фред. Если не боишься получить заряд дроби в лоб. У Хэнка дурная привычка спать на двустволке вместо подушки.
— Привычка и в самом деле дурная, — с досадой сказал бородач. — Ладно, Фред, заберем у них золото без шума, а парни пусть себе спят: мы же не изверги! Держи под прицелом вход в пещеру, а я закончу разговор с Джеком.
Кристин, незаметно проскользнувшая к лошадям, услышала холодный смешок Джека:
— Говорю же вам, напрасно стараетесь, парни. Я обменял золото на лошадей в платной конюшне Волкано.
Грянул выстрел. У Кристин оборвалось сердце, но тут же она увидела, что Джек стоит целый и невредимый.
— Это просто так, чтобы привести тебя в чувство, Джек. Следующий выстрел будет в ногу. Или в руку. Я еще не выбрал.
Кристин бросилась к своей кобыле и выхватила из сумы пистолет. Кобыла, испугавшись резкого движения, заржала.
— Билли, ты только глянь, — протянул Фред умильно. — Тут женщины разгуливают.
Все трое повернулись к ней: Джек — белый как полотно, бандиты — приятно заинтригованные.
— Сказано вам, золота нет, — бросила Кристин, держа пистолет в вытянутых руках. — Убирайтесь, ребята!
Хэдисон разинул рот от изумления, а потом дико захохотал:
— Значит, и ты в курсе насчет золота, цыпочка? Принеси-ка его сюда, и я гарантирую тебе и твоим дружкам жизнь.
Кристин прицелилась ему в лоб:
— Я редко промахиваюсь, Хэдисон.
— Кристин, — процедил сквозь зубы Джек, — убери свою дамскую игрушку! Иди в пещеру, тут не твоего ума дело.
— Не люблю я женщин, которые угрожают мужчинам, — сказал бородач. — Пристрели ее, Фред.
Бандит, державший под прицелом пещеру, повернулся, но, прежде чем он успел взять на мушку Кристин, пуля угодила ему в живот. Фред корчился на траве в последних судорогах, а Билл Хэдисон, внезапно вспотевший, смотрел на Кристин, не отводя дуло своего револьвера от Джека.
— Черт побери… — пробормотал он, — я недооценил эту дамочку. Но и вы меня тоже!
В следующее мгновение он уже целился в Кристин, но Джек успел прыгнуть и заслонить ее собой. Грохот выстрела, пороховой дымок — и красное пятно расплылось на рубашке Джека. Кристин словно со стороны услышала собственный вопль. Джек, обмякнув, повалился на землю, а Кристин пуля за пулей разряжала обойму в Билла Хэдисона.
Лицо Джека в свете ясной луны казалось белым как мел. Всю рубашку залило кровью. Губы Кристин начали лихорадочно читать молитву. Джек приоткрыл глаза и, глядя на нее мутным взором, еле слышно пробормотал ее имя. Из глаз Кристин хлынули слезы. Она обняла голову Джека:
— Это я во всем виновата…
— Т-с-с-с-с, — прошептал он. — Ты не ранена?
Кристин отрицательно покачала головой. Она отбросила волосы с его лба и заметила, что лоб становится холодным.
— Джек, где тут ближайший поселок? Я сейчас перевяжу тебя и поскачу за врачом.
— Я действительно отдал почти все золото, Кристин, — оборвал он ее вопрос. — Оставшаяся горстка не только не удовлетворила бы их, но и еще больше разожгла бы аппетит… Я люблю тебя, Кристин. Прости меня. Пожалуйста, прости. — И он замолчал, устало прикрыв глаза.
У Кристин затряслись губы. Разумеется, она простила его — человека, которого любит больше, чем кого-либо на всем белом свете. Голова Джека тяжело, словно камень, упала ей на руки.
— Джек, я люблю тебя, не оставляй меня одну! — Слезы градом хлынули из ее глаз. — Я сейчас принесу что-нибудь из чистой одежды, перевяжу тебя, а ты соберись с силами, укажи мне направление, куда ехать за врачом!
Она снова обхватила голову Джека, и тут силы оставили ее, все вокруг погрузилось во мрак.
Кристин открыла глаза и обнаружила, что лежит на тахте в своей квартире, а по телевизору показывают рекламные ролики. Приподнявшись, она огляделась. Выходит, она-таки вернулась в 1993 год? Все вокруг казалось точно таким же, как в ту ночь, когда она была выброшена из своего столетия.
— Нет, — пробормотала она и задумчиво покачала головой, — это не мог быть сон.
Она вспомнила конец своего путешествия, и по щекам потекли слезы.
— Джек, — всхлипнув, прошептала Кристин.
Она тогда видела кровь, и руки у нее, вероятно, до сих пор в крови?.. Нет, на руках она не обнаружила никаких пятен… Но все равно это не было сном!
— Да, это не было сном, — проник в ее сознание знакомый, давно не слышанный голос.
— Верните его мне! — умоляюще прошептала Кристин.
— Это всего лишь бред, мисс Форд, — сказал другой голос. — Откройте глаза и осмотритесь.
«Как, разве я еще не открыла глаза?» — панически метнулась ее мысль. Кристин крепко зажмурилась и затем как можно шире распахнула глаза. Оказалось, что лежит она не у себя на тахте, а на узкой кровати. Откуда-то доносятся голоса. Ощущается запах эфирного спирта. «Где я? Как я сюда попала?» — подумала она, пытаясь привстать, но сильная боль молнией пронзила руку, и она вновь упала на кровать. Больница, эфир… Значит, Джек ей только приснился?.. Она горько заплакала.
— Мисс Форд, вы пришли в себя? Отлично!
Кристин увидела над собой симпатичное круглое лицо седовласого мужчины в белом халате.
— У вас был вывих, мисс Форд. Все еще болит? — Доктор помолчал, дожидаясь ответа.
— Нет. Стало больно, только когда я попыталась опереться на нее, — медленно произнесла Кристин.
— А нас тут буквально терроризирует ваш муж. Сначала он настаивал, чтобы мы позаботились в первую очередь о вас и только потом занялись его раной. А теперь требует свидания с вами.
Кристин судорожно облизнула губы:
— Но у меня нет…
— Кристин!.. Черт бы вас побрал, почему вы ее прячете от меня? Где Кристин? — донесся откуда-то крик.
— Джек? — прошептала она, чувствуя, как от волнения у нее перехватывает горло. Уж не очередная ли это иллюзия? Только поверь — и снова окажешься в какой-то другой реальности!
Доктор помог ей сойти с кровати и повел ее через холл в другую палату. Больница оказалась старинной, если не сказать допотопной.
— Если вы сию же минуту не покажете мне Кристин, я взорву эту богадельню! — заявлял Джек, когда она входила в его палату.
— Джек! — негромко произнесла она.
Джек просиял:
— Кристин! Проклятье, я так волновался за тебя, а мне не позволяют даже вставать!
Кристин, заревев как девчонка, бросилась к нему:
— Ты жив! Было столько крови…
