Ознакомительная версия.
А Лорел-Лоджем пусть Джон распорядится по-своему, подумала она без тени сожаления.
– Вы уверены, что работа в книжном магазине – это то, чего вы хотите? – спросил Ричард, у которого при ее словах, что она не хотела бы никуда уезжать из Англии, сжалось сердце.
– Это пока все, на что я могу рассчитывать, – сказала она. – Когда я лучше разберусь в своих желаниях, то смогу пойти учиться и буду одновременно работать – так делают многие.
– Но мы забыли про гуся, – спохватился Ричард. – Давайте я положу вам кусочек.
Энн с готовностью протянула ему тарелку.
– Какая вкуснота! – воскликнула она минуту спустя. – Ваш друг сам его приготовил? Просто тает во рту. Приправлено с какими-то необыкновенными травами.
– Здесь у вас стоит старый магнитофон, – сказал Ричард. – Если он работает, можно поставить какую-нибудь музыку.
– Конечно, выберите то, что вам по вкусу, – кивнула Энн, вытирая руки салфеткой. – Кассеты обычно лежали в ящичке.
Ричард просмотрел кассеты и поставил старую песню группы «Битлз».
– Вы разрешите пригласить вас, Энн?
Она посмотрела ему в глаза и поднялась.
– Не ждите от меня изысканности в танце, я все молодые годы провела на раскопках.
– Ничего страшного, мэм. Ваш почтенный возраст вынесет этот медленный ритм.
Он обнял ее за талию, а она положила руки ему на плечи. Ее талия была восхитительно тонкой и гибкой. Они плавно заскользили по комнате. Энн в самом деле была неопытна в танцевальных движениях, но музыкальный слух и природная гибкость помогали ей, и через пару минут она уже уверенно кружилась, ведомая им. Ричард вдыхал ее запах и испытывал упоительное ощущение. У него вдруг потемнело в глазах, до того захотелось сжать ее в объятиях, схватить на руки и понести в спальню…
Его импульс передался Энн. Они почти замерли на месте, глядя друг другу в глаза. Он медленно приблизил к ней лицо. Губы их встретились, и все доводы рассудка растворились в пространстве. Он испытал еще небывалую доселе уверенность, что это именно его женщина, что она создана для него. С ней он мог быть самим собой, таким, каким его задумал Создатель. Не надо было играть роль героя-любовника, чувства рождались из глубокой внутренней потребности и уверенности в том, что она понимает его так, как надо.
Он целовал ее все настойчивее и почувствовал, что она отвечает ему. От этого кровь в его жилах превратилась в огненную лаву, пульс застучал в висках. Ее ладони обхватили его затылок, и он почувствовал, как она приникла к нему всем телом. Он не помнил, как увлек ее на диван, стоявший в глубине комнаты. Его пальцы нащупали жемчужные пуговицы джемпера на ее плече и медленно начали их расстегивать. Энн слегка вздрогнула, но не остановила его, только откинула голову назад и заглянула ему в глаза.
– Да, Ричард, я хочу этого… – пробормотала она и увидела, как он замер, его потемневшие от страсти глаза постепенно фокусировались на ее лице. Он будто вдруг увидел ее заново. И Энн почувствовала, как его руки медленно разжались.
Разочарование, ни с чем не сравнимая досада охватили ее. Она вскинула голову.
– Энн… я ничего так не хочу, но еще немного, и я уже не смогу с собой справиться. Нам не следует это делать… именно сейчас, – выговорил Ричард, переводя дыхание.
Она смотрела на него непонимающим взглядом, и он сознавал, что нанес ей обиду. Но он знал, что если сейчас сделает ее своей, то на всю жизнь примет на себя ответственность за нее. Он не мог назвать ее своей, не поговорив с ней серьезно и основательно. Но прежде ему надлежало приехать в Лондон и навести необходимые справки.
А в голове Энн снова промелькнула преследовавшая ее уже некоторое время мысль: «он болен». Ей захотелось прижать его голову к груди и утешить, как маленького мальчика утешает мать, сказать, что все пройдет, все будет хорошо. Болезнь можно победить, Ричард молод, у него много сил, вместе они со всем справятся. Только – ведь он первый должен сказать ей какие-то слова. Она должна знать, что нужна ему…
Ричард встал и прошелся по комнате, потом вернулся, присел перед ней на корточки и прижал ее ладони к своему лицу. Они оба замерли, упиваясь мигом нежности.
Ричарда потрясло то, как вела себя Энн. Она должна была испытывать жестокое разочарование, но ничем не выдавала его. Ее пальцы ласково гладили его волосы, на губах играла ободряющая улыбка. Она склонилась и поцеловала его в голову.
– Я думаю, мне пора спать. Вы тоже устали, – сказала она. – Наверху две спальни.
– Я лег бы здесь, внизу. Если можно.
– Сейчас я вам постелю.
Она вскочила и быстро побежала наверх, застегивая джемпер, ворвалась в гостевую комнату и остановилась у шкафа. Он не счел нужным поделиться с ней своей тайной! Но он не равнодушен к ней, она ясно читала в его глазах страсть. Энн почувствовала, как ее, несмотря ни на что, переполняет радость. Он обещал, что объяснится с ней, когда они приедут в Лондон. Просто ей надо проявить терпение.
Она нашла в шкафу нераспечатанный комплект постельного белья, захватила подушку и шерстяное одеяло и спустилась вниз. Ричард стоял у камина и, когда она вошла, медленно подошел к ней.
– Энн, вы ангел, вы изумительная девушка…
– Ричард, вы весь день провели за рулем и вам нужно отдохнуть и хорошенько выспаться, – спокойно и беспечно сказала она. – Утром мы позавтракаем тем, что осталось. Я уберу продукты в холодильник. – И подумала, что пудингу так и не суждено быть облитым бренди и загореться веселым рождественским пламенем.
Она постелила на диване простыни.
– Со стола я уберу сам, Энн. И посуду тоже вымою.
– Если хотите. А я потом протру полотенцем.
Получилось, что со стола они убирали вместе. Напоследок, направляясь к лестнице, Энн помахала ему рукой.
– До завтра, Ричард.
– Спокойной ночи, Энн. Храни вас Бог.
Она поднялась в бабушкину спальню, постелила себе на узкой старомодной кровати и легла под холодноватые простыни. Глостер прыгнул на кровать и растянулся у нее в ногах. Энн зажмурилась, призывая сон, чтобы не осталось времени для раздумий и сомнений, чтобы не улетучилось чудесное ощущение уверенности в том, что она дорога ему. Но сомнение уже закралось в мозг, и червячок начинал точить ее душу.
Ричард испытал к ней порыв страсти, но его остановило то, что она девственница. Неудивительно, она ведет себя, как незрелое дитя, и это отпугивает любого порядочного мужчину. Да, он воспылал к ней минутной страстью, но, поскольку серьезных намерений у него нет, он счел за лучшее остановиться…
Глостер свернулся у нее под боком теплым комочком, его тельце согрело ее и внесло успокоение в душу, и незаметно для себя Энн заснула.
Ознакомительная версия.
