Нижнюю часть его торса Сесиль подвергла такому же тщательному исследованию, как и грудь. Кончики ее пальцев без устали порхали над трепещущей плотью Джона. С восторженным стоном он склонился, чтобы поднять ее, поставить на ноги, но Сеси воспротивилась и сама потянула его к себе вниз. Он охотно уступил. Обхватив ее одной рукой за плечи и накрыв ртом губы, Джон вместе с ней опустился на пол. Поцелуй длился бесконечно долго и погрузил женщину в такую истому, что она, казалось, не могла пошевелить пальцем.
Теперь уже мужские губы принялись прокладывать огненную, обжигающую борозду по телу Сесиль. Она пролегла по холмам грудей, по долине живота, по раздольным склонам внутренней стороны бедер. Неутомимый путник, язык Джона делал рискованные вылазки, становясь все настойчивее, и Сеси то и дело вскрикивала, поглощенная волной блаженства.
– Джо…
Было ли в тот миг произнесено его имя или это лишь зашелестел воздух, вырываясь из ее легких? Так или иначе, Джон услышал в этом крике души все, что Сеси рвалась сказать ему о постигшем ее чуде и о своей любви. Он откликнулся на зов, бурно осыпая ее поцелуями. Женщина застонала, извиваясь всем телом, уже стремясь к избавлению и в то же время еще не имея сил приблизить конец небывалого наслаждения.
Джон откинулся назад, чтобы лучше видеть свою возлюбленную. Сейчас он глазами повелевал ею и приковал к себе ее взор. Ни на секунду не отрывая взгляда, он лег сверху, и Сеси приветила его, разомкнув ноги. Джон медленно, с чувством вошел в нее.
Пустоту, которую Сеси ощущала после разрыва, вытеснил восторг наслаждения. Радость была столь полной, что в душе вдруг мелькнуло сомнение, сможет ли она ее выдержать. Однако она сама продолжала разжигать пыл любимого, то впиваясь ногтями в его кожу, то слегка царапая ему спину, то запуская пальцы в копну его волос.
– Люби меня, – прошептал он, теряя голос. – Не прогоняй меня больше.
– Больше никогда. Никогда.
Джон затрепетал, усиливая сладостный натиск. Сесиль еще более пылко отвечала своим ритмом на тяжкое биение его жаждущего тела. Вал страстей вздымался выше и выше, пока наконец влюбленных не унесло на самую вершину ослепляющим ураганом. Медленно, преисполненные нежности спускались они, как на мягких крыльях, на землю. Они продолжали сжимать друг друга в объятиях, их влажные тела оставались сплетенными. С долгим облегченным вздохом Джон откатился на спину, увлекая за собой Сеси так, что ее голова легла ему на грудь. Она беззаботно играла завитками его черных волос. Весь остальной мир еще оставался для нее словно в тумане, мозг продолжал купаться в ласковом тепле любовного слияния.
Джон гладил ее волосы, время от времени целовал в голову.
– Я люблю тебя, – слышался его шепот. – Тебе понятно, почему я не могу остаться без тебя?
– Да. – Сеси подняла голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Ее глаза сияли. – Я тоже люблю тебя.
Джон облизнул губы.
– Я… Я решил уйти из спорта.
– Что-о? – в полном изумлении переспросила Сеси.
– Я перестаю играть в футбол как профессионал в конце этого сезона. Тебе не придется мучиться из-за того, что меня могут искалечить.
– Ты это сделаешь ради меня?
– Да, – твердо ответил Джон.
Глаза женщины наполнились слезами.
– О Джо, я тебя не заслуживаю.
Он ухмыльнулся.
– Знаю. Я чертовски хороший парень.
– Я говорю серьезно!
Разволновавшись, Сеси села, отбрасывая руками волосы назад. Она услышала слова Джона:
– У меня практически не было выбора. Моя жизнь – это ты.
Слезы брызнули из глаз Сеси и побежали по щекам. Джон смахивал их ладонью, а у нее из самого сердца лились слова:
– Я наговорила тебе, когда мы разошлись, много необдуманного. Я не собиралась заставлять тебя сделать выбор между мною и твоей спортивной карьерой. Знаю, как ты предан футболу, как важен для тебя спорт. О Джонни, прошу тебя, поверь мне: я никогда в жизни не потребовала бы такого от тебя! Тебе не нужно отказываться от футбола. Ты можешь рассчитывать на нас: и на меня, и на спорт.
– Что? – нахмурился озадаченный Джонни. – Почему вдруг такой поворот?
– Прости меня. Теперь я понимаю, что пыталась застраховаться от возможных ударов судьбы. Так как ты человек той же профессии, что был Рори, для меня было проще простого связать мои страхи с твоей работой. Но сегодня моя подруга открыла мне глаза. Она объяснила, что мои тревоги вызваны главным образом не футболом. Я вообще боялась связывать себя обязательствами с тобой. Твоя профессия здесь не играла роли – ты мог бы быть адвокатом или водителем автобуса или… совершенно никем Я опасалась, что вновь полюблю, отдам всю себя под твою руку, а потом не выдержу боли, если вдруг придется потерять тебя.
Джон вновь сдвинул брови.
– Не понимаю.
– Конечно, тебе это непонятно. Ты очень сильный и способный человек. Ты не можешь постичь иррациональное поведение. С точки зрения логики здесь не найдешь никакого смысла. То, что Рори умер, вовсе не означает, что я лишусь и тебя. Но мои душевные страхи не признают логики. Меня наполняла ужасом мысль о том, что ты тоже можешь умереть или оставить меня, или перестанешь меня любить. Вот я и пыталась защититься, исключая тебя из своей жизни. Пойми, когда ты лежал без сознания на поле стадиона, я осознала, как ты мне дорог. Я отдала тебе всю себя без остатка. Из этого следовало: если я потеряю тебя, то погибну тоже. Мне стало страшно. Я обратилась в бегство. Но не прятаться я хочу от судьбы. Лучше все поставить на карту, даже рискуя, чем быть надежно укрытой от всех бед и тревог, но при этом не получить от жизни ничего.
Джон взял руку Сесиль и поднес к губам, нежно целуя палец за пальцем.
– Обещаю как зеницу ока беречь твою любовь, а заодно и самого себя. Я впредь никогда не допущу, чтобы нас что-нибудь разлучило. – Джон умолк, а потом шутливо добавил: – А ты ведь знаешь, что происходит, если я поставлю себе цель.
Сесиль улыбнулась.
– Да. Ты этой цели добиваешься. Хвалю. Потому что я намерена вернуться в твою жизнь и никогда не покидать тебя, если только ты не вышвырнешь меня вон.
– Вероятность этого равна нулю.
– Тогда ты пообещаешь мне не бросать футбол?
– Рано или поздно это предстоит сделать.
– Но я не хочу, чтобы ты делал это из-за меня. В таком случае со временем у тебя появились бы горечь и обида.
– Ну, хорошо. Обещаю, что не перестану играть в футбол ради тебя. Когда придет время, я сделаю это ради себя самого. Согласна?
– Согласна. А время это придет не скоро, не так ли?
– Хочешь поймать меня на слове? Да, это произойдет не сейчас, если только не получу травму в этом году и не смогу больше выступать. Или если женюсь, растолстею и стану ленивым.
