Кэролин заколебалась. Он расхохотался, глядя на нее, раскинул руки, ожидая.
— Теперь вы?
— Ни за что в жизни! — прокричала она в ответ. — Мне же не шесть лет. Я могу сама спуститься, на своих собственных ногах. — И она продолжила спуск.
Но ноги вдруг изменили ей, шаги убыстрились, и она вдруг обнаружила, что несется так же, как и Хелен. Она испугалась, когда не смогла бежать медленнее.
— Ричард! — пронзительно закричала она. — Ричард! Держите меня, я упаду…
Он поднялся вверх по склону и подхватил ее, и вот она оказалась в его объятиях. От толчка они оба упали и покатились вниз по склону. А потом он пристально посмотрел на нее и, не выпуская из своих объятий, поднял голову и прижал свои губы к ее в собственническом и безжалостном поцелуе. Сопротивляться она уже не могла. По мере того как поцелуй длился, она чувствовала нарастающий в ней экстаз, и ей стало все равно, прочтет ли он в ее глазах, что она полностью капитулировала. Если он сейчас поймет, что она любит, то она ничем не может поправить положение.
Наконец он поднял голову, но не двинулся с места и посмотрел ей в глаза. Она искала, что сказать.
— Спасибо, — прошептала, — за то, что поймали меня.
— О, — ответил Ричард, усмехаясь, — не стоит благодарности. Я всегда ловлю женщину, когда она летит на меня.
— Да, — все еще не переведя дыхания, продолжила она, — но вовсе не нужно было…
— Целовать вас? О, я всегда целую женщину, когда она падает в мои объятия. Особенно если она красива. Это привычка, которой я следую уже много лет.
Он смеялся над ней, как будто сам дьявол вселился в него, и она попробовала освободиться.
— Не пытайтесь, все равно не вырветесь, пока я не захочу вас отпустить. — Его глаза блуждали по ее лицу, живому и трепещущему под его взглядом. — Вам никто не говорил, как вы красивы? (Она не ответила, понимая, что он насмехается.) Думаю, ваш друг говорил это. — Он погладил ее брови. — Что бы он сказал, если увидел бы вас сейчас — неверной ему?
Она сделала бешеную, но безуспешную попытку освободиться, воскликнув:
— Что вы говорите?
— Не волнуйтесь. От женщин можно всего ожидать. Я же видел, как моя сестра изменила своему мужу…
— Я уверена, она не зашла так далеко.
— Нет? Ну что же, может быть, но уверен, что вовсю пыталась сделать это. — Он понизил голос и сказал, сузив глаза: — Хотелось бы знать, как далеко вы могли бы зайти?
Голоса детей вернули их к окружающей действительности.
— Они возвращаются, — прошипела она. — Отпустите меня.
— Наверное, отпущу, — протяжно ответил он, не спеша выпуская ее из объятий. — Иначе они увидят нас и расскажут все матери. — Он лег на спину и поднял руки над головой. — И тогда она решит, что я тоже, как это ни странно, живой человек. А это вовсе не так.
Она села, приглаживая волосы и стараясь успокоиться, пытаясь побороть в себе боль и страдание. Его жалящие слова, жуткий цинизм, непоколебимое недоверие к ней вызывали в ней ужасное отвращение.
Она никогда не сможет угодить этому человеку, как бы она ни старалась. Из-за того, что она родственница человека, которого он ненавидит, она никогда не завоюет его доверия.
— Мы уже идем? — спросила Хелен. — Мама сказала, что не следует возвращаться слишком поздно.
Ричард лениво поднялся и протянул руку Кэролин. Она с неохотой подала ему свою и поднялась. Он улыбнулся, глядя ей в глаза, но она отвернулась и подняла свою куртку.
Хелен взялась за коляску и повезла Бэйзи, шагая впереди них. Ричард обнял Кэролин за талию, и они шли как двое влюбленных. Они ловили на себе снисходительные улыбки прохожих, и Кэролин с горечью произнесла:
— Самое смешное, что со стороны мы выглядим как большая и счастливая семья. Если бы кто-нибудь знал!
Ричард расхохотался и, прижав ее к себе еще теснее, прошептал:
— Простили?
— За что? За поцелуй?
— За поцелуй? Да нет, ни за что на свете! Я никогда не прошу прощения за то, что, как бы это сказать, приносит обоюдное наслаждение. Нет, за то, что поехал с вами?
Она пожала плечами:
— Какое это имеет значение — прощаю я или нет?
Он воскликнул с досадой:
— Какое лукавство! Как это похоже на женщин! Никогда не давать прямого ответа.
— Правду говорят, — тихо, как будто про себя сказала она, — что вы ненавидите женщин.
Он снова рассмеялся:
— Так обо мне говорят? А знаете, — он бросил на нее косой взгляд, — наверное, правду говорят. Глупые создания, большинство из них.
Она освободилась от обнимавшей ее руки и мрачно сказала Хелен:
— Давай я теперь повезу Бэйзи.
Хелен подскочила к дяде и взяла его за руку.
— Кто-то же любит меня, — с усмешкой проговорил Ричард, кивком показывая Кэролин на племянницу, ухватившую его за руку. Но Хелен вскоре надоело так идти, и она схватилась вновь за коляску. Ричард поднял опустевшую ладонь. — Становится холодно. Необходимо женское прикосновение, чтобы согреть ее.
— Жаль, что вы не взяли с собой свою подружку в таком случае. — Эти горькие слова вылетели против ее воли.
Он недоуменно спросил:
— Какую подружку? Просветите.
— Вашу секретаршу, — фыркнула она в ответ.
— А, понятно, — медленно проговорил он и широко улыбнулся. — Да, жаль, что со мной нет Розанны. Ну ничего. Вы тоже сойдете. — Он взял ее руку в свою и не отпустил.
Они молча шли за Хелен и Бэйзи, а Кэролин вдруг подумала: что же будет на следующий день, когда дядя вернется? Он потребует свидания с Ричардом и захочет объяснений о доске объявлений. А уж после этого Ричард никогда в жизни не возьмет ее за руку.
Она невольно крепче сжала свою руку, и он посмотрел на нее с любопытством. Они уже почти дошли до конца долины и находились в двух шагах от припаркованного автомобиля.
Ричард положил руки ей на плечи, повернул ее лицо к себе. Медленно, очень медленно, чтобы она могла успеть при желании уклониться, он приблизил губы к ее губам. Она знала, что должна отклониться до того, как это произойдет, но понимала также, что он целует ее в последний раз. Она протянула свои губы к его губам и даже не попыталась предотвратить этот поцелуй. Когда они разомкнули объятия, его взгляд ловил ее взгляд, выражение лица казалось серьезным, почти озабоченным, рука его обнимала Кэролин за плечи, когда они шли к машине.
— Все еще проверяете, — проговорила она, обретя способность хоть что-то произнести, — как далеко я могу зайти?
— Может быть, — последовал краткий ответ.
Он отвез ее домой, и все дружно махали ей, когда она стояла в дверях, глядя, как они отъезжают.
