Глава 27
Иван
Утро встречает меня жестким похмельем. Я глаза открываю по внутреннему будильнику раньше, чем успеваю полностью протрезветь. Ругая себя за вчерашнюю слабость, встаю и плетусь в сортир. Заливаю в себя много воды. Организм сопротивляется сначала, но иначе я не приду в себя до вечера, а у нас самолет, до которого необходимо решить вопрос с беременностью бывшей любовницы. Потому проблевавшись, я вливаю в себя еще порцию, потом еще, пока не становится легче.
Следующая остановка — контрастный душ. Он помогает прийти в себя. Сейчас бы еще витаминный коктейль бахнуть и будет мне счастье, но в этой квартире нет ничего, из чего его можно было бы собрать.
— Уже проснулся? — удивляется Женя, крутящаяся возле плиты. Телек транслирует мультфильм для Миланы. Хочется его разбить. Все звуки вокруг раздражающе громкие.
Кивнув Жене, сажусь за стол и роняю голову на собственные руки. Чувствую ее за спиной, гладит ладошкой вдоль позвоночника.
— Поспал бы еще. Я бы подняла тебя часам в двенадцати.
— У меня дела еще. Сделай крепкий чай, пожалуйста, пока я не сдох.
— Мила, выключай все, иди к Кристине, — просит Женя. — Видишь, Ивану плохо. Иди.
Топот маленьких ножек отдает по мозгам кувалдой. Со стоном зажимаю уши и думаю, чем еще исправить ситуацию. Нечем. Дома бы оклемался быстрее. Но здесь не дом. Чужая квартира резко начинает давить на плечи. Своя нужна.
Крепкий чай помогает еще немного оклематься.
— Поговоришь со мной? — Женька сидит напротив, тянет руку через стол и прикасается к моим пальцам. Отрицательно качаю головой.
— Не могу пока, — грустно улыбаюсь, — надо все же еще поспать.
И понимая, что я ни черта сейчас не решу, возвращаюсь в комнату и падаю на кровать лицом в подушку еще на три часа.
Женя поднимает, как и обещала, к двенадцати. Прислушиваюсь к себе. Стало значительно легче. Теперь даже поесть можно, чтобы дать организму энергию, и можно ехать в клинику.
— Все хорошо, — как-то с лету говорю своей женщине. — У нас с тобой все хорошо.
Женя подходит, обнимает меня, сама тянется к губам, нежно целует.
— Я люблю тебя, — безо всяких «мой мальчик». — Прости, что нагрузила своими заморочками. Я понимаю, что тебе рядом нужна сильная, уверенная в себе женщина, которая сможет дать поддержку.
— Ты у меня такая и есть, — отвечаю между поцелуями.
— Я стремлюсь к этому. Мне очень хочется быть такой для тебя. Ты подарил мне крылья, моя мальчик, — она все же срывается на свою любимую фразу и тут же улыбается. — Извини. Мой мужчина. Ты мужчина, Вань. Я умом это прекрасно понимаю. Настоящий, сильный, надежный. Мне очень хорошо с тобой. Никогда не было так хорошо и спокойно как теперь. И я верю в то, что у тебя все получится. Ты разберешься с этой… Верой, — звучит немного ревниво. — И с клиникой тоже все будет отлично.
— Спасибо, — дарю ей еще один поцелуй. — Покормишь меня? И я поеду. Времени ни черта ни на что не остается. Ты, кстати, тоже собирайся. Я отвезу вас к тете Кейт.
— К тете Кейт? — удивленно переспрашивает Женька.
— Да. Кейтлин Дрейк. Мама Филиппа, — поясняю.
— Зачем?
— Когда-то очень давно одна хрупкая рыжая сирота влипла в неприятности и попала в квартиру своего босса, — Женя приоткрывает рот. — Девочка, у которой в девятнадцать едва хватало денег на еду и жилье, покорила сердце очень влиятельного и опасного молодого мужчины, который стремился покорить мир и удержать крупный бизнес. Там все было очень сложно, Жень. Отношения на грани безумия, которые чуть не уничтожили их обоих. И только благодаря ей, благодаря ее любви к нему, благодаря ее вере в него у них все получилось. Двое детей, крепкий бизнес, семья и бесконечное уважение мужчины, который не всегда справлялся со своими чувствами и эмоциями. Она училась быть с ним так же, как он с ней. Люди из разных миров. Он успел войти в мир больших денег и закрепиться там в то время, когда она выживала. И у них получилось. У нее получилось. Она невероятная. Правда, — показываю, как волосы на руках встают дыбом. — Вам будет о чем поговорить, пока я решаю вопрос с Верой.
— Хорошо, — моя женщина соглашается.
Мы быстро едим, собираемся. Я созваниваюсь с матерью Филиппа и прошу об этом разговоре. Она, выслушав меня, соглашается. Заодно и машину сразу верну. Вернемся оттуда на такси.
Закинув девчонок к Дрейкам, еду в клинику. Захожу в кабинет к Вере, сажусь за ее стол, закидываю на него ноги и жду, играясь с шариковой ручкой. Она заходит минут через десять. Замирает в дверях. Глядя, как я расположился за ее столом, вскидывает вверх идеальные темные брови.
— Судя по взгляду, ты приехал, чтобы как минимум меня убить.
— Зависит от того, что ты мне скажешь, — чувствую, как от злости дергается верхняя губа. — Как дела с мужем? Он больше не трахается на стороне и не лупит тебя по твоему красивому лицу? — бью ее по всем больным местам. Маска безразличия слетает с нее за секунду. — Это единственный вывод, который напрашивается у меня, глядя на твое нынешнее положение. Поздравляю. Кто отец?
— Ваня… — она проходит и садится на стул для посетителей.
— Ну же! Я? Ты ведь именно так сказала моей женщине.
— А если ты? На прерывание поведешь? — зло смотрит мне в глаза. — Тебе же не нужны дети!
— Срок какой? — игнорирую ее выпад.
Она резко встает, роется в шкафу и кидает в меня прозрачным конвертом с бумагами и снимками узи. Разбираю справки, выписки, заключения. Нахожу последнее, открываю в телефоне календарь и считаю по дням, делая запас примерно три дня вперед/назад от
