Роберт, ее последний ухажер, работал в автосервисе и мечтал о жене, собственном доме с верандой, о нескольких ребятишках и бифштексе каждую пятницу. Лизу же данная перспектива привела в ужас, и она быстро порвала с Робертом всякие отношения. Стабильность, так манившая его, страшно пугала Лизу, опасавшуюся завязнуть в болоте каждодневной рутины. Разрыв, как подтвердилось позже, оказался лучшим решением. С тех пор прошло уже два года, но Лиза все еще не завязала ни с кем близких отношений, оказавшись натурой гораздо более впечатлительной, чем ей бы хотелось.
— Вообще-то, недалеко от меня живут друзья, но я смогу сама справиться со всеми делами.
— На самом деле сможете?
— Безусловно. — И, видя, что он продолжает с сомнением смотреть на нее, добавила: — Справлялась же я раньше.
— Ладно, — задумчиво ответил Энгус. — Понадеемся на это. — Встав со стула, он опустил закатанные рукава рубашки, надел жилет и сунул руки в карманы. — Повторяю еще раз: мне очень жаль, что все так вышло.
— Не жалейте ни о чем, — произнесла Лиза более ледяным тоном, чем намеревалась. — Это жизнь. Мне надо было смотреть, куда иду, а не витать в облаках.
— Неужели вы в самом деле верите, что судьба специально подстроила несчастный случай?
Лиза покраснела, но промолчала.
— Ну, раз не хотите отвечать, то и не надо, — спокойно сказал он, грустно улыбаясь, и снова повторил, как ему жаль, что сорвался ее отпуск. Он протянул Лизе визитку, на которой были напечатаны его имя, название компании, номер факса и три номера телефона, по которым его можно найти. На оборотной стороне карточки был изображен замысловатый абстрактный рисунок, смысл которого, как ни силилась, она понять не смогла. — Позвоните мне, если все-таки вам взбредет в голову взять компенсацию за испорченный отдых, — сказал Энгус и, прежде чем она открыла рот, собираясь заявить ему, что все ее решения приняты сознательно, а не случайно «взбрели в голову», добавил: — Может, деньги для вас ничего и не значат, но если вы соберетесь поехать куда-нибудь отдохнуть, то буду счастлив оплатить все ваши расходы.
— Ладно, — кивнула Лиза, засовывая визитку под стакан с водой, стоящий на столике около кровати.
— Судя по вашему тону, вы не собираетесь звонить мне, да?
— Вы совершенно правы, — с улыбкой ответила Лиза, что окончательно вывело Энгуса из себя.
У двери он остановился и, немного помолчав, заявил:
— Дней десять меня не будет, но потом я зайду к вам, и не смейте говорить, что в этом нет необходимости, иначе я прямо сейчас сверну вашу нежную шейку.
— Вам не кажется, что сломанная нога да еще свернутая шея — это уже слишком? — усмехнулась Лиза. Но, увидев, что Энгус повернулся и взялся за дверную ручку, с удивлением поняла, что ей вовсе не хочется, чтобы он уходил.
Но и просить его остаться она тоже не могла, да и зачем? Тем более что его приход сюда — просто визит вежливости, если не сказать — жалости. И как она умудрилась разболтать ему о родителях? Она редко говорила о глубоко личных вещах, тем более с незнакомцами. Но сейчас, когда он покидал ее, Лиза почувствовала, что какой-то кусочек ее самой уходит вместе с ним. Она не понимала, что с ней.
— До свидания, Лиза Фримен, — тихо сказал он. — Вы удивительная девушка.
— До свидания, Энгус Гамильтон, — еле выговорила она, но никакого остроумного комментария, как она ни старалась, в голову не приходило. Ей ничего не оставалось, как просто улыбаться, пока дверь за ним не закрылась, а потом представлять, как он быстро идет по больничному коридору, а медсестры и пациентки оборачиваются ему вслед. В шикарной машине его дожидается шофер, готовый немедленно отвезти хозяина в его квартиру, особняк, пентхаус… или где он там живет.
Лиза попыталась переключиться на другие образы: она блаженствует в бассейне, ярко светит ласковое солнышко… Но через весьма непродолжительное время поняла, что все напрасно, ей не избавиться от мыслей о мужчине, чьего общества она лишилась по своей вине — фактически выгнала из палаты!
Сама Лиза жила в современной маленькой квартирке, уютно обставленной, с одной спальней. Питомник находился в нескольких милях от нее, так что, если ее «микро» в очередной раз ломался, она вполне могла прогуляться пешком. Все ее друзья жили неподалеку, а новых Лиза заводила с большой осторожностью. Но она очень дорожила ими, поскольку в детстве слишком часто ей приходилось расставаться с друзьями.
Также ее не слишком тяготило отсутствие любовника. Может, так было потому, что она до сих пор не встретила своего мужчину. Но сейчас ей казалось, что жить по-старому она больше не сможет.
Лиза никогда раньше не думала, что она одинока, но, лежа здесь, на больничной койке, поняла, что это действительно так.
Пол, ее начальник, довольно давно уже пытался сблизить ее со своим кузеном, расписывал его в самом радужном свете — он-де и умен, и со славным характером, да к тому же, как и сам Пол, страстный любитель футбола. При одной мысли о футболе бедная сломанная нога Лизы заболела так, что девушка подумала, а не попросить ли еще болеутоляющего у медсестры.
Но, повернувшись к кнопке вызова и увидев визитку Энгуса Гамильтона, она кинула ее в выдвижной ящик. С глаз долой — из сердца вон…
Вспомнив, что собиралась позвонить друзьям, Лиза пододвинула поближе телефон и, вздохнув, принялась выслушивать соболезнования, обещания навестить ее и принести журналы, цветы и виноград. Затем она позвонила Полу, сразу же закудахтавшему, как наседка над единственным цыпленком, и строго предупредившему, чтобы она не смела выходить на работу, пока окончательно не поправится, но он будет очень благодарен, если она сообщит ему телефон фирмы, которая завтра утром обещала привезти рассаду кустарника, поскольку его не будет в питомнике, а как связаться с ними, он не помнит.
Устало вздохнув, Лиза наконец положила телефонную трубку и, откинувшись на подушки, задремала. В ее снах царил только Энгус Гамильтон.
Прошло два месяца, прежде чем сломанная нога Лизы окончательно зажила. Лиза все еще не выходила из комнаты, но скучать было некогда: навестивший ее Пол любезно прихватил с собой из конторы всю канцелярскую работу, которой давно уже надо было заняться.
— Здесь почти совсем нечего делать, — заверил он Лизу, затаскивая последнюю доверху забитую бумагами огромную коробку и ставя ее к еще нескольким таким же, практически заполонившим небольшую комнатку, и удалился.
Но девушка была ему благодарна за кучу работы. Только занимая себя делом, она могла не думать о пропавшем отдыхе и не представлять — в который раз! — пленительных морских пейзажей и не клясться, что она все же поедет на какой-нибудь курорт. Когда-нибудь. Может быть, даже летом, хотя Пол и не любит, когда ее кто-то замещает. А она и так в самые горячие месяцы не брала даже выходных. Но хорошего понемножку.
