– Вообще-то, никакой.
Впервые за последние несколько часов Джулия улыбнулась. Мэгги была всего на несколько лет старше, но она отлично знала, как поставить на место строптивого сотрудника. Особенно, если этого сотрудника звали Джулия Паркер.
– Послушай, Мэгги, спасибо за поддержку. Но боюсь, мне придется разбираться с этим самой.
– У тебя все в порядке? Ты справишься?
– Постараюсь.
Джулия положила трубку и гордо вскинула голову.
Ее представления об отце ребенка оказались далеки от истины. Джулия никогда бы не подумала, что Рауль Оман – наследный принц. Теперь, когда открылась вся правда о его королевском происхождении, ситуация еще больше усложнилась.
Ей придется подумать над тем, как признаться Раулю в своей беременности… и в том, что он отец ребенка.
Джулия боялась даже представить, какими будут последствия.
– Как ты себя чувствуешь, Джулия?
– Прекрасно.
Она села за столик. Кейн и Рауль были крайне внимательны к ней. Джулию уже порядком раздражала их забота.
Тебе не холодно?
Все хорошо. Она продемонстрировала Раулю пальто, но он только нахмурился в ответ.
Уже январь, и давно выпал снег. Нужно одеваться теплее.
Когда она выходила из машины, Кейн бросился навстречу и схватил ее за руку.
Осторожно, здесь очень скользко. Не упади.
Ловя на себе страстные взгляды Рауля, Джулия была готова кричать во весь голос. Прошло уже полчаса, а они до сих пор не сделали заказ. Джулия призвала на помощь все свое самообладание. Похоже, сегодня вечером оно ей понадобится.
Когда Рауль предложил пойти в итальянский ресторан, Джулия только улыбнулась в ответ, хотя пицца – не самая идеальная пища для беременной женщины, страдающей от постоянных приступов тошноты.
Между мужчинами завязался спор о достоинствах «Чикагских быков» и «Далласских ковбоев». Спустя несколько минут они наконец вспомнили о еде и спросили, что их спутница думает насчет пиццы.
– Заказывайте что хотите. – Джулия пожала плечами.
– Какое вино ты предпочитаешь? – обратился к ней Рауль.
– Никакого вина, ведь так, Джулия? – вмешался Кейн.
– Я пожалуй… выпью молока.
Кейн снова странно на нее посмотрел, и Джулия недоуменно подняла бровь. Они никогда близко не общались, но сейчас он вел себя, словно заботливая мамочка.
Джулия тяжело вздохнула. Вынашивать ребенка оказалось сложнее, чем она думала. Но когда она представляла, что скоро на свет появится малыш, ее сердце трепетало от радостного предчувствия.
– Ты уже нашел квартиру? – обратилась она к Раулю.
Официант принес ей молоко и кофе для мужчин.
В ресторане было довольно тепло, и Джулия боролась с внезапно навалившейся сонливостью.
– Я пока остановился в гостинице. – Рауль отпил кофе и с трудом заставил себя проглотить напиток. С его стороны было бы невежливо заявить официанту, что их кофе имеет вкус помоев. Похоже, у американцев особый взгляд на его приготовление.
– Тебе стоит купить дом в районе Нортшир, – посоветовал Кейн. – Там отличные дома. Даже если не захочешь в нем жить, это хорошее вложение денег.
– Мне не нужен дом. В доме должна жить семья.
– Иногда семья появляется, когда мы этого совсем не ждем. – Его друг пожал плечами.
Стакан предательски задрожал в руке Джулии, и часть молока выплеснулась на стол. Кейн пошел за салфетками.
Видя, как она побледнела, Рауль ласково потрепал Джулию по руке.
– Все в порядке, chère, – спокойно произнес он. – Ничего страшного не произошло.
– Конечно, – кивнула Джулия. – Что-то я разволновалась.
– Что же тебя так взволновало?
– Ничего. – Джулия пожала плечами. – Кейн прав, я не очень хорошо себя чувствую. Пожалуй, мне лучше поехать домой.
– Я поймаю такси.
– Нет!
Но Рауль уже исчез. Несколько секунд Джулия боролась с желанием незаметно улизнуть из ресторана. В конце концов, она сама может поймать такси.
Возвратился Кейн с официантом, который принялся приводить стол в порядок.
– А где Рауль?
– Я ловил такси. – Мужчина приблизился к столику. – Машина уже ждет. Джулия плохо себя чувствует, я отвезу ее домой.
– Снова проблемы с желудком? – нахмурился Кейн.
– Похоже на то.
– Помощь нужна?
Поскольку вопрос адресовался Раулю, а не Джулии, она вспыхнула от негодования.
– Мне не нужна ваша помощь! – прорычала она. – Я прекрасно сама о себе забочусь с семнадцати лет.
– Я не отпущу тебя одну, – упрямо произнес Рауль.
Мужчины!
– Возможно, в твоей стране все по-другому, но в Америке…
– Я согласен с Раулем, – вмешался Кейн.
– Я отвезу тебя, – настаивал Рауль. Джулия снова оказалась в затруднительном положении. Если она сейчас откажется от компании Омана, то представит себя в невыгодном свете перед руководством. Поэтому она стиснула зубы и промолчала.
Рауль выглянул на улицу и протянул Джулии свой шарф.
– Вот возьми. Ты слишком легко одета.
– В такси обычно тепло, – возразила она.
– Тебе нельзя переохлаждаться.
У нее не осталось сил для споров. Словно почувствовав, что Джулия сдалась, Рауль заботливо обернул шарф вокруг ее шеи. Он бы накинул на ее плечи и свое пальто, но опасался нового приступа гнева. Слава богу, строптивая красотка не забыла надеть перчатки.
Кейн остался оплачивать счет, поэтому Рауль попрощался с другом кивком головы и взял спутницу под руку.
– На улице скользко, – ответил он на протестующий взгляд Джулии.
– Нам не привыкать, а вот в твоей стране, кажется, вообще не бывает снега.
Несмотря на ее протест, Рауль крепко держал Джулию под руку до самого такси. Женщины в его стране тоже независимы, но охотно принимали знаки внимания.
– Тебе совсем не обязательно провожать меня. – Джулия опустилась на заднее сиденье машины.
– Послушайте, я не могу ждать всю ночь, – раздраженно вмешался водитель. – Леди, куда вас везти?
Глаза Рауля сузились.
– Вы будете ждать столько, сколько потребуется. Я ясно выражаюсь?
– Да, сэр. – Шофер вздохнул и расстегнул воротник рубашки.
Джулия поняла, что сопротивление бессмысленно. Рауль проводит ее до дома, хочет она того или нет. Она назвала шоферу адрес. Ну вот, теперь Рауль знает, где она живет.
Когда такси подъехало к ее дому, Джулия расправила плечи и с вызовом посмотрела на спутника:
– Спасибо за все… Увидимся в офисе.
Рауль вежливо улыбнулся в ответ и достал бумажник.
– Не так быстро, chère. Сначала я уложу тебя в постель.
– Нет.
– Да, Джулия, – произнес Рауль нежно, но в то же время тоном, не терпящим возражений.
